Илья Слобожанский - Груз 209-А
– Позаимствовал.
– Не томи. Рассказывай!
– Да один раздолбай, офицер, в гальюн пошел, а планшет и прибор на гвоздь повесил. Вот я и…
– Все ясно, стащил. Говори, что дальше? Какой план?
– План простой. Убираем секреты, нейтрализуем пулеметчиков. Мы… – Серега кивнул на Санька и Андрея. – Прибираемся по-тихому. Зайдем с трех сторон…
– А я?
– Вы… – Сергей почесал затылок. – Нас прикроете.
– Каким образом? Как прикрою? Откуда?
– Присмотрел я одно местечко на высотке. Установим Сашкин пулемет, с этого холмика лагерь как на ладони.
– Для этого и притащил… – офицер сдвинул на лоб обруч прибора.
– Для этого. – Сергей кивнул. – На всякий случай. Чтобы вы нас с глориками не перепутали. В лагере костры палят. Варят что-то?
– А вот это уже интересно! – оживился Санек. – И что варят?
– Сам посмотришь, – пообещал Сергей. – Пойдешь замыкающим. А вы, Виктор Павлович, следуйте за мной, только тихо.
– Как скажешь. – Виктор Павлович забрал лопатку. – А это откуда?
– Да встретил я тут наших. Пехотинцы, собирались глориков причесать, но я их отговорил. Командир у них прямо зверь, да и бойцы тоже хороши. – Сергей улыбнулся, припомнив, как стащил лопатку у задремавшего караульного, но промолчал о встрече с девушкой. – Ну что, пошли?
* * *Как и говорил Сергей, лагерь не нуждался в дополнительном освещении. С полтора десятка костров вырывали из темноты приземистые постройки и людей возле огня. Глорианцы готовили еду, громко разговаривали, слышался смех.
– Хозяйничают, как у себя дома, – проворчал Сашка, выставляя сошки. – Жахнуть бы прямо сейчас! – Щелкнули фиксаторы, пулемет был готов к стрельбе с земли.
– Сейчас нельзя. – Сергей уложил на бруствер свежий дерн, проверил неглубокий окопчик. – Еще на штык углубись.
– Да хоть на два, – тихо ответил Андрей и еще тише прошептал: – Думаешь, пригодится?
– Думаю, нет. – Чуть слышно ответил Серега, искоса поглядывая на подполковника. Виктор Павлович вставлял запалы в гранаты. – Пусть сидит в окопчике, так будет спокойней.
– Ну да… – Андрей принялся копать.
– Готово. – Сашка установил пулемет. – Ну что, скоро начнем?
– Скоро. – Сергей вынул джагардийские клинки. – Работаем быстро. Снимаем часовых, бросаем гранаты. Каждый работает самостоятельно, по обстановке. Две ближние к болоту лачуги не трогать. Там пленные.
– А как я узнаю, какие ближние, а какие дальние? – пробасил Санек.
– Узнаешь. – Сергей взял у офицера две гранаты, пристегнул к кольцам разгрузки, поднял еще две. – Смотри внимательно, двери у халуп бревнами подперты.
– Может, и я с вами? – подполковник заискивающе смотрел на Сергея. – Чего мне здесь торчать.
– Не торчать, а держать позицию. – Сергей протянул автомат. – Пойдем налегке, оружие добудем в бою.
– Понял. – Офицер спрыгнул в окопчик. – Вы там это… ну, осторожнее…
– Так точно. – Андрей пристегнул гранаты, вынул клинки. – Да не волнуйтесь вы так. Нам не впервой.
– Пошли, – Сергей зыркнул в сторону лагеря. – Сашка, обходи справа, ты – слева. И постарайтесь раньше времени не поднимать шум. Я начинаю первым.
– Хорошо. – Санек размял кисти рук, взялся за сайтаки.
Крадучись, Сергей вышел к кустам, за которыми разместился глорианский секрет – глубокий окоп с установленным на бруствере пулеметом. Потянуло табачным дымком.
«Болваны», – думал боец, обходя противника с тыла. Послышалась возня, и Сергей укрылся за шапкой китойя. Кто-то покинул окоп и встал у куста с противоположной стороны.
– Миртол! – позвал караульный.
– Чего нужно?! – в каких-то пяти шагах за спиной Сереги отозвался Миртол.
«Вот черт! – мысленно выругался лазутчик, прижимаясь к земле. – Откуда ты взялся?»
– А это правду говорят? – послышалось журчание. – Ты за два дня уложил полсотни имперцев?
– Врут, – ответил Миртол. – Сорок два.
– Неплохо. – Окурок упал под ноги. – Наверное, по спящим стрелял?
– Отвяжись, Тутин! Варежку закрой.
– Чего так?
– Кажется, я что-то слышал…
– Ага. – Караульный лениво потянулся. – Глючит тебя. Почудилось.
– Заткнись, придурок. Здесь кто-то есть.
Сергей заметил движение у дерева. Стрелок отползал, менял позицию. Быстрый бросок – и тело в маскировочной лохматой одежде дернулось и обмякло.
– Грубиян ты, Миртол, – чуть запоздало ответил караульный. – Я к тебе как другу – с распростертыми объятьями. А ты… – В окопе тихо рассмеялись, судя по голосам, там находилось еще двое. Раззадоренный поддержкой друзей Тутин тоже хохотнул и пошел к стрелку. – А еще мне говорили, что ты… – голос оборвался.
– Эй, Тутин? – шептали из окопа. – Спроси у этого прощелыги, зачем он с собой картинки голых девиц носит? Наверное…
Тутин свалился в окоп. Следом за ним спрыгнула черная тень. Сайтаки вспороли мягкую плоть, брызнула кровь.
Сергей присел, принялся одеждой убитого вытирать клинки. Секрет с тремя бойцами и снайпер, которого чуть не прозевал лазутчик, были обезврежены.
– Нельзя, ребятки, в карауле курить. И над друзьями подшучивать – тоже не годится. Хотя… – Сергей закрыл глорианцу глаза. – Спасибо за помощь, прошляпил снайпера, если бы не вы…
Первая граната разорвалась в центре лагеря, взрыв резанул по глазам яркой вспышкой, разбросал костер и людей возле него. За ним второй, третий. С минутной задержкой полыхнули новые взрывы со стороны болота и ближе к лесу. Загорались ветхие лачуги, плетеные заборы. Глорианцы покидали освещенные участки, прятались за бревнами и камнями. Слышались короткие приказы командиров.
Сашка свернул шею зазевавшемуся солдату, забрал автомат. Недолго думая, дал длинную очередь по бойцам у изгороди. Хлопнули ответные выстрелы, Санек метнулся к горке поленьев. Пули отстучали по бревнам, прошли над головой.
– Вот сволочь, – выругался Санек и бросил гранату. Не успел грянуть взрыв, как кто-то навалился сзади. Упал всем телом, прижимая Сашку лицом к поленьям. – Эх! – выкрикнул Санек, ухватив обеими руками врага за ворот куртки. Резкий рывок, затрещала добротная армейская ткань, послышался хрип. Глорианец уперся головой в бревна, ослабил натиск. Только-только с неба перестала сыпаться земля, но пыль от взрыва все еще витала воздухе, а Сашка уже вытирал клинок о расползшуюся по швам куртку мертвеца. – Вот и хорошо, вот и ладненько. – Две гранаты и сменный магазин перекочевали к новому хозяину.
– Держи! – выкрикнул Андрей и бросил в окно гранату. Хлопок – и дверь вместе с рамой вылетела наружу. Повалил черный дым, полыхнул огонь.
С холма грохотал пулемет, рассыпая веером трассирующие пули. В его сторону потянулись ответные трассы. Глорианцы быстро приходили в себя, разбивались на отдельные группы, оставляли немногочисленные заслоны и, не ввязываясь в бой, покидали поселок.
– Уходят, – сипел Виктор Павлович, отрезая дорогу к лесу. Опасность зацепить своих сковывала возможности пулеметчика, и он палил по одиночным целям за пределами лагеря. Глорианцы спешили укрыться за деревьями, и это отступление могло перерасти в хорошо спланированную операцию. Враг окружал пригорок по одному-два человека, заходил в тыл. Нужно было срочно менять позицию. – Твою мать! – сквозь зубы ругался подполковник, разворачивая пулемет. Ему в спину уже стреляли, но пока наугад, неприцельно.
20
Дымок от костра поменял направление, теперь он дул с берега. Люди сидели у огня на проплешине среди кустов китойя, недалеко от реки. Призрак взглянул на часы, поскреб затылок и принялся рассматривать хмурое, застывшее в одной поре небо. Стрелки показывали четверть первого ночи, но почему-то было светло, как поздним вечером или ранним утром. Да и река выглядела странной, не такой, как всегда в эту пору. Не было на ней густого, тяжелого тумана. Куда ни посмотри, везде прозрачная даль.
– Брр-р-р! – Семен передернул плечами, накинул плащ. – Что-то похолодало. – Охотник помешал деревянным черпаком закипающую похлебку.
– Тихо здесь. Не люблю я тишину – жди беды. – Босонец придвинулся ближе к огню. – Ну, и скоро мы будем есть?
– Потерпи чуток. – Сема выловил моллюска, подул на него и, глядя в черпак, попросил Женьку: – Мотнись на лурайду. Там, в рундуке, тарелки и ложки. Тащи сюда.
– Это я запросто. – Босонец потер руки, закурил и побрел к лодке.
– Слышь, как там тебя, хухушок? – Призрак взглянул на доктора.
– Кафт Людвигович. – Семен ехидно улыбнулся. – Доктор хрен знает каких наук.
– Да, доктор. И я не понимаю, что у вас вызвало смех – имя или профессия?
– Заткнись, – прошипел Сема. – Не понимает он… кто тебя сюда звал, докторишка? Чего приперся? Мы тут и без тебя неплохо жили. Поналетели…
– Угомонись. – Вахалий скрутил сигаретку, протянул Кафту. – Кури, лишенец.
– Спасибо.
– Добрый ты. Я бы ему… – Семен искоса посмотрел на глорианца. – Чего к нам прицепились? Что вам неймется? Все воюете да воюете. Заняться нечем?
