Пылающие Дюзы-3 - Руслан Алексеевич Михайлов
- Это Клэн! – облегчение в голосе хриплого сменилось удивлением – Какого хрена ты делаешь, Клэн? Отведи от меня свою гребанную пушку иначе я… А-А-А-А-Г-Х-Х!
Там палило что-то очень крупнокалиберное и громкое. И я позволил себе один косой взгляд – когда уже выходил в другое помещение и просто чуть сместился в сторону, буквально сантиметров на двадцать, чтобы взглянуть. Там я увидел такое, что разом забыл про боль и ускорился в разы, перейдя на хромой бег.
Выживших после моих выстрелов подранков хладнокровно и в упор расстрелял неизвестный мне Клэн. Расстрелял из штуки больше всего похожей на пулемет с ранцем за спиной, а облачен этот Клэн был в черный абордажный скафандр с внешним экзоскелетным усилением. Рядом с ним было еще двое в таком снаряжении. Учитывая их броню, шлемы и тяжелое вооружение, я против них ничто. А если предположить, что абы кому такое снаряжение не доверят, то… то надо валить и как можно скорее…
И я отступил. Позорно убежал, заметая следы, как только мог. Помещение с парой больших фонтанов, где недавно отключалась искусственная гравитация, мне помогли – разливы воды смыли оставляемый мной редкий кровавый след.
Добежав до конца длинного, слишком чтобы ему длинного коридора, я остановился у противоположной его стороны и долго стоял там, прижавшись к стене и вглядываясь – появятся ли преследователи. Если да – то у меня еще будет шанс добежать до места, откуда до работающего лифта рукой подать, а там и убежище под люком в полу… И как раз в этот момент я и понял, что туда мне никак нельзя – если у них есть электронный нюхач, то они прекрасно видят мои следы на полу и поймут куда я делся…
Но никто так и не появился. Ни через пять минут, ни через четверть часа.
Зато из фикусовых зарослей у стены вывалился полураздетый мужик в ярких красных шортах для плавания и с двумя дырками в животе. Протянув ко мне окровавленную руку, он протяжно застонал, умоляя о помощи. Хромая, я заторопился к нему, вытягивая очередной шприц из кармана. И надо бы не забыть залить клеем собственную рану – еще не хватало истечь кровью…
- Ты-ы-а-ам… - лежащий мужик оттолкнул мою руку и ткнул в сторону стены, что была частично скрыта фикусами – Ты-ы-ам…
- Там?
- Да… да-а…
- Что там?
- Ок… - пробормотал мужик и уронил голову на пол.
Через пару секунд я убедился, что ему уже не помочь.
«Ок»? Что еще за «Ок»?
Заглянув за пышные и умело посаженные растения, я не сразу обнаружил квадратный люк у пола. Он был открыт и вел в залитый кровью узкий технический коридор, резко контрастирующий с соседним роскошным и просторным. Гости как цари, а персонал как крысы.
Сделав буквально пять шагов по кровавому размазанному следу, я остановился рядом с открытой узкой дверью, что вела в столь же узкое захламленное помещение. Одного взгляда хватило, чтобы понять о чем бормотал умерший. «Ок» означал окно. Длинная и узкая прозрачная обзорная лента, что шла на уровне моих глаз по всей стене. За ней был космос. Неподалеку медленно крутились возвращающиеся к хозяину обломки. А метрах так в ста от меня к одному из вытянувшихся внешних шлюзов был пристыкован небольшой корабль. Вытянутый формы, скромные размеры, неественно раздутая корма, что явно с трудом вмещала массивные мощные движки.
- А вот и транспорт для отбывающих – пробормотал я, тянясь за аптечкой и вставая так, чтобы изображение поступало и в нагрудную камеру.
23.
Корабль я заснял, но толку было ноль – у него вполне стандартные очертания старых и еще пилотируемых курьеров. Внутрисистемные шустрые корабли для перевозки дорогих грузов, а иногда и срочных пассажиров, способных оплатить билет. На внешнем корпусе нет никаких отметок кроме многочисленных металлических латок. Не обнаружил я и ни одной оружейной системы. Что тоже говорит о многом – упор сделан на максимальную скорость. Корабль предназначен для быстрого побега от точки А к точке Б, где его наверняка будет поджидать рыбка покрупнее и позубастей. Курьер либо примут целиком на борт, либо бросят, что маловероятно, либо же уничтожат.
Почти полный ноль - такая вот собранная информация о серой безымянной «прилипале», что присосалась к боку раненного космического кита Гранд Че. Долгое время ничего не происходило, но я все же решил дать ублюдкам шанс и не прогадал. Когда боль в простреленной ноге окончательно утихла, в темной трубе перехода вспыхнул яркий свет, показавший весь люксовый класса корабля – изящный переход был собран из различных сегментов, немалую часть которых представляли собой прозрачные кольца, окрашенные в синие, зеленые и оставленные бесцветными. Как только зажегся свет, явно автоматически сработавший во время открытия одного из люков, темная конструкция превратилась в аквариум. И я не собирался упускать представившийся шанс.
Первыми в корабль закатилось три узкие малоформатные грузовые платформы. На них ровными рядами лежали неподвижные тела – женщины, мужчины, дети. Всего тридцать тел, если я правильно посчитал. Следующими проехало тринадцать больших гусеничных АКДУ – из той серии, что служат для перевозки крупногабаритных грузов. Из сопровождающих было всего два человека в черном и с головами закрытыми шлемами с матовыми непроницаемыми забралами. Безликие темные фигуры. После первой партии страшного груза последовало небольшое затишье. Я продолжил терпеливо ждать – ведь свет продолжал гореть. И дождался. Следующими грузили тех, кто еще стоял на ногах – дрожащие фигуры в обычной гражданской одежде, порой странноватой, с мешками на головах, со связанными за спинами руками и сцепленными в одну большую группу. Спотыкаясь, шатаясь, ведя себя как пьяные, понукаемые пятью конвоирами, они с трудом преодолели шлюзовый переход и почти все исчезли в корабле, когда один из последних упал. Попытался встать и не смог – при лишнем весе как у него, с мешком на голове и со связанными за спиной руками это не так-то просто сделать. Он попытался раз, затем два, но у него не получалось. Не выдержавший конвоир, нависший над трясущимся пленником, с размаху пнул того в ребра. Звуков я не слышал и не знал, были ли у захваченных пассажиров кляпы во ртах, но был уверен – толстяк закричал. Это было заметно по напрягшейся спине, по вскинутой голове. Еще один пинок… затем
