Кэтрин Азаро - Инверсия праймери
Мне не хотелось любоваться небом. Я хотела видеть людей. Живых людей. Не машин, не роботов, не Демонов. Нормальных людей.
Я наклонилась растереть затекшую ногу. Гравитация здесь была чуть выше обычной, примерно как на планете, где я провела детство. Но все равно мне обычно требовалось время, чтобы привыкнуть к ней после пребывания на Дьеше или в космосе.
Я перешла к западному окну, смотревшему на город. Далеко внизу тянулся залитый закатными лучами бульвар. Впрочем, я плохо видела то, что там творится, поскольку листва скрывала бульвар почти целиком. Зеленый ковер начинался от стен моего дома и километрами тянулся на запад и север.
Казалось, дом вырастает из облаков, только зеленых.
Чуть в стороне из листвы вырастала жилая башня, за ней — другие. Хотя я знала, что они не отличаются от той, в которой я жила — металл и бетон, — они казались хрупкими артефактами из красного дерева и слоновой кости, испещренными причудливыми зелеными мазками. Фасады закруглялись, повторяя изгиб колец в небе. Вогнутая сторона ближайшей башни была обращена на запад, хотя остальные башни ориентировались по-разному.
Я вглядывалась в бульвар. Есть там хоть кто-нибудь живой? Кое-где ветер раздвигал листву, но в просветах виднелись только голубые плитки мостовой.
Нет, на бульваре появилась пара. Мужчина и женщина в легких одеждах, напоминавших трепещущие на ветру розовые и серые лепестки. Глядя с такого расстояния, трудно было сказать наверняка, но мне показалось, что женщина смеется. Мужчина тоже рассмеялся — крупный брюнет, и смех у него, должно быть, такой же громкий. Как у Рекса.
Я отвернулась от окна. Как это Кердж сподобился послать меня сюда, где мне нечего делать, кроме как думать?
Ну кто сказал, что я должна сидеть здесь сиднем? Я могу и выйти прогуляться. Сделать что-то. Только что? Все, кого я знаю на Форшире, — военные. Еще меня продолжали приглашать на официальные обеды в Имперском посольстве, где мне приходилось слоняться в золотом мундире с бесполезно болтающейся на бедре сверкающей саблей… Ужасно.
Я мрачно покосилась на компьютер. Это был Пако 20, готовый выполнить любое мое желание. Ну почти любое. Не думаю, чтобы в его возможности входило исполнение супружеских обязанностей. А может, он и это умеет? Кто его знает — какая-нибудь там виртуальная реальность в спальне…
— Пако, — сказала я. — Мне нужна одежда.
На пульте засветилась лампочка.
— Форма или штатское? — спросил Пако.
— Не форма. Одежда. Понимаешь, что-то, что носят нормальные люди.
— В каком стиле?
Стиль? О чем это он?
— Ну, не знаю. Выбери сам. Что женщины здесь надевают на прогулку?
Пако включил экран и появилось голоизображение — я сама, стоящая нагишом. Я даже удивилась, что так молодо выгляжу.
На мне появилась одежда — полоска ткани без застежек, едва прикрывавшая грудь и ягодицы.
— Это приемлемо? — спросил Пако.
Я покраснела:
— Я просила одежду. Не лохмотья.
Полоска расширилась, превратившись в прозрачное голубое платьице, доходившее почти до коленей.
— Это приемлемо?
Платье, конечно же, было значительно смелее того, что я носила обычно, но по сравнению с тем, что я видела — или не видела — на парочке внизу, оно казалось почти консервативным.
— Пожалуй. Пришли его.
Платье принесли через несколько минут. Мальчишка в синей форме передал его мне и застенчиво улыбнулся. К платью прилагалась обувь — синие босоножки с маленькими серебряными колокольчиками, прикрепленными к застежкам на лодыжках. Когда дверь за мальчишкой захлопнулась, я примерила платье. Вся эта чертова штука оказалась кружевной. Какой смысл в платье, если оно ничего не закрывает? И декольте слишком глубокое. Рукавов и вовсе не было, только узкие лямки, перекрещивающиеся на спине. Я ощущала себя раздетой.
— Ну и что? — спросила я себя. И вышла прогуляться.
Оказавшись на улице, я понятия не имела, куда идти. В нашем районе было не так много зданий — больше зелени и маленьких площадей, мощенных голубой плиткой. Кое-где на голубом фоне виднелись розовые и золотые узоры.
Колокольчики на босоножках негромко звенели при ходьбе. По счастью, поблизости не было видно и намека на нервоплекс.
Я пересекла бульвар и направилась в парк. Некоторое время я шла по дорожке под деревьями. Воздух был довольно чист, почти без пыли, так что дышалось свободно. Мимо проходили люди, кивавшие мне, желавшие мне приятно провести вечер. Мужчины улыбались. Все здесь носили обувь с колокольцами, так что в парке стоял негромкий, но мелодичный звон. Должно быть, колокольчики — это новая мода; раньше я их на Форшире не видела. Правда, раньше я и не выходила погулять в парк. Я ощущала себя здесь чужой. Этот славный вечер принадлежал нормальным людям.
В конце концов я вышла к кафе с позолоченной вывеской, гласившей:
«ВЕРЕСКОВЫЙ СОН». Интересно, что может сниться вереску? С этой мыслью я толкнула дверь и вошла.
Передо мной стояла, широко улыбаясь, дородная женщина в переднике. Она схватила меня за руку.
— Замечательно. Вы как раз вовремя.
— Я?
Она оттащила меня к полукруглому столу из некрашеного дерева и усадила на скамью с вогнутой стороны.
— Вот и мы!
Ко мне подсел юнец лет двадцати.
— Привет, — сказал он. — Меня зовут Пулли.
— Принести вам чего-нибудь выпить? — предложила хозяйка.
— Мне морковного сока, — заявил Пулли.
Морковного сока? Люди, пьющие морковный сок, принимают витамины и едят эти несъедобные овощи, похожие на крошечные капустные кочаны. Почему эта женщина усадила меня сюда с этим Пулли?
Прежде чем я успела удрать, в кафе появились новые люди, потом еще и еще. Все усаживались за стол, заказывали напитки и знакомились. Через несколько минут меня окружило стадо любителей морковного сока. Все говорили одновременно, сообщая, где живут, кем работают, где учились. Тут были студенты университета и молодые рабочие, все как один излучавшие здоровье.
Долговязый мужчина уселся слева от меня и ухмыльнулся.
— Ну, Сероглазка, как нас зовут?
— Уж во всяком случае, не Сероглазкой, — сказала я.
Он рассмеялся:
— Я Хилтен. Рейк Хилтен. Все зовут меня просто Хилт.
Я молча кивнула, прикидывая, как мне лучше отделаться от Хилта и его здоровых приятелей.
В дальнем конце стола поднялась женщина.
— Ладно. Перейдем к делу. Меня зовут Делия, и я ваш экскурсовод.
Сегодня мы пройдем только несколько километров. В следующий раз мы устроим поход на целый день, но для этого нам всем надо познакомиться. — Она улыбнулась. — Ну что, туристы, в путь!
Бред сивой кобылы. Я попала в плен туристов — любителей морковного сока. Пока все выбирались из-за стола, я собралась улизнуть.
Хилт встал вместе со мной и взял меня за руку.
— Послушай, Сероглазка. Тебе повезло: сегодня ты можешь оказаться моим партнером.
— Спасибо, но я ухожу, — назови меня еще раз Сероглазкой — и я расшибу о твою голову бутылку морковного сока.
Моего сознания коснулась чья-то эмоция: беззвучный смех при виде Хилта с головой, залитой морковным соком. Я оглянулась в поисках Источника и увидела молодого мужчину с бронзовыми кудрями и карими глазами.
Он улыбнулся мне. Его короткое прикосновение к моему сознанию не отличалось особой силой, но и это дало мне понять, что он эмпат. Он был высок, застенчив, восхитительно сложен и ни капельки не походил ни на Рекса, ни на Джейбриола. Я улыбнулась в ответ. Возможно, я все-таки прогуляюсь с этими туристами.
Так и вышло, что я отправилась в пеший поход с толпой омерзительно здоровых людей, которых я видела первый раз в жизни. Сама по себе прогулка по пыльным тропинкам, извивающимся среди джейкобсширских лугов туман-травы, оказалась легкой и служила скорее поводом для знакомства членов только что образованного туристского клуба. Юношу, который коснулся моего сознания, звали Джарит, и он учился в консерватории.
Прогулка должна была бы нравиться мне. Хотя я не так освоилась со здешней гравитацией, как все остальные, такой поход никак не мог меня утомить. Прогулка в красивый вечер, в красивой стране, с красивыми людьми.
Но напряжение не отпускало. Кой черт я делаю, прикидываясь нормальным человеком? Кто я как не самозванка, претендующая на право вести себя как любой другой?
Прекрати, сказала я себе. Я заслужила право наслаждаться таким же отдыхом, как все.
Вот и скажи это Рексу, ответила я сама себе. Скажи это всем Источникам в минуту их мучений.
Я провела рукой по волосам и заметила, что рука дрожит. Что же такое творится со мной? Хилт уже несколько минут говорил мне что-то, а я не имела ни малейшего представления, что именно. Как получается, что я запросто смотрю в глаза смерти в бою, но не могу справиться с обычной беседой?
