Гедеон - Сказочная глупость
- И как же? - с забавной смесью жадного любопытства и опасения спросил Чимбик. Эйнджела только загадочно улыбнулась и посоветовала поскорей заканчивать ужин.
Покинув кафе, Лорэй подошла к ближайшему общественному терминалу и вызвала карту магазинов лайнера. После тщательного изучения описаний бутиков, лавочек и магазинов, она удовлетворённо кивнула и неожиданно обратилась к клону:
- Милый, сделаешь небольшой подарок для меня?
- Конечно! - Чимбик искренне обрадовался возможности сделать для Эйнджелы хоть что-то приятное, одновременно сожалея, что не додумался до подарка самостоятельно.
- Тогда пойдём со мной, выберем подходящий, - улыбнулась ему девушка, привычным уже движением взяла клона под руку и увлекла за собой.
Целью их короткого путешествия был не магазин одежды, и даже не лавка с ювелирными украшениями, как подумал сперва Чимбик. Эйнджела привела его в магазин, полный всевозможных музыкальных инструментов. Глядя на некоторые из них, сложно было даже вообразить, как именно из этого предмета извлекается звук, однако Лорэй ориентировалась во всём многообразии достаточно уверенно. Внимание она уделяла в основном струнным инструментам и вскоре остановила выбор на иридонском завеле. Благородные очертания деревянного корпуса с двумя грифами и двадцатью восемью струнами, узор, сходный с теми, что наносят на свою кожу забраки, - инструмент притягивал взгляд даже не издавая ни единого звука.
Пальцы Эйнджелы легонько коснулись струн нижнего ряда. Тихие печальные звуки наполняли корпус, выполненный из особого дерева зинда, заставляя тот резонировать и предавать звучанию новые оттенки.
- Этот, - девушка подняла взгляд на Чимбика, ожидая его решения по поводу покупки.
Клон кивнул и, с трудом оторвав взгляд от инструмента, жестом подозвал продавца.
- Вы будете на нём играть, мэм? - это, пожалуй, был один из самых глупых вопросов, заданных Чимбиком за всю его сознательную жизнь, но и удержаться от него он не смог.
- Нет, я его сломаю и разведу посреди каюты уютный костерок, - фыркнула в ответ Лорэй. - Конечно, я буду на нём играть.
Чимбик кивнул, бесстрастно глядя на инструмент, но в душе он уже сгорал от любопытства, нетерпения и совершенно детского ожидания чуда.
- А где Вы научились играть на этом инструменте, мэм? - вслух спросил он, стараясь замаскировать свои истинные чувства за маской вежливого любопытства. Судя по широкой и весёлой улыбке Лорэй, с эмпатами такой номер не проходил.
- В некоторых семьях детей учат не только правильно вести себя за столом, но и многим другим бесполезным навыкам, милый.
Когда они вернулись в свою каюту, Эйнджела сняла туфли и устроилась на диване, умастив нижний гриф завели на согнутой ноге. Холёные тонкие пальцы, не знавшие тяжёлой работы, проворно пробежались по струнам, коснулись ладов и потянулись к колкам.
- У забраков есть легенда, - не прекращая настройки поведала устроившемуся рядом клону Лорэй, - что объятые горем души их сородичей иногда селятся в деревьях зинда. Умелый мастер чувствует такое дерево и превращает его в завель, через который мятежная душа может поведать свою печальную историю. Нужно только уметь слушать...
Голос Эйнджелы приобрёл особую глубину, завлекая доверчивого слушателя за собой, в иллюзорный мир преданий, сказок и легенд. Это снова был обман, но обман желанный, обман того сорта, что называют волшебной сказкой.
Завель наконец-то зазвучал стройно и пальцы Лорэй начали прихотливый путь по многочисленным струнам, то ударяя их, то щипая, то едва касаясь. И тут Эйнджела запела и клон понял, что её голос создан не для грубой приземлённой речи, а для того, чтобы петь, завораживая и заставляя забыть обо всех проблемах и заботах, бедах и несчастьях. А потом бесхитростная, но близкая каждому история увлекла его за собой и Чимбик окончательно отбросил все посторонние мысли, позволяя затянуть себя в несуществующий мир.
Первая песня, как позже узнал Чимбик, была забракской и повествовала о молодом охотнике, шедшем по следу зверя. С каждым куплетом несчастный преодолевал множество препятствий, включая сомнения в своих силах, но в конечном итоге юноша шагнул за собственные пределы и достиг цели.
- Это очень старая песня, - негромко сообщила Эйнджела, когда последние аккорды утихли. - Она рассказывает о забракском ритуале посвящения мальчика в мужчины и, одновременно, отражает дух этого народа, упорно идущего за своей целью.
- Красивая... - завороженно произнёс сержант и неожиданно добавил:
- Как Вы. Ой, простите, мэм...
Эйнджела тихо рассмеялась и заглянула в глаза сидящему рядом Чимбику:
- Не нужно извиняться, когда говоришь кому-то что-то приятное, милый.
Клон потупился, чувствуя, как на лице впервые с момента их знакомства с сёстрами расползается искренняя, счастливая улыбка. Сейчас ему больше не хотелось вспоминать прошлые обиды и думать о будущих трудностях. Это был редкий момент наслаждения настоящим, пусть ненадолго, но лишённом тревог и опасности.
- С твоим аппетитом тебе стоит заказать ужин в номер, - взгляд Лорэй был непривычно тёплым и ласковым. - Ночь будет длинной...
Она была права. В эту ночь Чимбику довелось отчасти наверстать то, что обычные дети получают в изобилии. Эйнджела знала великое множество песен, неимоверно длинных баллад и самых разных историй. Когда её пальцы уставали, она откладывала в сторону завель и рассказывала чарующие и волшебные сказки, герои которых, как постепенно начал осознавать клон, проходили через одни и те же испытания в разных декорациях. Все сказки, каждая на свой лад, рассказывали о любви, дружбе, верности, преданности, долге, мужестве, милосердии и самопожертвовании. Герои всех историй оказывались перед непростым выбором, который позволял им стать кем-то большим, чем они были до этого. Сделать шаг за пределы себя самих, за пределы возможного. И от этих сказок на душе становилось теплее.
- Это... я навсегда это запомню... - тихо промолвил Чимбик, когда уставшая эмпатка в очередной раз отложила инструмент. - Спасибо.
Он протянул руку и осторожно сжал её ладошку своими загрубевшими пальцами. Вместо ответа Эйнджела передвинулась к нему под бок и доверчиво прижалась, не отпуская его руки. В этот момент клон уже не верил, что перед ним хитрый и коварный шпион, настолько искренне и открыто улыбалась ему эта девушка. Чимбик неумело обнял её, а потом сказал:
- Знаете, кажется, я начинаю понимать этих аристократов из спектакля... Ну, их нелогичность в действиях.
- Да? - негромко и немного рассеяно переспросила Эйнджела и с обыкновенной своей непосредственностью потёрлась щекой о его плечо. - Что помогло тебе понять?
- Вы, - просто ответил сержант, в первые за всё это время не смущаясь от своих слов. - И то, как Вы пели.
Он помолчал пару минут, прислушиваясь к тихому дыханию Эйнджелы и чувствуя себя если не тем аристократом из легенды, то кем-то очень на него похожим. И Чимбику хотелось, чтобы эта сказка продолжалась вечно. Эйнджела так и сидела в его объятьях, не делая попыток куда-то уйти, или начать разговор. Слов прозвучало более, чем достаточно, казалось, даже воздух пресытился ими и теперь смаковал тёплое уютное молчание. В какой-то момент клон заметил, что Лорэй уснула, так и не отпустив его руки, а вот тот миг, когда сон поборол и его, Чимбик уже не заметил. Ему снились герои древних легенд и нежная тёплая ладошка в его руке.
Система Фелуции. Борт лайнера 'Гордость Фелуции'
Лейтенант Грэм Нэйв шел по коридору в сопровождении бойцов спецназа, величественно-грозных в своём боевом снаряжении. Непривычный бронежилет немного мешал Грэму, натирая бока плохо подогнанными ремнями, но это не могло остудить азарта молодого офицера. Трусивший рысцой впереди стюард остановился у двери каюты и неуверенно посмотрел на контрразведчика.
- Тут? - одними губами спросил Нэйв. Стюард молча кивнул, протягивая в дрожащей руке свою служебную карточку-ключ. Лейтенант кивнул командиру спецназа, и операция по захвату республиканцев началась.
Спецназовцы бесшумно рассредоточились по сторонам дверей каюты, старший вставил карточку в прорезь и, едва дверь отъехала в сторону, в помещение влетела свето-шумовая граната. Оглушительно грохнуло, голубовато-белое сияние вырвалось в коридор, ослепив на секунду даже защищённые визором глаза Грэма, а в следующий миг спецназовцы уже влетели в каюту, крича:
- На пол! На пол, падла! Руки за голову!
Нэйл и командир отряда остались в коридоре, ожидая докладов.
- Объекты нейтрализованы, - пару секунд спустя доложил бесстрастный голос в наушнике. Лейтенант обрадованно улыбнулся и вошёл в каюту.
Первое, что он увидел - это придавленного к палубе сразу тремя штурмовиками клона. Тот вращал невидящими после вспышки глазами и зло, совершенно по-звериному, рычал, напрягая мускулы и пытаясь вырваться из захвата. Еще двое контролировали Лорэй, тоже уроненную на пол. В отличие от клона, она мелко дрожала от ужаса и сопротивления не оказывала.
