Сергей Михонов - Суррогаты
Знал бы он, с кем на самом деле имеет его, не стал бы суетиться почём зря — задний двор опустел, когда они очутились там.
— Эх, надо было сразу в них стрелять — по ногам! — выдал один из бойцов ФСБ. — Что теперь скажем командиру, а шефу?
— А я — и главврачу?! — схватился заведующий отделением за лысую голову. Рвать с неё было нечего. Видимо по той же самой причине и бойцы спецназа коротко стриглись.
Влетело всем и по первое число. Новость озадачила Фетисова. Он никак не мог уловить ход мыслей соперника: кто их увёл у них — те, кто охотился на Егора с девицей или…
— Неужели они сами? И тогда просто не могли себе позволить прихватить с собой — мы помешали! А нынче и увели! Не в отместку же?
— Без паники, шеф, — объявился майор, сияя лицом. — Всё пучком! Эта проблема для нас не проблема! Я установил на них маячки…
— Куда и каким образом?
— Туда, и лучше не спрашивай, всё одно не отвечу, а даже не расскажу…
Фетисов сморщился, представляя себе картину анального проникновения майора рукой в интимную зону "строителей". Он всегда подозревал его в том, о чём помалкивали все в отделе.
— Только не подумай ничего такого про меня, шеф! Я не такой — нормальный я!
— Да мне какая разница, когда что важно — результат!
— Уже, мои люди выехали, пора бы и нам присоединиться к ним…
— Группа на выезд! — вскочил Фетисов. И уже в машине спросил мимоходом у майора. — Как думаешь: их "угон", чья работа?
— Мои "орлы" — те, что проморгали "комиков" в реанимации — сообщили: голос одного псевдоврача показался им знаком. И лишь при моём нажиме на них раскололись: дали маху.
— Егор… — дошёл своим умом Фетисов.
— Он самый — сукин сын! Никак завербовали — агент зарубежных спецслужб? — выдал, обескураживая, майор.
— Я те дам — провокатор! Наш он — с нами заодно! Просто выполняет моё тайное задание! — прикрыл Фетисов Фомина. — А раньше не мог связаться — и сейчас! Очевидно же: ситуация серьёзная — не желает подставлять нас — отдел выгораживает! Всё понял, а уяснил?
— Как прикажете, шеф…
— Разговорчики! — выдал Фетисов, придумав на ходу небылицу. — И вот ещё что: старайтесь при захвате, кого бы то ни было, обойтись без стрельбы! Открывать только в крайнем случае и по моей команде!
— Так точно!
— Вот именно, а никак иначе! Я отсебятины не потерплю ни от кого — даже тебя, майор! Так и знай! Если всё выйдет, как планирую, а разобраться во всём — будет тебе как минимум очередная звезда на погоны! А повезёт и…
— Я так далеко не загадываю! Выжить бы для начала, и не из ума…
Операция по нынешним раскладам предстояла ещё та — от противника способного оживать после гибели можно чего угодно ожидать. А имели дело с суррогатами. И пусть не наймитами — БИОСами, но всё-таки понимали: в их случае, если что пойдёт не так — не ожить и не воскреснуть. Тогда точно до звезды недалеко — и душе отправиться прямиком на небо, при этом лечь костьми в сырой землице…
Запись N10
— ОККУПАЦИЯ —
"Порядочность — это, когда чувствуешь себя идиотом
… потом, а изменить уже ничего не можешь!"
("инструкция" по Далю)
Жалкий и убогий вид строения хуторянина снаружи компенсировался убранством внутри. А посмотреть было на что. Азаровский быстро раскусил ушлого обитателя хутора, и то, что на первый поверхностный взгляд казалось простой наивностью, как и сам Панасюк, при близком рассмотрении и знакомстве с ним оказывалось иначе. Действительность всегда обманчива. Он умел пускать пыль в глаза, а за глаза мать родную продаст, если поимеет выгоду — и немалую.
Изба изнутри не дом, а крепость, когда с улицы кажется: при обычном порыве ветра не устоит и развалится. Снаружи всё обмазано глиной вперемежку со свиным навозом. А куда без него, как и того, кто производит его. Надо же поле удобрять, а заодно и хозяина задабривать. Без свинины хохол не хохол — это если хотите национальная идея, а не кухня. Своего рода религия.
И забор — жалкое подобие частокола, да и то сплетённого из какого-то тростника вместо лозы, коим также накрыта крыша, а сараи и вовсе соломой. Но вот под ними скрывалась основа основ строительного материала — брёвна, толстые доски и каменная кладка, начиная от фундамента и до чердака.
Двор также чист и прибран — ничего лишнего. Виден каждый след, особенно на тропинке, ведущей к хутору, а вокруг него паханая и незасеянная земля, словно хуторянин живёт на границе, а не в глубинке Самостийной Украины.
Убранство дома также просто, но надёжно. Стол с ножками-столбами, и стулья больше подобные на массивные табуреты — попробуй ещё сдвинь, не приложив при этом усилий. Что сразу же и отметили гости. А уж шкафы заменяли стеллажи, и также с дверями на амбарных запорах. И чего там хранилось у Панасюка оставалось догадываться.
Хозяин догадывался о том, что последует далее в исполнении залётных гостей. Москаленко поспешил приземлиться на стул, проверяя его своим грузноватым телом на прочность. Тот даже не скрипнул и не качнулся.
Стол по-прежнему оставался пустым. На нём отсутствовали даже крошки, коими бы могли поживиться мыши. Да вряд ли водились — даже пацуки. У такого хозяина, как Панасюк не забалуешь и не зажиреешь. Хотя сам он был тучным, но всё же чувствовалась силушка и здоровья как у запорожского казака. Ведь жил на хуторе — на природе. Но не всегда. Повадки как у егеря.
Их и отметил про себя Азаровский, продолжая безмолвное изучение жилища хуторянина, уступая далее пальму первенства в переговорах Москаленко. Что капитан СБУ и сделал с радостью.
— А где хлеб и сало?
Хозяин, зыркающий волчьими глазами исподлобья на непрошеных гостей предложил им соль вместо солонины.
— Насолить, не получиться, Панасюк. Мы не обидчивые. Не хочешь добром давать…
— Возьмёте силком? — усмехнулся тот наиграно.
— Не мы, а те, о ком речь завели до избы. Тебе не избавиться…
— От вас?
— От них! Тильки узришь оранжевых — побежишь, а нет — погибнешь! И отсидеться на хуторе вряд ли удастся. Всё округа кишит бандитами — беглыми солдатами и уголовниками с зоны. Про "гастарбайтеров" уже слыхал, таких как "жмурики" и "мудаки". Так сам со своей семьёй не будьте ими!
— Чё ещё можете интересное сообщить?
— Можем, — вступил в разговор Азаровский. — Но вся остальная информация от нас потребует вознаграждения! А за так сам узнавай!
— Лады — не задерживаю…
— Уходим, капитан…
Москаленко подивился заявлению майора. Расчёт на гостеприимство хуторянина провалился. Тот просто пытался сбить цену, поскольку изначально уяснил: придётся делиться закромами. А это для него сродни святотатства.
Азаровский ничуть не уступил, открывая дверь наружу ногой. Удар гостя впечатлил и одновременно озадачил хозяина жилища. Он делал её на совесть, и не каждый гость мог открыть, даже навалившись плечом. Весила порядка несколько пудов. Всё-таки под боком воинская часть и колония строгого режима. Оттуда порой и наведывались к нему "гости", стараясь раскулачить. А горький опыт был приобретён ещё его дедом в незапамятные времена коллективизации и голодомора, когда по аналогичным хуторам катались отряды красных комиссаров, обирая народ до нитки, а тех, кто упирался, ставили к стенке без суда и следствия с фатальными последствиями, либо отправляли семьями подыхать в Сибирь, кидая посреди тайги.
Нечто подобное было и теперь, но уже в 21-м столетии. Вот только "комиссары" не наглели, хотя и вели себя едва ли не по-хамски. Всё-таки времена изменились — не при Сталине живут и СССР, а в Самостийной Украине. Хотя в последнее время наметился сдвиг — и не иначе, как по фазе — в сторону нового сближения с Восточным Соседом. А и Северяне набивались в закадычные друзья, твердя о единстве и братстве славянских народов, тыча мордой в… корни своего происхождения. И чем попахивало — авантюризмом. Каждый искал выгоду, и глядел в свою сторону, стараясь поднять из руин собственную экономику.
Но не о том речь и зашла. Хотя примерно такие отношения и были сейчас у хуторянина с гостями. Те завели речь о выгоде. Оставалось понять, в чём она — чего могут предложить гости? Если вывезти его, так толку, коль сами твердили: без толку и куда-то бежать отсюда. Но опять же по их заверениям отсидеться в тиши и глуши не получиться в виду мародёрства каких-то там уголовников, коих к тому же выпустили, и кажется военные, устроив переворот.
Новое время, а замашки старые. Не меняется ни народ, ни повадки тех, кто у власти. Всё и всегда возвращается на круги своя.
…Москаленко нехотя поднялся со стула, и также проследовал на выход за майором КГБ. Оба показались во дворе. Хозяин чуть промедлил. Данное обстоятельство заставило понервничать его отпрыска, и тот недолго думая, спустил волкодавов, как и обещал отец.
