Вадим Денисов - Генетический дрейф
Снизив скорость до минимума, я медленно съехал на грунт и остановил джип прямо перед оградой.
— Приехали. Выходи сразу со стволом, я возьму инструмент.
Нет, тут ножницы для резки проволоки не подходят, буду полдня вгрызаться, как бобёр в осину. Ещё и трубы! Взял переносную «болгарку», работающую от аккумулятора и от бортсети автомобиля. А как же, в экспедиционном багажнике настоящего мародёра чего только нет! Это же реальная «Взлом-машина», а не банальный джип! Как его бросить? Эх…
— Решаем проблему радикально.
— В каком смысле? — спросила девушка, продолжая осматриваться с биноклем в руках.
— Проезд буду рубить.
— А не проще ли через терминал?
Я на всякий случай прикинул ещё раз.
— Да ну! Там наверняка солидные ворота на замках. Да и сюрпризы возможны. Здесь же мы как приехали, так и уедем при первом же шухере! И сразу домой, самый короткий путь. Не проще.
Надежда угасла моментально: никто остатки разрушенных самолётов с поля так и не убрал. Всё та же душераздирающая картина, которую детям и беременным женщинам лучше не показывать. Тяжелое впечатление, на душе сразу стало хреновенько. Ещё и проволока эта гулаговская… Я взял бинокль.
Противный мелкий дождь, волнистая линия колючки, уходящая вдаль, вышка управления воздушным движением. Окна закрыты жалюзи. На миг почудилось, что из-за оттянутых вниз морщинистой рукой пластиковых полос на нас пристально смотрит очередная сумасшедшая бабка, неведомо как пробравшаяся сюда. Меня аж передёрнуло. Сразу вспомнилась жутковатая надпись на стандартных листках — «Вы все умрёте!»
Низкое серое небо над заливом и полная безжизненность пространства. Истеричный рёв двигателя, мешающий мертвецкой тишине, захватившей аэропорт, нехило угнетает, даже странно… Привык что ли, к брошенкам? Страшно на это смотреть. Кажется, что два больших здания аэровокзального комплекса не рукотворные строения, а жутковатые рисованные элементы компьютерной игры про зомби-апокалипсис. Нет, не привык: мозг до сих пор не верит, что огромные бетонные коробки вокруг безнадёжно опустели.
— Что мне делать? — спросила Ани.
— По сторонам зырить, что же ещё, — ответил я, опуская на лицо прозрачную маску. — Особенно внимательно собачек паси, если появятся, говори сразу. По рации!
— Поняла. Ты думаешь, черти и здесь есть?
— Да ничего я не думаю. Я какую-то связь между ними чувствую… Всё, хорош болтать, я пошёл.
— Гош, сканер! — напомнила она.
— Ой! Мля, чуть не забыл!
Пока готовился к труду, дождь иссяк, в тучах показался просвет и жаркое южное солнце моментально высушило землю. Сразу стало душно от испарений, запахи обострились. А какие тут запахи? Известно какие… М-да, не лучшая атмосфера для работы.
На устройство нового въезда понадобилось сорок минут. Я отложил болгарку в сторону, взял лом и через некоторое время с гордостью оглядел большую, правда не совсем аккуратно сделанную прореху. Где тут портовое начальство, принимай работу, получайте новый КПП!
Ветер дул с запада, частично относя рвотный запах разлагающихся трупов, остатки впитавшегося в траву авиационного топлива и горелого мяса к столице, будто там своего амбре не хватает. Спасибо тебе, Зефир-Грека! Клянусь, ещё дня три назад я бы сюда не сунулся. Сейчас привык, не свалюсь. Бляха, ну и условия… Молоко за вредность надо давать и двадцать один день к отпуску.
Въехав на запретную территорию, я быстро понял, в чём хитрость.
Вдоль ВПП с правой стороны тянулась бетонная дорожка — специальная рулёжка для малой авиации. Так что ничего перетаскивать по грунту летунам не пришлось, последствия катастрофы рулёжную дорожку практически не задели. Таинственные владельцы так и переправили летательные аппараты на чистый участок взлётки.
Двигался я рывками. Чуть продвинусь — осмотр ракурсов. Хватит ломиться наобум, не дождётесь. Невидимый пока самолёт всё так же ревел винтом, так что нас не слышно. «Падж» не успел обогнуть страшный остов огромного киля «Боинга», а я уже понял: придётся останавливаться. Чуть назад… Встали! Под ногами чёрный бетон. Мы немного прошлись, огибая большой обломок крыла. Противно как… На фрагменты я вообще старался лишний раз не смотреть. Заняли позицию возле стоящего на ребре изуродованного куска алюминия.
Ну и что тут у вас?
Оба самолёта стояли на полосе рядом, практически напротив центрального здания.
Тёмные окна терминала смотрели на нас безразлично: «Опять люди пришли? Не доломали? Хотите посмотреть на творение рук своих? И пофиг, ходите, смотрите, варвары… Выжили и выжили, недолго вам осталось».
Над Керкирой продолжали подниматься в небо дымы пожаров, короткий дождь не смог погасить пламя, всё ещё бушующее в тесных кварталах. По-моему, сегодня дымов добавилось! Пара дней, и столица острова окончательно станет непригодна для восстановления.
Насколько же Ян правильно выбрал место! Китайцам пожары не грозят. Нет плотной застройки, рядом много воды: озеро и море.
Перед самолётами уходящей в залив полосой тянулись полтора километра идеально ровных бетонных плит, небольшим летательным аппаратам этого должно хватить за глаза. Одна машина с работающим двигателем стояла ровно, вторая — под углом к оси взлётки, сорокаметровой ширины лента цвета слоновой кости легко позволяла им маневрировать свободно.
Ага, вот и смелые лётчики!
На носу самолётика с дурацкой кабиной серебрился размытый нимб крутящегося винта, под колёса подставлены красные колодки с ручками. Возле уродца работали двое молодых мужчин — упаковывали средних размеров красный пластиковый контейнер, подобный тем, в которых хозяева семейств хранят свой инструмент. После чего большинство папаш ставят их на самую дальнюю антресоль, отправляя на вечное хранение.
Через минуту один из мужиков выпрямился, заглянул в кабину, бросил взгляд на приборы и заглушил двигатель.
Ух, как же хорошо стало… Каждый раз удивляюсь, насколько мощными и громкими двигателями оснащены даже небольшие летательные аппараты.
Рядом с «горбуном» замерла белоснежная «Сессна» с двумя двигателями, эта ласточка покрупней будет! Здесь и народу было побольше — двое крепких парней с жёнами и их дети. Горка багажа пока лежала на бетоне, накачанный чувак в клетчатой рубахе с высоко подвёрнутыми рукавами неспешно укладывал поклажу внутрь, смотрел, прикидывал, что-то вытаскивал, перекладывал снова, второй ему подавал.
Женщины и дети авиаторов бездельничали. Расстелив прямо на лужайке за фонарями большое покрывало из плёнки, они устроились кто как захотел. Посередине стояли большие корзины со снедью и бутыли с водой. За спиной — две яркие каркасные палатки.
— Они прямо на поле и жили, — предположила Ани.
— По крайней мере, прошлую ночь точно провели здесь, — согласно кивнул я. — Боялись оставлять подготовленные самолёты без присмотра.
Тут нас заметили.
Первой вскрикнула девочка лет десяти, мамашки резво подскочили, двое мужиков тоже среагировали с похвальной быстротой — моментально выхватили стволы, хорошо, что гладкоствольные. Ничего себе, какой тёпленький приёмчик! Впрочем, разве мы поступили бы иначе? Дикий Запад, твою душу!
— Ань, успокой их!
У неё голос резкий, так что услышат хорошо. К тому же пусть лучше женщина крикнет, это расслабляет.
— Нет проблем, господа! — проорала боевая подруга по-английски. — Мы уже уходим! Просто приехали посмотреть! Уходим!
С другой стороны тоже загорланили — явно недружеское, понял без переводчиков.
Уймитесь уже, паникёры…
— Спугнули, — достаточно безразлично бросил я.
С ними всё ясно, сваливают. Собрались, какое-то время готовились, шаманили машины и наконец решились. На наше бытие побег эскадрильи никак не повлияет, последствий не будет, мы остались при своих.
— Правильно сделали, что спугнули! — неожиданно раздался из-за кучи обломков тихий женский голос. — Я из-за них даже в терминал сходить не могла, представляете, этот хрен в красной майке вёл себя как директор пляжа. А вы русские?
Всего лишь второй раз после дня «G» меня об этом спрашивают.
После первого случая последствия были: я узнал философскую поговорку-выручалочку, пользоваться которой буду всю оставшуюся жизнь.
Что теперь?
Джип обсыхал возле старого здания аэропорта.
Мы медленно зашли в аркаду, попав в маленькую уютную галерею, где всегда сухо в дождь и прохладно в жару. Гениальная на Корфу архитектура.
— Да пойдёмте же внутрь!
— Это что, твоя обитель? — брезгливо скривилась Ани, отколупывая пальцем кусок старой штукатурки.
— Тут жила, что уж имеем, не барыня… Сначала выбила боковое окно со стороны терминала, чтобы с дороги не заметно было, влезла внутрь. Потом удалось открыть дверь, стало полегче.
