Волновая функция - Эдуард Катлас

Я заходил все глубже, все выше, но картина улучшалась слишком медленно.

Более или менее целым остался только замок. Все жители в нем бы не поместились, так что, почти наверняка, многие погибли. Некогда цветущий город под руководством мудрой королевы теперь превратился в руины.

Меня никто не останавливал, но и радости на лицах часовых при моем появлении я не увидел.

Возникло чувство, что люди сдались. Что странно, если уж они пережили самый высокий туман в их жизни, и выжили.

Узнавать подробности лучше из первых рук, поэтому мне была одна дорога — в замок, к королеве.

Вот только ее не оказалось на месте. Рядом с троном сидел синоптик, и не простой, а сам глава гильдии. Действительно, сейчас, в низком сезоне, у них, наверное, работы меньше чем у всех остальных. Увидев меня, он кивнул, и если в его глазах и промелькнула искра радости, то очень ненадолго.

— Королеве нездоровится, — коротко сообщил он. — Я сообщу, что ты прибыл. Не знаю, будет ли она в силах поговорить.

Я молча кивнул.

Уже уходя, он счел должным добавить:

— Она спрашивает о тебе почти каждый день. Хорошо, что ты вернулся. Может, хоть это ее чуть-чуть подбодрит.

* * *

Вернулся он быстро.

Кивнул, и мы направились прямиком в покои королевы.

Не то, чтобы мне не приходилось в них бывать, но вот чтобы днем, практически официальный визит и королева принимает у себя считай в кровати, — это было крайне странно. Да и вообще — королева больна? Та, которая могла управлять своим организмом вплоть до температуры на кончиках пальцев — приболела?

Еще один спокойный мир, похоже, перестал быть для меня спокойным. Я приготовился к плохим новостям. Но любые попытки что-то выведать у синоптика к успеху не привели, он лишь отмалчивался. Видимо, никому не хотелось рассказывать о беде.

Что ж, для того здесь и королева, чтобы всю самую сложную работу брать на себя.

Она не лежала в кровати, ее устроили в огромном кресле, обложенном подушками, и поставили под ноги сундук, на котором тоже лежала подушка. Практически, она лежала — но формальности соблюдены, королева не лежала, не отдыхала, не бездействовала.

Даже сейчас она что-то тихо говорила главному стражнику, почтительно склонившемуся к ней поближе. Хотя видно была — что за этой почтительностью кроется желание просто дать королеве возможность говорить тише и не тратить силы.

Он тихонько, едва заметно кивнула, отпуская главного стражника и одновременно подзывая меня.

Уходя, стражник замедлился около меня, мы успели переглянуться. Мы не были ни друзьями, ни даже сильно знакомыми, но все же в его взгляде читалась радость.

— Спасибо за мост, — шепнул он, проходя мимо. — Вы нас всех спасли. Только видишь, как получилось…

Стражник слегка пожал плечами и не посмел задерживать того, кого ожидает королева.

Вокруг кресла засуетились две женщины, поправляя подушки, но владычица, благодарно улыбнувшись, отмахнулась, отпуская их.

Синоптик дождался, когда они выйдут, и закрыл дверь в покои, оставляя нас наедине.

Наверное, впервые в этих покоях я был наедине с королевой в столь формальной обстановке. И чаще наши разговоры не покидали кровати.

Но сегодня явно не тот день.

— Долго тебя не было, — пожаловалась она.

— Миров все больше, но я рад, что вернулся. — Ответил я. — Что с тобой, моя королева?

Она старалась сократить рассказ до сухих фактов. И не только потому, чтобы как можно быстрее дойти до сути, но еще и потому, что говорить ей было очень тяжело. Иногда она просто переходила на шепот, иногда останавливалась, не в сила продавить через себя очередное слово.

— Садись на сундук, — она попыталась подвинуть ноги, лежащие на подушке, но и это оказалось почти не в ее силах.

Я не спорил, помог ей, немного переложив ее ступни и сел на краешке сундука. Даже подушка мне досталась. Мы были рядом, и с близкого расстояния я еще лучше увидел, насколько она слаба, бледна и вымотана. Она не превратилась в старуху, но точно перестала быть молодой цветущей женщиной, какую я оставил на Холме перед уходом.

— Вы ушли. — начала она кратко. — Разрушили мост, я знаю. Не знаю подробностей, но мост разрушен, и вернулся только ты. Я очень надеялась, хотя уже почти перестала верить. Через несколько дней нас окончательно накрыл туман. Мы сражались, отступая все выше, в какой-то момент отступать стало уже некуда, и люди начали отбиваться прямо в тумане. Сумели спрятать здесь, в замке, почти всех детей, многих женщин. Кто-то сражался на стенах, кто-то на крышах домов. Сезон продлился семь долгих дней, но все свершилось еще в первые часы. Погибло больше половины мужчин. Много женщин. В ордене слепых теперь только двое. В гвардии осталось несколько десятков, остальных достали щупальца. Потом туман начал отступать.

Я кивнул. А она закашлялась. Вода с какими-то травами стояла рядом, на столике, так что я дал ей напиться, и не перебивал, хотя количество моих вопросов только росло.

— Я отправила людей за вами, и они подтвердили, что мост разрушен. Никого не нашли, но я и не ожидала, что они кого-то найдут. Надеялась лишь, что ты вернешься через прыжок, потому что выжить там просто так было невозможно.

Я не выдержал:

— Но что с тобой?

Мы были близки, но сейчас она одним взглядом показала, что такое королева. Так, что мой язык прилип к зубам, и ни малейшего желания ее перебивать больше не возникало.

— Извини, — тут же смягчилась она. — Слишком тяжело говорить. Ты все узнаешь. Туман опускался все ниже. Разрушения после атаки монстров были ужасны, количество погибших выше, чем когда-либо. Но мы выжили, и оказались в относительной безопасности после разрушения моста. Я так считала. Мы начали отстраиваться. А потом пришли сборщики. Те, в существование которых даже я не верила. Лишь легенды, слухи и домыслы. Я живу долго, но такого низкого сезона не было ни разу. Как не было и сборщиков.

Я кивнул. Понятней мне пока не становилось, но перебивать еще раз я не решился.

— Старые легенды говорили, что где-то за низинами есть горы, и на этих горах стоит огромный город. Но из-за того, что в этих низинах туман стоял всегда, сколько я себя помню, это всегда оставалось лишь легендами. В наиболее ясные дни на самом краю остроты взгляда эти