Александр Афанасьев - Друзья и враги
– Hola[36]…
– Это я.
Трубка немного помолчала.
– Ты где?
– Здесь, в Мехико. В аэропорту.
– Я еду. Жди.
В трубке забились гудки отбоя, а я достал симку, аккумулятор, спрятал все это в карман и подумал – какой же я, в сущности, идиот. И козел.
Марианна добралась через сорок минут, ночью в Мехико почти нет движения, но есть посты, причем самые разные – местные, миротворцев, североамериканской армии и морской пехоты, – и там очень не любят быстро движущиеся машины, поэтому поспешать здесь надо не торопясь. За то время, пока я ждал моего нынешнего компаньона по делам, законным и не очень, я успел выпить три чашки кофе в местной кофейне, съесть несвежую тортилью и выйти в Интернет, чтобы посмотреть последние новости. Про взрыв газа не было ни слова ни по одной ссылке, в России было все нормально, в Персии тоже. Начинало напоминать затишье перед бурей.
Марианна влетела в зал подобно урагану – как говорится, «вся такая внезапная» – черный плащ и короткая прическа «каре», которая ей не шла. Огляделась, увидела меня – я уже закончил свой роман с компьютером и допивал четвертую чашку кофе. Пятая, итальянский капучино с шоколадом, как она любит – ждала ее.
– Привет, – выпалила она, плюхаясь рядом на стол и хватая чашку.
– Привет, – сказал я, – на твоем месте я бы не сидел спиной к входу.
Марианна рассмеялась.
– Мы с тобой как мистер и миссис Смит.
– Кто это?
– Не смотрел? Анжелина Джоли и Бред Питт?
– Нет. Я не хожу в кино…
– Напрасно. М-м-м… Я тебя простила.
– За что?
– За то, что поднял меня с постели. За чашку кофе я готова простить весь мир.
– Но готов ли мир простить тебя?
Она совершенно не изменилась. Латиноамериканки в молодости очень яркие, но потом быстро стареют. Даже не стареют… не знаю, как выразить это словами. Марианне, по-видимому, был известен секрет вечной молодости и красоты.
Марианна допила свою чашку, как-то странно посмотрела на меня.
– Иногда мне кажется, что ты не из этого века.
– А из какого же?
– Из конца девятнадцатого. У тебя хорошо получается философствовать. Ты даже сам не замечаешь глубину своих мыслей.
– Поверь, замечаю. Это все, что у меня получается?
Она поднялась со своего места.
– Не только. Поехали.
Конечно, у нее не было здесь своего дома. У меня тоже – у меня не было дома ни в одной стране, кроме России, хотя мои доходы позволяли купить хоть пентхаус на Манхэттене. Как и все другие специалисты ее уровня, она снимала половину этажа в одном из зданий в «Зеленой зоне» в районе Анзурес, недалеко от музея антропологии. Но и эта жилплощадь обычно пустовала, потому что в нашем бизнесе волка ноги кормят.
Основная дорога из международного аэропорта была приведена в порядок и зачищена, это была одна из дорог, которая ночью освещалась на каждом метре. В самом Мехико последнее время было относительно спокойно, но война напоминала о себе патрулями и чек-пойнтами – бронированные «Хаммеры» и бронетранспортеры с пулеметами, антенны устройств, глушащих радиовзрыватели, вместо номерного знака – предупреждение на английском и испанском «Ближе пятидесяти метров не приближаться. Стреляю». Мексиканцы ездили на машинах попроще – фермерские пикапы с надписью Policia Federal или Ejército Mexicano, приваренная в кузове клетка, иногда с бронеплитами, чтобы ехать стоя и держаться, пулеметная турель. Основная война шла на севере и западе страны – там были горы, а в горах – кого только не было.
– Что здесь?
Марианна покачала головой:
– Плохо. Загороза едва держится. Как у тебя с документами?
– Чисто. Все нормально. Так что?
– Правительство, возможно, уйдет в отставку до конца месяца.
Я прикинул – с начала года это будет уже второе.
– Что не так?
– Да как обычно.
Как обычно – это здесь обозначает многое. Например – министр юстиции отпускал наркоторговцев из тюрем за взятки. Министр обороны вляпался с эскадронами смерти. Министр финансов проворовался вконец. Кто-то изобличен как коммунист. Наконец, рухнула хрупкая парламентская коалиция, и у правительства опять нет поддержки в парламенте. Я предупреждал Пикеринга в открытую – до чего доведут игры с демократией. В стране идет война, война не столь даже гражданская, сколь война социальная. Нельзя избирать олигархов от нищих, кишащих крысами барриос в парламент и ждать гражданского мира. Лучше в таком случае распустить парламент, создать правительство национального спасения и делать то, что делать нужно. Не спрашивая ничьего мнения, ни общественного, ни иностранного. Увы, САСШ не могли на такое пойти – с упорством, достойным лучшего применения, они насаждали демократию, наступая раз за разом на одни и те же грабли.
– Плохо, – согласился я, – но смотря для кого. У нас в таком случае будет работа. А миссия Бельфора?
– Терпит крах. Они не справляются с ситуацией.
Миссия генерала французского Иностранного легиона Венсана Бельфора была одним из последних способов вытащить ситуацию в стране. Североамериканцы всем здесь надоели… просто не скажу, как надоели. Североамериканская морская пехота входила сюда миротворцами – но миротворцами они давно перестали быть, североамериканцы теперь были третьей стороной в конфликте, и стоило им где появиться, все забывали распри и объединялись против них. Выход виделся во вводе контингента миротворческих сил, но североамериканцы не могли допустить присутствия здесь сил любой иностранной державы. Просто потому, что по доктрине Монро континент был их, и они едва терпели сейчас неявное присутствие германцев в Аргентине. В итоге – три страны, Франция[37], Испания и Швейцария, согласились предоставить свои войска. Франция и Испания – у каждой были части Иностранного легиона[38], швейцарцы предоставили своих территориалов, нарушив более чем двухсотлетнюю традицию. За это североамериканцы поставили технику Испании, поставили технику и создали военную базу во Франции, просто заплатили Швейцарии – это было намного дешевле, чем содержать собственный военный контингент такого же размера. Возглавил объединенные миротворческие силы генерал Венсан Бельфор, известный в Африке под неофициальным прозвищем Молот Ислама – за неукротимую ненависть к мусульманам. Собственно говоря, его как раз спихнули сюда для того, чтобы он был подальше от Франции, где сейчас французское христианское меньшинство вышло на очередной этап переговоров с мусульманским большинством (гарантом которого стали североамериканцы с их базой). Генерал Венсан Бельфор, по моему мнению, вполне мог справиться с ситуацией в Мексике, но… только если бы ему позволили действовать так, как действовал Эрнан Кортес. Или герцог Годфруа де Буйон. А не как миротворцу.
– Надолго? – прервала Марианна молчание.
– Посмотрим. Как минимум на несколько дней. Кстати, твои коллеги не интересовались мной в последний день?
– Нет. А стоило?
– Возможно… – Я зевнул. – Всякое может быть. Разбуди, когда приедем…
03 июня 2012 года.
Мехико-Сити, Мексика
Капитан Джейкоб Риц-Дэвис, закончив в Лондоне неотложные дела и сдав нанимателям свою берлогу – в конце концов, зачем ей простаивать просто так, – вылетел в Мехико-Сити. Именно там действовала группа Трианон, основанная его целью, князем Александром Воронцовым, именно там находилась его компаньон и скорее всего любовница, бывший сотрудник СРС, и именно там следовало начать игру. Он не знал, где сейчас находится сам князь Воронцов, но пока не считал нужным это узнавать. Не время, узнает потом, когда начнется.
Документы ему состряпали от Sun, известной желтой газетенки, пробавляющейся скандалами. Паспорт у него был на сей раз на Томаса Ферфакса, совершенно неприметное имя. Несмотря на дурную репутацию – журналистское прикрытие именно от этой газеты ценилось, потому что было общеизвестно: Sun ненавидит Англию, монархию, правительство и ни за что не будет им помогать. Ну а то, что Sun обычно занималась внутрибританскими сплетнями – так в Мексике был крупный советническо-наблюдательный континент, посланный туда от Лиги Наций. Вполне возможно, появились сведения о коррупции или о чем-либо ином.
На трансатлантических рейсах работали «Стратолайнеры», настоящие воздушные корабли от BOAC, в высшем классе было всего шестнадцать мест, зато занимал он столько же места, сколько и первый, в котором мест было сорок восемь. Капитан Риц-Дэвис летел тем классом, которым и должен был лететь пронырливый фоторепортер – экономическим. Он даже пофлиртовал с симпатичной стюардессой – та была родом из Индии, метиска, и цвет ее кожи напоминал цвет белой, загорелой женщины. Правда, флирт этот ничем серьезным не закончился. Это только в синематографе про шпионов он закончился бы сексом в туалете. Сейчас у капитана было и без этого достаточно проблем…
