Без Чести - Иван Николаевич Щукин
Все, кроме Юшенга, ехали в экипаже с новым кучером — Степаном. Седой крепкий мужик, который из-за давнего тяжёлого ранения службу продолжить не мог. Что-то у него с костями такое, с чем целители помочь не могут. На стройке от него тоже толку мало. Зато лошадей любил, и из арбалета стрелял метко. Это всё мне Александр Сергеевич объяснил, когда его представлял. Сказал, что в случае чего помехой в бою не будет, хоть и инвалид.
Ехали снова в безразмерных плащах. Дождь и не думал заканчиваться. А как говорят знающие люди — это только начало. В ближайшие дни начнутся грозы, и станет совсем невесело. В такую погоду хорошо у камина сидеть с чашкой кофе, а не в гимназию ехать. Эх!
— Чего вздыхаешь, Марк? — поинтересовалась из-под капюшона Василиса.
— Погодой навеяло, — пожал я плечами.
— В гимназию не хочешь? — захихикала она.
— И это тоже.
— Надо, Маркус. Надо! — наставительно произнесла она. — К тому же ты друзей давно не видел. Кошка эта, Ханна, про тебя каждый день спрашивает.
— Да? — удивился я. — А чего ей надо?
— Не знаю. Мне как-то всё равно. Мы и не общаемся особо.
— Почему?
— Может потому, что она и Витослав твои друзья, а не мои? — хмыкнула Васька.
Чёрт! Точно! А я как-то и забыл. И Василиса с ними общается, только когда я рядом.
— Кстати! — вспомнил я. — Не знаешь, что там с боярином Морозом? Получились у Большакова его замыслы?
— Сам спросишь, — уже недовольно фыркнула сестра. — Говорю же, не общаемся мы особо.
— Вредная ты, Васька! — хмыкнул я.
— Кошку свою так будешь называть! — тут же отреагировала она.
— Ладно. Надо только её сначала завести. А как только заведу, так сразу Васькой назову. Буду звать кошку, а прибегать будете обе.
— Мар-кус! Я тебя сейчас стукну!
— Нельзя меня бить, — веско произнёс я.
— Это ещё почему? — удивилась боярышня.
— Так я боярин, — пояснил я. — А где это видано, что бы кто-то боярина бил безнаказанно?
— Не знаю, где видано. Но знаю, где все смогут увидеть. Сейчас к гимназии подъедем, и начну тебя бить. Всем на потеху.
— Бессердечная ты, Василиса Святославовна! — сделал я вид, что пригорюнился.
— На том и стоим! — гордо задрала носик девушка.
Эльза всё это время лишь похихикивала из-под капюшона. Зато Юшенг на нашу пикировку вообще внимания не обращал. Ехал вровень с экипажем и смотрел вперёд. Он, кстати, единственный был без плаща. А от дождя его защищала большая китайская соломенная шляпа. И смотрелся он довольно забавно. Некоторые жители города, мимо которых мы проезжали, просто ухахатывались, на него глядя. Но китайцу было пофиг, и своей невозмутимостью он мог конкурировать с Буддой.
Стоило нам подъехать к гимназии, как Василиса скинула плащ и на максимальной скорости побежала ко входу. Я же, тоже избавившись от плаща, побрёл не спеша. Бегать было лень. Да и не солидно. Всё же боярин, а не хрен с горы.
Сильный толчок в плечо в прежние времена точно снёс бы меня в сторону и впечатал в ограду. Но третий ранг — это не только скорость и регенерация! Это ещё и укреплённые кости, мышцы и связки. Поэтому меня лишь только слегка покачнуло. А вот человеку, что в меня на всём ходу врезался, пришлось намного хуже. Он, мало того, что сильно ударился, так ещё и отпружинил в обратную сторону. И в итоге уселся на задницу, удивлённо хлопая глазами и потирая собственное отбитое плечо.
— Ты чего, ушлёпок, охренел? — спросил я у Леслава Бурого, подручного моего бывшего мучителя. Точнее, не моего, а Маркуса. В общем, подручного Щаслава Концова, которому не так уж и давно пришлось откусить себе язык.
— Немец, а ты чего налысо побрился? Вши? — а вот и он. Боярич Концов. Стоит и с мерзкой ухмылкой ждёт моей реакции. А рядом с ним ещё одна шестёрка — Ял Чёрный. Смотрит вроде бы с вызовом, кулаки, вон, сжал. Но сам какой-то бледный.
— Хренасе! — удивился я. — Концов, ты наконец-то себя язык отрастил? Поздравляю! Только не забывай, что таким темпом, можно снова его лишиться.
— Это я тебе язык отрежу, Дёмин! — злобно выкрикнул он, не предпринимая, впрочем, попыток напасть. — Я…
— Северский! — перебил я его.
— Чего? — сбился Концов.
— Боярин Северский я. А ты — дебил.
— Да хоть западный! — справился с удивлением боярич. — Я недавно второй ранг взял. И Чёрный тоже. Поэтому молись всем богам, Немец!
— Ути боженьки! — умилился я. И кивнул на всё ещё сидящего жопой в луже Бурого. — А этот ушлёпок не взял?
— Этот не взял, — на автомате ответил Концов. Но тут же снова начал себя накручивать: — Ты вообще что ли не понял, что я тебе сказал? Мы теперь второранговые! А это значит, что тебе конец! Понял?
— Понял, понял. Ты только вот что скажи, придурок: лечился, небось, где-нибудь за пределами княжества?
— Причём тут это? — нахмурился он. А Чёрный отчего-то вообще попятился. — И вообще, Немец, зубы мне не заговаривай! И так наговорил уже. Хотел тебя просто избить, но за оскорбления придётся отвечать!
— Видно, понравилось тебе на больничном? — хмыкнул я. — Ладно, ты всё сказал? А то на занятия надо идти.
— Сам напросился, Немец! — окончательно разозлился Концов и ударил.
Наверное, будь я перворанговым, то этот удар показался бы быстрым и сильным. Но не сейчас.
— Бац! — поймал я его кулак ладонью левой руки, в лучших традициях китайских боевиков. И тут же, не отпуская, ударил сам. С правой в челюсть. Нокаут и перекошенная, в прямом смысле, морда лица в наличии.
— Эмм… — ещё сильнее попятился Чёрный. Этот, видимо, из княжества не уезжал и слышал, что я Каганова завалил. Вот и боится. Правда, непонятно, отчего Концову не рассказал.
— Куда пошёл⁈ — рыкнул я на него. — Я что ли его в больничку потащу?
Но Чёрного было уже не остановить. Развернувшись, он бросился бежать, не обращая внимания на грязь и лужи. И бежал, надо сказать, быстро. Точно второй ранг взял. Немногочисленные ученики, что, несмотря на дождь, смотрели это представление, радостно заулюлюкали.
— Ну что, дружище, остались мы вдвоём? — ласково спросил я у так и сидевшего на земле Бурого.
— Я это… — испуганно проблеял он и ткнул пальцев в бесчувственную тушку Концова. — Это… Я…
— Это ты? А я думал, что это Концов.
— Н-нет… Я… Это… В больничку… Его.
— А! Ну, не буду мешать. Занимайтесь, — разрешил я и пошёл ко входу в гимназию. Настроение после этой стычки было на высоте. Думаю, что даже вредные преподаватели не смогут его испортить.
В классе меня ждал сюрприз. А всё дело в том, что на моём месте, рядом с Витей Большаковым, сидела какая-то девушка. Судя по греческому шнобелю — не местная. Да и вообще народу прибавилось. Похоже, что иностранцы наконец-то обжились и начали ходить на занятия. И это, безусловно, хорошо. Для них. Вот только свободных мест в классе я что-то не наблюдаю. Чёрт! Ну не гнать же эту девчонку из-за своей парты? Ей ведь тогда тоже сесть негде будет.
— Дёмин? — раздался удивлённый голос у меня за спиной. — А ты что здесь делаешь?
Повернувшись лицом ко входу в кабинет, я увидел учителя истории, который и в самом деле выглядел удивлённым. Словно не ожидал меня тут увидеть.
— Здравствуйте, Борис Велемирович, — вежливо поздоровался я. — На занятия пришёл. А мест нет. И я теперь Северский, а не Дёмин.
— Да, с местами сейчас туго, — покивал преподаватель. И спросил: — Но почему ты пришёл в этот класс?
— А куда ещё? — начал я злиться. — В библиотеку?
— В свой класс идти нужно.
— А это чей?
Ничего не понимаю! Неужели, пока я там клятвы приносил и принимал, а между делом с князем бодался, изменилась сама реальность? Или это — то самое вмешательство в мою память, в котором я так до сих пор и не разобрался?
— А это, Северский, — произнёс он с явным сарказмом в голосе, — теперь не твой класс. Перевели тебя.
— Вы что-то имеете против моего рода, Борис Велемирович? — нахмурился я.
— Дёмин, если ты стал боярином, то это не значит, что можешь вести себя подобным образом! — презрительно скривился препод. — Немедленно извинись, или пойдём к директору.
— А может сразу к княгине? — хмыкнул я. — Это она дала мне новый род и фамилию. Над которой вы имеете наглость иронизировать!
Класс всё это время сидел тихо-тихо. Все мои бывшие одноклассники открыли рты и жадно ловили каждое слово. Ну да, как же — сенсация. Ученик не просто спорит с учителем, а ещё ему и угрожает. Тут так не принято. Во-первых, потому, что опасно. Гимназия находится под охраной
