Кодекс Крови. Книга ХV - М. Борзых
Родовое гнездо Комариных всё же было уничтожено, вместе с ним с глаз богов спала багровая пелена ярости. В живых на тот момент осталось меньше трети нападавших, остальные лежали полностью опустошенными, словно самые обычные люди или твари изнанки, смотря в какой ипостаси их настигло бессилие и смерть.
Кречета может и устроил бы подобный результат, если бы не два «но»: во-первых, соратникам он показал далеко не всё. При себе он оставил знание, что ослабить, а после убить Комарина можно только принеся в жертву местных богов. Много местных богов. Имеющегося в наличии количества хватило лишь для ослабления, но не для убийства. В видении Кречет без раздумий пожертвовал соратниками, но это помогло лишь отчасти. А во-вторых, среди груды божественных тел было и его, с изломанными крыльями и свернутой шеей. Это он уже показал, чем неимоверно воодушевил некоторых из «союзников».
«Вот твари! Только и жаждут моей смерти! Нет уж, я вам такого удовольствия не доставлю. У меня на ваш счет совершенно иные планы. Воевать лично — последнее дело. Здесь сработает та же тактика, что и в бою с Отступницей. Я этого Комарина умою кровью».
Умирать не хотел никто. Потому всеобщим решением было принято втянуть в войну как можно больше мелких тотемов, чтобы под конец сыграть решающую роль в битве и получить все лавры.
Ну и в качестве запасного варианта имелось ещё соглашение с Комаро. Иногда лучше потерять род, чем жизнь. Тем более ему не привыкать. Однажды он уже соглашался на подобное.
— Твоё слово против его… — Скорпиида Лейурус вырвала Кречета из его собственных мыслей. — Этого будет маловато, чтобы начать глобальную войну. Нужна провокация и пожирнее.
Скорпиида бледно-жёлтого цвета с изящными клешнями и загнутым жалом всегда была меньше своих собратьев в пантеоне, что с успехом компенсировалось её ядовитостью.
— Это не ваша забота. Повод я обеспечу, — отмахнулся Кречет, мысленно выбирая исполнителя на роль жертвенного агнца и отмечая сходное направление мыслей со скорпиидой. Надо бы присмотреть к ней в качестве союзницы.
— Не проще ли решить вопрос с Комаро?
— Именно это сейчас и пытается сделать Анубис. Если он преуспеет, то нам даже не потребуется затевать войну.
— Хорошо бы, — не стала спорить богиня. — Против одного воевать легко, против двух — уже тяжелее, а там, где двое, там и трое!
— Так или иначе Комаро уйдёт из этого уравнения.
— А кто сказал, что я сейчас имела в виду Комаро?
* * *
Комаро сперва решил, что Анубис его попросту хочет уничтожить, но тот его удивил.
— Полегче, крылатый! — уклонился Шакал от кровавых серпов с удивительной грацией и без попыток атаковать в ответ. — Я всего лишь переговорщик!
— Чего ты хочешь? — Комаро наращивал силы, опустошая все доступные ему алтари, но его запасы были ничтожно малы по сравнению с силой Шакала. Олицетворяя магию смерти в одной из африканских культур, Анубис имел гораздо больше благодати не только от своих последователей, но и от обычных людей, испытывающих надежду на более успешное перерождение в следующей жизни.
— Предложить сделку, от которой все останутся в выигрыше, — Шакал поднял лапы в жесте «сдаюсь», стараясь не провоцировать собеседника.
— Вы пришли на мои земли угрожать моему роду и называете это сделкой?
— Не будь так категоричен, — принялся юлить Анубис. — Земли это не твои и даже не Комариных. Завтра их дарение аннулируют в соответствии с сам знаешь с каким документом. К тому же ты и так получил от этого мальчишки больше, чем мог рассчитывать. Пришла пора делиться! Жирно тебе будет в одиночку присосаться к стихийному алтарю.
— Какому алтарю, Анубис? — Комаро даже крыльями всплеснул от возмущения. — Ты думаешь, я алтарь бы не заметил на этих землях? Когда отступница активировала свой источник, его свет сверкал нам маяком из всех концов мира. Здесь тишина!
— Так если брать нечего, отдай! Получишь род даже сильнее этого, готовый в любое время быть твоей поддержкой и опорой. Я тебе гарантирую!
— Я понять не могу, — Комаро искренне недоумевал, — вам земля нужна или люди? Хотя сейчас и того, другого у вас с избытком. В Комариных уже есть капля моей крови, а на их земле — мои алтари. Я не ушёл, когда дракониды решили стереть мою кровь с Лица, и теперь не уйду.
Комаро почему-то вспомнилось, как Михаил обсуждал с другим магом крови в родном мире разницу методик развития. Тогда прозвучала фраза: «Они пользуются заёмной силой, мы же — своей». Эти мысли не спроста бродили в голове у бога. Не хотелось признавать очевидного, но все его накопленные резервы были мизерными по сравнению с Шакальими.
— Не глупи! Соглашайся, пока предлагают хоть что-то взамен, а то может статься так, что единственным твоим приобретением будет собственная жизнь!
— Вот мы и перешли к угрозам, — криво улыбнулся Комаро. — Дипломатия окончилась?
— Отступись и сохрани жизнь себе и этому роду, раз уж он так тебе дорог. Это моё последнее предложение.
Вокруг Анубиса клубилась магия смерти, обещая быструю и лёгкую смерть.
«Хер с два! — Комаро затапливала холодная ярость. — Кровь — такая же основополагающая сила во Вселенной, как Жизнь или Смерть, чтобы я вот так сдался».
— Ты как был шавкой Кречета, так и остался! — Комаро не насмехался, он констатировал факт, указывая на местную разновидность пантеона в Египте во главе с богом Ра, который, по сути, и был ещё одной ипостасью Кречета. — Вот можете вместе идти в ***!
Шквал магии смерти давил, пытаясь проникнуть под щиты, спеленать и уничтожить, отправив на перерождение. Но Комаро чувствовал себя как никогда спокойно.
«Всё вокруг есть кровь! А значит черпать её можно не только и не столько из алтарей и накопителей, но и из всех окружающих».
Для этого необязательно было убивать. Нужна была лишь капля, но с каждого, до кого мог дотянуться Комаро. Сила липла к нему, ластилась, отзываясь на кончиках крыльев и лап.
Весь мир обагрился в алый, превращаясь в пульсирующий шар крови. Его насыщенность силой была разной, но для бога это не имело значения. Щит Комаро спокойно выдерживал шквал одного из сильнейших
