Мастер - Евгений Юллем
— Мир тебе, сын мой! — Искореняющий, стремившейся изо всех сил к форме идеальной фигуры — шара, коснулся пальцами лба Дати, сканируя его на запрещенные формы существования и запрещенную магию. Нежити и демонам, хотя их теперь и днем с огнем не найдешь, сюда лучше не соваться.
— И вам, святой отец, — с трудом удержавшись вместо «святой отец» сказать «папаша», Дати скорчил серьезную мину.
— Куда тебе надобно, странник?
— Город Кируар, на границе. Там, говорят, требуются люди, знающие, с какой стороны держать меч.
— Все это суета сует, сын мой, — тяжело вздохнул священник. — Боги учат нас, что мы должны быть достойны царствия небесного, а достичь этого можно только смирением и молитвами.
Дати представил себе визжащего как свинью священника, насаживаемого орком на копье, и ему опять стало весело.
— Шестьдесят золотых, — не моргнув глазом заявил священник?
— В прошлом месяце было сорок?
— Все дорожает сын мой. Из-за происков прислужников скверны, военное положение.
— Так вроде его отменили?
— Ты будешь платить или нет?
Дати с очень недовольной мордой отсчитал шестьдесят золотых кругляшей. Искореняющий что-то сделал с настройками портала — пультом сложной формы с различными кнопками и черте чем еще, и по огромному каменному кольцу, в котором могли разъехаться три телеги, побежали разноцветные огоньки.
— Ступай с богом, сын мой.
Дати шагнул в портал.
— Да чтоб ты лопнул от святости, сука, — пробормотал он, выйдя на другой стороне.
Солнце уже светило по-другому, стояла дикая жара, ласковый ветерок как из доменной печи сушил глаза и кожу. Дати скинул верхнюю одежду и упаковал в вещмешок — продавец не соврал, в самом деле был неплохой пространственный карман. Поправив пояс со шпагой, Дати зашагал дальше, ища взглядом выход из города, обнесенного кольцом каменных стен — все-таки пограничье, любой город здесь как крепость. Пора искать постоялый двор. И вот тут его ждал небольшой облом. Мест не было. В смысле вообще. Основная часть — квартировавшие офицеры полков пограничной стражи, остальные — наемники, маркитанты, плечевки из неместных. В общем тот сброд, что обычно шакалит на армии. Все было забито, даже самые дорогие постоялые дворы и заведения мадам. Сплюнув под ноги, Дати вышел из городских ворот. Надо же несколько дней где-то перекантоваться. Не ставить же палатку в городе? А за городом высока вероятность наткнуться на орков или ханьцев, да и просто быть ограбленным местными. Даже наемники стояли лагерем внутри городской стены. Ну туда мы точно не пойдем, легенда не выдержит даже пьяной беседы — вся это звиздобратия знает друг друга чуть ли не в лицо.
— Господин стражник, где можно тут переночевать или снять комнату? — полсеребряка перекочевали в карман усатого стража на воротах. Эти ребята явно подрабатывали на сдаче квартир.
Стражник обозрел Дати с ног до головы. Какой-то незнакомый наемник, но деньжата видимо водятся.
— Че к своим не идешь?
— Люблю тишину и покой, а бухать устал.
— Все забито до отказа.
— А все-таки, — вторая монета в полсеребряка оказалась у стража.
— Есть один вариант, если не из пугливых. Старая Варга комнатушку сдает. Но дом у нее нехороший, больше одной ночи мало кто выдерживает.
— А что так?
— Призраки в доме водятся.
Дати фыркнул.
— В первый раз о таком слышу. В замках — бывает, а чтобы в домишках…
— Я тебя предупредил, — пожал плечами стражник.
— Давайте адрес.
Через полчаса Дати стучал в дверь покосившейся халупы на окраине, у самой стены. Дверь открыла старая согбенная старушка, в трауре.
— Почтенная Варга?
— Что тебе, солдатик?
— Мне стражник у ворот сказал, что вы можете пустить переночевать.
— Я-то могу, а больше он тебе ничего не говорил?
— Говорил про призраки.
— С тех пор, как сына орки убили, они и стали в дом приходить, — прослезилась бабуля.
— Не боюсь я ни живых, ни мертвых.
— Тогда входи. Два медяка за ночь.
Это было не просто дешево, очень дешево. Есть тут какой-то подвох. Посмотрим.
Дати прошел в абсолютно пустую комнату, со старым топчаном. Видно, что все, что можно было продать, старушка уже продала и доживает свой век в нищете. Сердце Дати сжалось. Повидав столько на своем веку и спровадив огромное количество разумных за грань, он не потерял простых человеческих чувств, когда дело не касалось работы. Бросив вещмешок на пол, он по-хозяйски начал рассматривать интерьер дома. Видно, что мужская рука тут не прикладывалась уже давно.
— Почтенная Варга, а инструменты у вас есть?
— Зачем тебе, солдатик?
— Да помочь хочу.
— Есть вон в том сарае.
Дати рассматривал инструменты в хорошем состоянии. Видно, что не поднялась рука хозяйки продать единственную память о погибшем сыне. Да, не позавидуешь такому. Надо помочь. Дати взял из бережно хранимого сундука пилу, молоток и гвозди, еще есть топор во дворе — справимся.
К вечеру, начинившись вдоволь, Дати пошел по лавкам, купить еды. Сильно подозревая, что хозяйке и есть-то нечего — насмотрелся он во время своих странствий людей, страдающих от голода. Когда не то, что сегодня есть вообще нечего, а то, что и завтра и послезавтра может быть тоже нечего. Мир жесток.
Дати вернулся уже затемно.
— Идите сюда, уважаемая Варга. Будем ужинать.
— Нет, нет, господин Ан, спасибо, я уже поужинала.
Дарт видел ее ужин, прокравшись в темноте к окну. Крохотный сухарик, впору только для мышки, и вода.
— Присаживайтесь, — он чуть ли не силой усадил ее на ободранный стул и вывалил на колченогий стол еду. Сам все порезал и пододвинул Варге. Было видно, с каким неверием она смотрела на стол.
— Ешьте на здоровье, уважаемая Варга.
Варга протянула руку к еде, и отдернула ее.
— Ешьте, это приказ, — Дати вложил заклинание малого посыла.
Варга наконец начала есть. Дати налил ей в оловянный бокал
