Олег Шовкуненко - Битва во мгле
– Мы все видели видеозапись. Эта штуковина падала последней, километрах в пятидесяти позади своих собратьев…
– Собратьями их назвать никак нельзя, – перебил его Николай. – Данные дистанционного структурного анализа показали различие их свойств. Первые три объекта имели все характеристики сверхтяжелых металлов с жутким уровнем радиоактивности. Последний же был, словно футбольный мяч, легкий и без всякого намека на излучение.
– Вот-вот, одному богу известно, куда ты отфутболил этот мячик своей пальбой.
– Очень уж далеко не мог. Компьютерная модель дает двадцатикилометровый радиус. В эту зону попадают все обломки, включая и объект номер четыре.
– И наш спутник? – подколол Николая сержант.
– Ха-ха… – сквозь зубы прошипел лейтенант.
– Да ладно, не обижайся. Это я так, для поднятия настроения. – Итальянец передал Строгову бинокль. – На, лучше посмотри туда. Ты видел на Эктегусе что-либо подобное раньше?
Риккардо указал на расплывчатое темное образование. Оно выглядывало из-за груды битых камней в сотне метров от места, где остановились десантники. Издалека аномалия казалась неоднородной и напоминала дочерна сгоревший праздничный пирог, из которого выпирала начинка из отборных булыжников.
Пока Николай любовался этим странным явлением, Манзони подозвал к себе одного из солдат. На боку рядового болтался блестящий металлический контейнер, который тот бережно придерживал свободной рукой.
– Виктор, готовь своего механического друга. Пусть он поглазеет вон на ту кучу дерьма. Может, вблизи она окажется не такой уж и таинственной.
Рядовой Виктор Легардер положил свою ношу на землю и нажал клавишу расконсервации. Протонная машина вмиг ожила. Она отрастила себе телескопические паучьи ноги, панорамный объектив и узконаправленную антенну лазерно-контактной связи. Финалом метаморфоз оказалась активация управляющей панели. Клавиши буквально продавились в доселе гладком и твердом металле. Когда все этапы трансформации завершились, Виктор сорвал с правой руки перчатку и коснулся биологического датчика. Загрузка кодов доступа заняла всего мгновение, после чего жизнь стремительным потоком ворвалась в тщедушное механическое тело. Проделав пару-другую пробных движений, инженерный робот «Мун-3» быстро освоился с окружающим ландшафтом. Полный кипучей энергии, он что есть духу кинулся в указанном направлении. Через десяток минут машина подобралась к цели.
– И что у нас там интересного? – через плечо Легардера Николай глянул на экран портативного управляющего слита.
– Небольшой кратер. В центре валяется металлический обломок пирамидальной формы. Металл странного темно-золотистого цвета со следами грубого формовочного литья. – Рядовой с видом эксперта-криминалиста вел отчет о наблюдениях. – Две грани разорваны и искорежены. Из чего я делаю заключение, что отделение объекта произошло в результате направленного взрыва. Черное пятно, которое привлекло наше внимание, скорее всего, является не чем иным, как пеплом, образовавшимся в результате горения изоляционных материалов.
– С виду железяка железякой, – подытожил Николай. – Попробуем ее поднять и покопаться внутри.
– Давай, – подтвердил приказ сержант Манзони.
– Простите, шеф, пока мы его не сковырнули, я хочу снять все физико-химические данные.
– Резонно, – похвалил Строгов. – Риккардо, где ты взял этого Пинкертона?
– Угадал. Виктор – бывший полицейский, криминалист. Был ревностным служителем французского закона, пока его не подставили. – Сержант виновато взглянул на солдата. – Прости, я не думаю, что эта информация так уж сильно раскроет твое инкогнито.
– Знакомая история… – Николай подтолкнул Легардера. – Поехали дальше, коллега.
Рядовой мельком взглянул на Строгова, понимающе кивнул и снова припал к терминалу. Строчки цифр побежали поверх изображения объекта. Все они были зеленого цвета, что характеризовало их как ординарные безопасные показатели. Николай уже хотел отвернуться от голографического экрана, как вдруг на нем замигала тревожная алая строка.
– Сильное магнитное поле, – заключил Виктор. – Причем довольно узконаправленное.
– Можешь отобразить его на экране? – поинтересовался Строгов.
– Легко.
Послушный приказам Легардера слит выдал нужную картинку.
– Чтоб я пропал! – только и смог выговорить Манзони.
Графическое изображение линий напряженности представляло собой четкую стрелу, показывающую точно на северо-запад.
Усталости как не бывало. Николай напоминал охотничьего пса, почуявшего добычу.
– Идем по стрелке! – победоносно пророкотал он. – Чувствую, дальше нас ждет кое-что поинтересней оплавленного битого компаса. Виктор, отправляй вперед робота. Пусть доложит в случае обнаружения чего-нибудь необычного.
Необычное не заставило себя долго ждать. Через четверть часа робот забросал своих хозяев сообщениями об обломках. Ими была усеяна вся долина. Различные по размеру и форме кратеры черными оспинами покрывали каменистую поверхность.
– Сколько же их? – удивился Николай. – Я полагал, что аннигилирующие излучатели не оставят после себя даже пыли.
– Одно из двух: или системы наведения не столь точны, или объекты чрезвычайно прочны. Какая из двух гипотез тебе больше по вкусу?
– Третья.
– Третья?
– Да, именно. В ней говорится о том, что это кладбище возникло не только благодаря нашим стараниям. Я улавливаю здесь зловещую руку создателей этих адских машин.
– Полностью согласен с господином лейтенантом. – Шагающий рядом Легардер продолжал на ходу манипулировать роботом. – Я успел изучить несколько обломков, оказавшихся на пути нашего «Муна». Не важно, что подвергалось исследованию, здоровенный кусок обшивки или крохотная шпилька, результат везде один и тот же – строгое указание на северо-запад.
– Может, перестанете говорить загадками и наконец объясните мне, в чем дело? – Манзони готов был взорваться от злости.
– Любая военная операция всегда имеет резервный план. Не мне тебя этому учить.
Манзони молча кивнул.
– Так вот, резервным планом этой бомбежки вполне мог быть объект номер четыре. Полагаю, ночью мы не сбили практически ничего. При первых же залпах три ядерные бомбы самоуничтожились, осыпав землю маяками. Мы не оставили им шансов, поэтому система привела в действие план «Б».
– Не понимаю, зачем нужны маяки? Какой смысл наводить нас на объект?
– Может, какой-то и есть, – задумчиво произнес Строгов.
– А может, и не нас? – Легардер высказал то, о чем лишь подумал Николай.
Догадка привела Манзони в жуткое возбуждение.
– Так какого черта вы тащитесь как сонные мухи! Устроим засаду и возьмем голубчиков тепленькими! – Риккардо сладострастно передернул затвор автомата. – Оружие к бою! Цепью бегом марш!
Застоявшаяся в жилах кровь только и ждала подобного приказа. Десантники рванулись вперед с такой решимостью и таким напором, как будто перед ними замаячили ворота невидимой вражеской крепости, которые предстояло вышибить одним решительным ударом. Они неслись по каменистым ложбинам, прыгали через глубокие трещины, карабкались по крутым откосам, руководствуясь лишь одним незыблемым правилом – строгое направление на северо-запад.
Одинокий черный кратер рос на глазах. До него осталось всего несколько шагов. Николай ускорил бег, чтобы первым взглянуть на неуловимого космического посланника, но, ступив на край обугленной ямы, остановился как вкопанный. Воронка оказалась пустой. В ней валялись только корявые оплавленные камни да куски осыпавшейся окалины.
– И как это понимать? – Манзони вслед за лейтенантом заглянул внутрь котлована.
– Не знаю… – Николай пытался здраво проанализировать ситуацию. – Кратер ничуть не меньше тех, что мы видели раньше. Значит, сюда плюхнулась не спичечная коробка.
– И где же…
– Ума не приложу. Может, зарылось в землю…
– Командир, – в трансляторах прозвучал голос рядового Ганса Майера, – я тут кое-что нашел.
Майер шел последним в цепи справа от Николая. Нелюдимый молодой австриец не испытывал особой тяги к научным открытиям. Созерцанию обгоревших артефактов он предпочел более практичное занятие. Повесив за спину свой FAMAS-GЗ, рядовой взялся за изучение близлежащих окрестностей. Сейчас его высокая худощавая фигура одиноко маячила метрах в пятидесяти от кратера, в самом центре небольшого каменного сада.
– Что тут у тебя? – Подбежав, Николай замолк на полуслове.
Из-под груды камней выглядывал предмет, происхождение которого не вызывало никаких сомнений. Тот же черно-золотистый металл со следами высокотемпературной окалины, те же рваные края и та же форма. Но после того как Майер раскидал несколько валунов, стало понятно, что новая находка отличается от предыдущих. Ее нельзя было назвать цельным монолитом. Абсолютно ровный раскол разделял пирамидальный четырехгранный корпус на две одинаковые половины. Отверстие было достаточно широким, чтобы просунуть руку или заглянуть внутрь. Николай опустился на одно колено и осторожно приблизил лицо к опаленному металлу.
