Maximus Rex: О.Р.Д.А. - Сергей Извольский
– Макс, понимаешь… я это все к тому говорю, – глаз Марина так и не поднимала. – Я это все к тому, что всегда чувствую, когда мне говорят неправду. И только что, когда ты сказал, что Наталья к постели отношения не имеет, я хорошо чувствую: ты сказал неправду. Откровенность, как я и обещала, – наконец подняла она взгляд черных глаз.
Марина заметно напряглась, скорее всего опасаясь моей реакции. Теперь ее слова про потомственную ведьму я конечно сразу не принял на веру, но почву для раздумий получил.
– Прости, но мне кажется, что ты должен знать этот факт обо мне, потому что я думаю, что… – сбивчиво начала даже оправдываться Марина.
– Наталья, при живом муже, была любовницей моего отца. И как протеже она меня ведет именно из-за этого. Так прохожу тест на правдивость?
Марина медленно кивнула. Некоторое время висело молчание, после она заговорила снова.
– Я из провинции. До десяти лет жила с бабушкой, она меня любила и баловала. Бабушка зарабатывала гаданием и приворотами неплохие деньги, так что я ни в чем не знала отказа. Когда бабушка умерла, стало тяжело – я росла неухоженным и брошенным ребенком. Мать сначала пила, потом бросила, но все понесла в секту, она упоролась в эту тему реально. От бабушки осталась трехкомнатная квартира – записанная на меня дарственной, а свою мать продала и отдала на пожертвования. Денег у нас практически не было, мясо я несколько лет только в школе ела. Но я туда ходила редко – постоянно в обносках, без карандашей-циркулей и без денег на школьные сборы. Меня там не очень любили. Причем если одноклассники относились сначала нейтрально, то несколько учительниц просто злобой давились. Не знаю даже почему, но они специально издевались и унижали меня перед всем классом. Кроме этого, многие звали ведьмой – у моей бабушки была серьезная репутация и ее банально опасались, а когда она умерла из людей прямо зафонтанировало…
Марина все это время говорила ровно и глухо, не глядя мне в глаза.
– Я рано начала подрабатывать и к восьмому классу купила себе компьютер. Матери пригрозила что наведу на нее порчу если она к нему прикоснется. Блефовала, конечно, но мать повелась. Мы с ней к тому времени практически не общались – правда, она периодически пыталась насрать мне в мозг, но с шестого класса у меня иммунитет от ее секты уже был.
Марина тяжело вздохнула и сглотнула ком в горле.
– В конце девятого класса я как-то домой вернулась, а компьютера нет. Мать сказала, ей их духовный лидер посоветовал убрать причину моей закрытости и попробовать вернуть меня к нормальной жизни. Мой комп на тот момент неплохих денег стоил – а она, я потом узнала, его за копейки слила. Но деньги не главное, там была вся моя жизнь, понимаешь? Дневники, книги, которые пыталась писать, фотографии, игры… да я в Скайриме проводила времени больше, чем в реальной жизни…
– Онлайн игры?
– Нет. Мать отказывалась интернет подключать – это все от бесов, поэтому сеть у меня только в телефоне была. А на меня, как на несовершеннолетнюю, провайдеры договор не оформляли. Так что Скайрим, Драгон Эйдж первый вообще раз десять прошла.
– Ведьмаки?
– Не-не-не, – даже замотала активно головой Марина.
– Почему?
– Я книги прочитала сначала, мне вообще Геральт как герой жутко не понравился. На мой женский взгляд он там какой-то… нытик и тряпка. И не потому, что «бегает за Йенниффер», а потому, что стыдливо убегает от баб, с которыми спит и не может просто даже точки расставить. Мечется в проруби как… В игре он жестче, конечно, но этот книжный образ меня преследовал. Особенно в Туссенте когда дело было – доча в беде, Йен в беде, а он трахает левую ведьму и убивает местных чудовищ. Отпуск. И о своих женщинах не вспоминал даже. Да и в игре, кстати: «Геральт, Цири в большой опасности! – Может быть партейку в Гвинт?»
В ответ я хмыкнул. Забавно обсуждать культурный феномен Ведьмака здесь и сейчас, когда за окном метет и воет магическая буря.
– Ну нет, он не нытик, и тем более не тряпка. Сложно объяснить, но отсутствующую у него черту я бы обозначил как умение самостоятельно принимать решения.
– В общем не мое это, думаю ты понял.
– А откуда у тебя были деньги на хороший дорогой комп?
– Воровала, – неожиданно призналась Марина, опустив взгляд. – Я на секцию легкой атлетики записалась. Но в районе ни разу по карманам ни лазила – только когда выезжали на соревнования и спартакиады в другие регионы, в раздевалках ошивалась. Ты не представляешь, сколько денег на карманные расходы дают московским девочкам. Осуждаешь? – подняла взгляд Марина.
– Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать, – процитировал я, пожав плечами. – Тебе честно, или обтекаемо?
Марина промолчала, но судя по виду заметно расстроилась.
– Я не осуждаю. Я просто не принимаю.
– Тебе легко говорить, ты…
– Не кипятись. Обычного человека цивилизованного от начала возвращения к животным инстинктам отделяет, в среднем, всего девять приемов пищи. Я не скажу, что в шоколаде катался, но даже половину обедов еще никогда пропускал и не знаю, что такое жить впроголодь. Поэтому я могу порицать и не принимать, но судить тебя точно не буду, расслабься. Что было дальше?
– Дальше? – Марина тяжело вздохнула. – Я сначала хотела квартиру сжечь, что-нибудь еще ужасное сотворить, но потом вдруг успокоилась и духовно излечилась. Начала ходить на собрания секты, познакомилась с их духовным лидером – который посоветовал матери мой комп продать. Ходила к нему как на работу больше двух месяцев, слушала и почтенно внимала. Развела его на пару шуток, которые кое-как можно натянуть на недвусмысленные намеки, записала это на телефон, а потом пригрозила написать заявление в полицию на попытку изнасилования. В общем, по итогу мне даже вернули жесткий диск из моего компа. Он правда был отформатирован, что меня сильно расстроило. Возможно, меня обманули, что это мой диск, но разбираться я не стала. Сразу после уехала в Питер – духовный лидер так напрягся, что дал матери денег, и она по его заданию сняла мне
