Парпланd - Артем Лукьянов
— Эл, ну, что ты в самом деле! Эти ребята месяцами летают где-то и кроме, как сообщений с «Рамы» ничего больше не видят и не слышат! … Спросите лучше почему я «Поэт», а?
Антон, улыбаясь и заискивая, окинув всех глазами.
— И почему? — прервала молчание Ив, которую на самом деле не очень интересовал позывной гостя, зато куда более интересовал столь малый состав отряда для столь важного задания.
Вместо ответа Антон прочитал выразительно и громко какую-то древнюю балладу то ли о вольных стрелках, то ли о борьбе, то ли о чести.
— Ну, ты даешь, Тони! — смеясь, прокомментировала Эйла и добавила: — Вот, сколько раз его не спрашивали, он ни разу не повторился! «Поэт»!
По каюте прокатился звонкий смех, который прервал Боря:
— И, все же, почему «Эстрада»?
— Вы что нейро-оперы не смотрите? А как же досуг на корабле? — искренне удивилась Эйла.
Тут все немного замялись. Лишь только «Поэт» все так же улыбался, глядя на всеобщий конфуз.
— Нейро-оперы мы не смотрим, потому что это уже, как бы, прошлый век — на полном серьезе за всех ответила Ив.
Она сложила руки на груди крест-на-крест и посмотрела на проекцию на стене, где отображалась информация о текущем полете крейсера в ВК.
— Ну-ка, ну-ка! А, что не так с нейро-операми? — прекратив улыбаться, спросила Эйла.
— Эл, сбавь обороты. Этим ребятам лет по 20–25 не больше. Они ж еще птенцы не обстрелянные…. Ребят, не в обиду, но мне 44, а Эл — 45… Мы с вами разные поколения… Чем вы, вообще, живете? Как устроен ваш досуг?
Тут Ньюта и Боря вместе посмотрели на капитана, потом друг на дружку. Ив решила ответить за всех.
— Нейро-оперы были популярные. Мой отец их обожает… Но, если вы спросите своего ИИ-помощника, то он наверняка влепит вам «огранку» на 30-минутную дозу в суточный цикл… Мы на крейсере, почти постоянно вынуждены сидеть в нейро-линках…
На этих словах она повела глазами вверх, указывая но свой лоб, на котором красовался нейро-обруч и продолжила:
— … Поэтому даже 30 минут — это непозволительная роскошь… Мы… хм… Я, в личное время, предпочитаю новостную ленту с «Рамы» с видео-рядом прямо на проекцию… Это не так зрелищно как нейро-оперы, но зато клетки мозга не деградируют.
Боря и Ньюта на этих словах немного потупили взоры, словно шкодники. Антон заметил это, но среагировать не успел. Эйла его опередила:
— Что!? Нейро-оперы совершенно безопасны! Лучше избавьтесь от ваших ИИ помощников! Они куда быстрее превратят ваши мозги в овощи!
— Стоп. Девчонки не ссорьтесь… Вижу, что у экипажа имеется отличное мнение от капитана. Может поделитесь? — вмешался «Поэт».
Боря и Ньюта снова переглянулись.
— Ну, Ньюта мне придумывает различные смысловые и психологические головоломки в нейро-композиции… Я в нее погружаюсь и ищу решения… Потом я придумываю, и ее очередь — неуверенно начал Бореслав.
Тут Антон и Эйла, открыв рты, снисходительно посмотрели на них, не зная, что сказать. «Эстрада» не выдержала и выдала:
— Вот уже не думала, что визуальным композициям можно придумать столь странное применение… А ты, Бореслав, с виду такой крупный крепкий… Штурм-группа, наверное…
— Разгадывание логических паззлов и головоломок напарника помогает лучше понять друг друга. По долгу службы мы редко участвуем в боях лицом к лицу, как вы… Наши боевые столкновения происходят на дальних дистанциях за сотни и тысячи километров. Мы нашего противника часто видим только на радаре или нейро-проекции, поэтому важен холодный расчет и точное понимание остальных членов экипажа, понимание с полуслова. Иногда с полу-мысли, если хотите… — перебила ее Ньюта.
— Постой-постой! Это ваш корабль отличился там на Альхене!? … Точно! Красавчики! — всплеснул руками Антон.
Эйла посмотрела на него в непонимании, от чего тот так возбудился.
— На Альхене мы позорно слились! Чему там было радоваться!? — возмутилась она.
Услышав это Ив презрительно посмотрела на нее, и тут же ответила:
— Мы выполнили поставленную задачу и обеспечили выход всех экипажей из-под удара! Ни один офицер Патруля не погиб!
— Да уж… Никто не пострадал кроме нашей репутации — глядя на свою неоконченную еду тихо сказала как бы сама себе Эйла.
Бореслав, всегда такой балагур, на этот раз вел себя словно его подменили.
— И, все-таки, почему такой позывной? — спросил он и снова посмотрел на Эйлу, которая, наконец, покончив с обедом принялась за кофе.
Она все так же с нескрываемым удивлением глянула на него в упор, пригубив напиток. Ее глаза хитро сузились.
— Боря, у тебя-то самого есть позывной? Интересно какой? — спросила она.
— Ну, «Броник» — негромко ответил тот.
Услыхав это, «Эстрада» прыснула от смеха. Кофе едва не пролился ей на серебристый комбинезон.
— Не обижайся, Боря, но настоящий позывной свой ты узнаешь, когда окажешься в реальном бою, лицом к лицу… А этот «Броник», это что-то из пубертатного периода взросления.
Лицо того покрылось пунцовыми пятнами от волнения. Даже Ньюта не могла никак взять в толк почему у Бореслава такое странное застенчивое поведение.
— «Боря, ты что влюбился?» — обратилась она к нему через нейро-линк, чтоб никто не слышал.
— «Нет конечно! Она ж мне в мамы годится!» — тут же в уме выпалил тот.
— «Тогда почему ты себя так странно ведешь?» — снова прозвучал вопрос Ньюты у него в голове.
— «Я не знаю, Нью… Честно… Она такая красивая. Я думал так не бывает».
Тем временем Эйла снова глянула на Борю, который смотрел куда-то в сторону, явно не желая встречаться с ней глазами.
— Да, Эл, что ни говори, а твои чары действуют безотказно даже на юнцов! — смеясь произнес Тони.
— Думаешь?
Она глянула на напарника, улыбнулась в унисон и подмигнула одним глазом, как бы соглашаясь. Снова посмотрела на Бореслава. Ее взгляд остановился на нем на какое-то время.
— Ну, «Броник», не расстраивайся. С каждым бывает. Не ты первый, не ты последний… Я — «Эстрада», потому что подражаю Элеоноре Войз. Если бы ты смотрел ее выступления, то понял бы… — неспешно произнесла она, все так же глядя прямо на Борю.
— Просто подражаешь и все? — сам от себя не ожидая, уточняя, спросил тот.
— Вот когда окажешься в реальном бою — поймешь… А ты там, возможно, и окажешься, потому что нам нужно будет прикрытие на операции…
— Стоп-стоп. Ничего в моем предписании об участии членов моей команды в операции не сказано! Да и, вообще, ни о какой операции речи не шло! — возмутилась Ивьерра,
