Пограничник (том 2) - Сергей Анатольевич Кусков
— Понимаю, — закивала сестрёнка. «Всё, не буду настаивать». — А вот из сказанного чего не понимаю, так это чем отличаются звание и должность. — Задумчиво приставила тыльную сторону стиля к щеке.
— Как бы прощё объяснить… — нахмурился я. — Вот смотри. У нас в сотне, например, если десятник — то десятник, командующий взводом. Если сотник — то сотник, у него рота из нескольких десятков. И всё. Но если у тебя в десятке под рукой два уважаемых воина, но нет свободной командной должности? Как ты этого воина выделишь среди других, не очень авторитетных, а то и новиков? Ведь в бою новики на старослужащих смотрят, и их копируют. И им подчиняются, если что не так — бой есть бой. Как их выделить, Рыжик?
Пожатие плеч.
— А вот так и выделяем. ДОЛЖНОСТИ командиров у них нет. Но есть ЗВАНИЕ, то есть авторитет. Новикам звание никто не даст, его заслужить надо. Вот так и будет в десятке, то есть во взводе, сколько-то человек одного звания, сколько-то другого, сколько-то третьего, все бойцы разные, но командиром у них — один, назначенный более старшим командиром. Теперь понятно?
— Теперь понятно, — закивала она и снова что-то отметила.
— Рота! Взвод! Мудрёные названия, — покачал головой Клавдий, что-то жующий, задумчиво нас слушающий. — Про Империю читал, что мог в Магдалене найти. Но таких слов не упомню.
— Так мир не стоит на месте, — развёл я руками. — Наши предки были круты, но если после них были изобретены более совершенные формы организации, зачем цепляться за старое, логично же?
— Они стремян не знали! — А это подал голос старший из племянников. — А как узнали, так по-другому и организовались. Да, дядя Рикардо?
И тут же получил лёгкий подзатыльник от матери:
— Взрослые разговаривают! Нельзя без разрешения влезать в разговор!
Я улыбнулся парню и подмигнул. Юноша говорил то, что его больше всего удивляло, о чём больше всего думал, это нормально.
— Именно! Так и было! А ещё у наших предков не было барабанов. Только сигнальные трубы в войске.
— Только трубы! — Вермунд картинно схватился за голову. — Бедные. Мы без барабанного боя ничего не смогли бы сделать, Рикардо. Не может эта сволота в ногу без боя шагать! — Эк он о рядовом составе. Да, непонятливые, вчерашние крестьяне, но прям совсем вот так грубо? Я заулыбался — военные во всех мирах одинаковы, особенно на плацу. — Как же они так смогли своих обучить? С одними трубами-то?
— Вот и я о чём! — я сделал большие глаза. — Не надо на их грабли наступать. А потому, Рыжик, пиши дальше.
Звания не равны должностям, и в подразделении может быть несколько человек одного звания. Но все, независимо от звания, подчиняются тому, кто занимает командную ДОЛЖНОСТЬ. Даже человек более высшего звания подчиняется более низшему, но назначенному его командиром. Никакого своеволия, обид и высокомерия — есть приказ, и он обязателен к исполнению. Не хочешь подчиняться — вали на гражданку. А вот наоборот нельзя — должность может занимать только человек, имеющий нужное звание. Солдата, например, нельзя командиром батальона.
— Легатом нельзя поставить центуриона, — блеснула она познаниями.
— Типа того. Солдатских званий два, собственно «солдат», это человек, давший присягу, наши ходоки с палками пока таковыми не являются, и «первый солдат». «Первым» можно стать за особые заслуги в бою, и в случае отсутствия других командиров именно они берут на себя руководство оставшимся личным составом.
— Мудро! — выдала сестрёнка. — Ловко придумано. Не надо считаться, кто главнее или родовитее.
— А то! Далее звания взводного уровня, — продолжал диктовать я. — Первое — «капрал». Он уже может возглавить взвод. Чтобы получить капрала надо пройти сержантский курс обучения в нашей академии. — Воины за столом закивали — долго мы спорили, пока я смог доказать нужность «школы сержантов». — Это короткий курс, но сержанты должны быть подготовлены, а не с бухты-барахты. Это не просто солдаты, это именно что командиры, отцы бойцов! Далее по нарастающей, собственно, «сержант», «старшина» и «знаменосец».[2]
— Знаменосец… — потянула Астрид.
— Ага. Прапорщик. Это звание, а не должность! — поднял вверх палец, улыбнувшись. — Поняла разницу?
— То есть… — Судя по блеску в глазах, дошло. Правда, после подсказки. — То есть не обязательно он должен носить знамя, так? Он просто командует взводом. А прапор может носить… Ну, например, старшина. Или сержант, — сверилась с дощечкой.
— Или первый солдат, — закивал я. — Или просто достойный воин. Прапорщик это звание, означающее, что сей воин прошёл все круги воинского ремесла и достоин быть знаменем взвода сам по себе, а не только таскать в руках полотнище. Воины должны равняться на него, следовать за ним, слушать приказы. Чем не знамя?
— С фантазией у тебя, воспитанник, всё хорошо, но мне нравится такая трактовка, — сказал Вольдемар.
— Так вот о чём вы вчера всю ночь спорили! — поняла рыжая бестия. — А дальше уровень роты, так?
— Ага. Это — младшие офицеры.
— Почему младшие?
Закономерный вопрос. Я оглядел стол — притихшие племянники забыли о еде и ловили каждое слово. Снова подмигнул, обоим, засмущав их мать, и пояснил:
— Потому, что старшие будут командовать батальонным уровнем. Пока — младшие. Третий лейтенант, второй лейтенант, первый лейтенант и капитан.
Про себя после этих слов усмехнулся. Усложнять систему лейтенантских званий не стоило, чем проще — тем лучше. Потому — нумерация.
— Капитан — переходное звание, — продолжил я. — Он ещё может командовать ротой, то есть наименьшим войсковым независимым тактическим соединением, но уже может возглавить батальон.
— Ричи, какие-то у тебя названия, и звания… Интересные. — А это подала голос паршивка-бельгийка. Естественно, с иронией, очень-очень ехидной.
— Лучшее — главный враг хорошего! — пафосно заметил я. — Если система доказала эффективность — пусть и дальше работает. Не находишь? Все эти центурионы, трибуны, примипилы — хорошо, но мир не стоит на месте. А потому не вижу зазорного использовать чужой опыт.
Некоторые за этим столом скрипнули зубами. Как же, им навязывают что-то извне, «оттуда». Это не родное им изобретение, не они придумали. Но в душе все мысленно соглашались, что да, передовой опыт — залог победы. За старое цепляются только неудачники.
— И много ты
