Шестнадцать способов защиты при осаде - Том Холт
– Со всеми бывает, – откликнулся я.
– Прав в том, что вы – сердце обороны.
– А, ты про это. Да нет, это чушь собачья.
– Нет, не чушь. Просто подумайте, чего вы достигли. Когда мы только пришли в Город – еще час, и на нас бы обрушились варвары. А вы…
– Чушь собачья, – повторил я чуть громче, чем следовало. – Они не напали на Город, потому что не были готовы. Вот и все.
– Вы все время так говорите, но я совсем не уверен, что это так.
– Как скажешь.
Бедолага, он пытался меня подбодрить; и он из тех людей, что полагают: если у тебя что-то на уме, лучше поскорее облечь это в слова. А я вот если о чем и говорю, то – о проблемах, подлежащих скорому решению, о возможных решениях этих проблем, ну и о свойствах материалов, дефектах и качествах. Конечно, я же инженер.
С первыми лучами света свыше мы смогли углядеть на горизонте черно-синее пятно. Изменив курс, мы направились к побережью – как раз в том месте, где, как предположил наш капитан, располагались мели, была спущена на воду крохотная лодчонка, и я вместе с Нико и Лисимахом уселся в нее. Я держал флаги, они гребли. К тому времени, как мы достигли берега, маяк вырисовывался довольно-таки отчетливо. Не оценил я, насколько крут этот чертов холм! На полпути вверх Лисимах Дуболом бросил на нас – профессиональных солдат – полный презрения взгляд и предложил подождать, пока он зайдет вперед. Если мы все продолжим подъем, заметил он, часовые услышат пыхтение и сопение еще на подступах, где-то за четверть мили до цели.
Он долго отсутствовал, и я начал волноваться. Время было крайне важно. Либо он был убит часовыми, и в этом случае все пропало, причем у нас даже не было возможности сообщить об этом основной группе, либо к тому времени, когда он вернется с вершины, а затем мы заберемся туда, отставание по времени от намеченного расписания станет критическим и план пойдет насмарку. Но в конце концов он вернулся – с порезом на правом плече и кровью на руках, которая, как я предполагаю, не принадлежала ему.
– Дело сделано, – сказал он. Волосы от него встают дыбом.
Когда мы поднялись, трупов не было, значит, он каким-то образом от них избавился. Солнце уже по-настоящему взошло – на самом деле мы поспели точно вовремя скорее по счастливой случайности, нежели по здравому расчету. Я вскарабкался по потрепанным временем каменным ступеням на вершину башни, затем оперся руками о парапет – и кое-как перевел дыхание.
Вид отсюда потрясающий. Я видел караульное помещение у Северных ворот, где должен был ждать Стилико, видел строительные леса около вражеской осадной башни, которая, должно быть, почти закончена. Мне были видны дальние околотки их лагеря, о которых нам приходилось лишь догадываться, когда мы планировали эту ересь. Судя по всему, мы слегка переоценили степень их тыловой обороны. Там было три ряда палаток, в которых размещался арьергард; я ожидал не меньше четырех. В любом случае – ничего особенного. Они попросту не ждали атаки в этом направлении – прекрасно зная, что напасть на них некому. И еще я различал мелкую круглую ясеневую рощицу, которая отмечала дальний край Цитомерского леса, еще одного охотничьего парка с резвящимися оленями, простиравшегося от моря до полумильного рубежа Северных врат. Чего я не знал, так это того, сможет ли человек, сидящий на самых верхних ветвях одного из высоких ясеней, произраставших там, заметить меня. Если не сможет, нам всем каюк. Я поставил на это, и не было никакой возможности проверить возможность заранее. Глупая, ужасно глупая затея.
И все же мы были здесь, и пришло время. Я уже начал поднимать руку, как вдруг…
– Не зеленый! – испуганно прошипел Нико. – Красный!
Хорошо, что он пришел на помощь, не так ли? Я поднял красный флаг и помахал им. Затем – стал ждать и надеяться, что моя задумка хоть как-то сработает.
Все началось много лет назад, когда я был сержантом. Мы закончили работу, и ребята располагались на отдых, снимали сапоги, откупоривали бутылки. Пойдем шары подкатывать, сказал кто-то. К кому, спросил я.
Ответ: так имперские солдаты, со свойственными им элегантностью и вкусом, называют известную игру. Забава сама по себе простенькая – бросается камень, после чего игроки выясняют, кто из них может добросить деревянный шар ближе всего к тому камню. В том или ином варианте в эту игру играют во всем мире. Как открылось, я довольно хорош в этой чепуховине – достаточно хорош, чтобы приобрести популярность, но недостаточно, чтобы меня сочли выпендрежником. Но важно не это, а то, что игра заставила меня кое о чем задуматься уже тогда, много лет назад.
Итак, берется камень, обычный старый камень, высоко подбрасывается – и падает с глухим стуком, и где упал – там ему и лежать. После этого игрок берет гладкий, идеально круглый деревянный шар и мягко бросает его по низкой траектории. Снаряд приземляется, отскакивает раз или два, а затем неумолимо катится к цели. Веселья – море. Особенно когда ты пьян.
Теперь вернемся к артиллерийским вопросам. Катапульта 86-й модели подкидывает в воздух шестипудовый груз грубо отесанной асимметричной скалы под углом в сорок пять градусов, который, по науке и опыту, является оптимальным для достижения сколько-нибудь вразумительной дальности полета. Снаряд летит по навесной траектории, точность – умеренная, зато его легко забросить за стену. Характерная дальнобойность катапульты – если предположить, что она идеально настроена, у нее новые, добротно натянутые тросы из конского волоса и все соединения плотно подогнаны, дабы снизить вибрацию, – около двух сотен ярдов. Вот почему враг выстроил свою тройную линию в 275 ярдах от стены.
И вновь возвращаемся к игре. Круглый деревянный шар подкатывается к каменюке-цели без проблем, и, если играет не законченный мазила, столкновения им не миновать. А теперь представьте, как я иду однажды вечером по Холмовой улице, встаю, дабы полюбоваться идеально обтесанными каменными шарами, размером примерно в два раза больше моей головы, которые какой-то богатей выставил для украшения своих ворот.
Так у меня устроен мозг. И я этим не горжусь. Итак, я отправился на каменоломню и сделал вид, что хочу купить пару каменных шаров вроде тех, что увидел. Без проблем – так мне ответили. Любопытства ради я уточнил – а как вы добиваетесь таких идеальных форм – это
