Вячеслав Шалыгин - Стальная бабочка
– Так точно. Нагоняют полностью органические живые существа. Убегают органические существа с крупными металлическими интеграциями.
– Тьфу ты, – Хауэр поморщился. – Семьсот десятый, включи программу свободного общения.
– Пункт двенадцать шестьсот три дробь пять устава для робокригов запрещает в боевой обстановке…
– Это приказ!
– Слушаюсь, командор. Нагоняют нас средние бионики, скорее всего «гепарды» и «волки». Всадников на «гепардах» мало, но все вооружены большими иглометами и «драконами». А удирают вильдеры во главе с нашей новой знакомой, – семьсот десятый как сумел усмехнулся и неожиданно подмигнул. – Будь синтетическая, хороша была бы бабенка!
В исполнении человекоподобного робота эта мизансцена выглядела жутковато и смешно одновременно. Все-таки военные инженеры не забивали голову тонкой прорисовкой и особым программированием голографических «лиц» боевых моделей. Это ведь были не синтактеры для реальных театров, им богатая мимика не требовалась.
– Э-э, семьсот десятый, не увлекайся! – Хауэр едва сдержал улыбку, а Борис не сумел справиться с эмоциями и покатился со смеху. – Уточняю: разрешено свободное общение деловым языком. Без лирических отступлений.
– Есть, понял! – Робокриг без труда переключился на новую программу общения. – Проблема в третьей группе, командор. Это самый трудный для понимания вариант. Много железа, промежуточных материалов и всего на три-четыре тела органики. И очень высокая скорость передвижения.
– Резина есть? – утирая слезы, спросил Борис.
– Один процент.
– Готовьтесь! – Бозе принял торжественную, как ему думалось, позу. – Сейчас вы встретитесь с далеким прошлым. Слышите? Ее уже слышно!
– Его, – попытался исправить семьсот десятый, – прошлое, средний род.
– Ее, мой синтетический друг! Машину! Ну, или его, но не среднего, а мужского рода – автомобиль. Слышите?
– Звук двигателя внутреннего сгорания?
– Его самого. Можете себе представить? Наверное, даже вильдеры такими раритетами не пользуются!
– А местные туземцы, по-твоему, кто, не вильдеры? – Хауэр взял наперевес винтовку. – К бою. Робокриги, приготовиться к отражению атаки с тыла. Огонь по приказу семьсот десятого. Воины, целься в экипаж… огонь по моей команде.
– Только не в двигатель! – взмолился Бозе. – По кабине!
– Доктор Бозе, Момо, к стене и замереть! И умолкнуть!
Требование умолкнуть Хауэр мог бы и не озвучивать. Говорит что-то доктор или нет, уже не имело значения. В любом случае Бориса больше не было слышно. Тоннель наполнился звуками настолько громкими и объемными, что в них утонули все голоса, топот и даже командные выкрики. Сзади накатывался многоголосый рык в сопровождении шлепков звериных лап и цоканья когтей по асфальту, а навстречу ему катился рокот внушительной, почти в половину просвета тоннеля, машины туземцев. И создавалась стойкая иллюзия, что две эти звуковые волны сталкиваются точно над головами у занявших оборону мароманнов.
Но это была только увертюра. Оркестр грянул, когда дактианцы ускорились и бросились в атаку. Одновременно поддала газу и машина туземцев. Рычание биоников превратилось в рев, а со стороны машины донесся грохот заработавшего крупнокалиберного порохового пулемета.
Штурмовики тоже открыли огонь, и в метавшейся под сводами тоннеля музыке появились новые нотки – хлопки взрывающейся плоти, шипение кипящей крови, вопли гибнущих биоников и топот маневрирующих людей и роботов. В бою на близкой дистанции был важен маневр, поэтому мароманны и дактианцы устроили натуральные танцы под огнем. Не маневрировала в этой схватке только третья сторона, машина туземцев. Она сбросила скорость и теперь медленно надвигалась, поливая всех и вся свинцом из своего древнего оружия.
Кстати, Бозе напрасно опасался, что мароманны сожгут некий шедевр доисторического автомобилестроения. Ничего шедеврального в раритете не было. Восьмиколесная машина походила на бронированную коробку с клиновидным носом и тупой кормой. Из корпуса торчали два курсовых пулемета небольшого калибра, а сверху была приляпана несуразно маленькая башня, в которой, впрочем, вполне хватало места для казенной части большого пулемета. Именно из этого «крупняка» местные партизаны и пытались покрошить в капусту всех незваных гостей планеты Терранова-Оттономика.
Интересно, как ее называли сами туземцы?
Толстые деревянные своды частично гасили звуки, но грохот стоял все равно оглушительный. И дело было не только в калибре пулемета. Пороховой крупнокалиберный монстр имел какую-то средневековую скорострельность, не больше тысячи выстрелов в минуту, и потому не выл, как вильдерское оружие, а басовито тарахтел. Зато, наверное, не перегревался, о чем косвенно свидетельствовало отсутствие охлаждающего кожуха вокруг ствола. Все те же вильдерские «дуры» из-за мощных, но громоздких систем охлаждения явно проигрывали этому оружию в изяществе. При всем при этом пулемет бил точно, и его боеприпасам хватало силенок опрокинуть даже робокрига. Пробить наноброню – не хватало, а остановить противника и уронить получалось запросто.
Но самое эффектное шоу началось, когда дактианцы вроде бы начали теснить штурмовиков и, чтобы развить успех, бросили в атаку резерв. Они не сразу поняли, что «отступление» было уловкой – Хауэр решил разделить атакующих, чтобы уменьшить напор живой массы противника. Вдохновленный мнимым успехом резерв разогнался и буквально прыгнул на штурмовиков сразу всей массой, но мароманны продемонстрировали отменную реакцию и вмиг растянулись на полу всем отрядом, а затем так же одновременно, с дружным металлическим лязгом поднялись и вновь открыли огонь.
Неожиданное и четко выполненное упражнение «лечь-встать» обеспечило штурмовикам желаемое преимущество, и даже больше. Перемахнувшая через головы хитрых мароманнов сводная стая «гепардов» и «волков» очутилась меж двух огней. С тыла их поджаривали мароманны, а с фронта расстреливал броневик туземцев. Прижавшиеся к холкам верховых биоников дактианцы были защищены почти не хуже мароманнов, их живая чешуйчатая броня без проблем выдерживала прямые попадания тяжелых пуль, и дактианцы отделывались синяками и ушибами, а вот «гепардам» и «волкам» повезло намного меньше. «Ездовым кошкам», тоже довольно толстокожим созданиям, пули ломали лапы, а «волков», задуманных инженерами исключительно как «живое холодное оружие», а потому не имеющих брони, свинец разносил в клочья.
Но подставленные мароманнами под пулеметный огонь дактианцы не растерялись, надо отдать им должное, и не бросились бежать. Да и куда им было бежать? Теперь на пути отступления оказались мароманны. Пришлось дактианцам драться на два фронта. В тылу они не преуспели, мароманнская наноброня с элементами силовой защиты выдерживала натиск, а ответный огонь заставлял маневрировать и терять прицел. Зато против туземной боевой машины дактианцы действовали вполне успешно.
Два всадника почти синхронно вскинули оружие и открыли по машине беглый огонь. Костяные иглы летели на порядок быстрее пуль и за счет набираемой при разгоне и в полете бешеной энергии пробивали насквозь все, что было не защищено силовым полем. Толстая броня машины не стала исключением. Но пулемет в башне бронетранспортера не умолк. Две короткие очереди сбросили дактианцев с «гепардов» и явно поумерили их воинственный пыл. Но тут в бой вступил еще один дактианский стрелок, и партия осталась все-таки за Аррадактом. Третий боец выстрелил из «дракона». Это было уже действительно грозное оружие, стрелявшее, а точнее сказать, плевавшее чем-то вроде сгустков плазмы или шаровых молний. Истинную природу огненных шаров, мгновенно прожигавших насквозь полуметровую классическую броню, дактианцы держали в строгом секрете. Отправленная навстречу машине «шаровая молния», чиркнув по крыше, прожгла в ней широкую дымящуюся борозду и врезалась в башню. Снести башню она не снесла, но продырявила насквозь, а заодно превратила грозный пулемет в оплавленный кусок металла.
Машина огрызнулась из курсовых пулеметов меньшего калибра и врубила задний ход.
А дактианцы, больше не обращая внимания на туземный экипаж, быстро перестроились и развернулись в сторону мароманнов. Но этакое проворство не сильно улучшило их положение. Штурмовики уже прикончили биоников у себя в тылу и развернули все стволы в сторону группы, бившейся с туземцами.
Преимущество было явно на стороне мароманнов – два десятка воинов и столько же робокригов могли сжечь дюжину дактианских бойцов и всех уцелевших биоников одним залпом. С десяти шагов это было просто. И ответный огонь из иглометов и даже из «дракона» не мог существенно изменить этот расклад. Это понимали и мароманны, и противник. Оставалось лишь поставить точку.
Но Хауэр вдруг приказал «ждать».
