Евгений Якубович - Санитарный инспектор

Постепенно сознание вернулось полностью. Я проверил себя – вроде все цело. На голове огромная шишка. Но кость цела. И вообще, я жив. Уже хорошо. Я попробовал пошевелить руками и ногами, проверяя себя. Наверняка на теле есть синяки, но не более того, ничего не сломано. Очевидно, меня не хотели убивать. Я попробовал встать. Голова кружилась, в ушах шумело, но в целом тело меня слушалось. Во рту был странный привкус, как после принятия сильного болеутоляющего или нейтрализатора какой-нибудь отравы.

Я понял, что сработала моя аптечка. Я не киборг и не супермен, но кое-какие средства экстренной помощи или защиты, называйте это как хотите, у меня имеются. На внутренней стороне бедра моей левой ноги есть небольшой, едва различимый шрам. Если помять мышцу, то внутри бедра можно обнаружить небольшое уплотнение. Это и есть центр неотложной медицинской помощи. В моей ноге спрятан микроскопический анализатор крови. Он постоянно делает анализ на яды, наркотики и тому подобную дрянь, чье присутствие в моей крови вовсе не обязательно. Обнаружив такую гадость, анализатор тут же вспрыскивает в кровь соответствующий антидот из небольших пластиковых ампул, зашитых там же в бедре, рядом с анализатором. Кроме этого, при необходимости аптечка может ввести обезболивающее, сердечный препарат и что-то еще. В целом, аптечка вполне в состоянии оказать первую экстренную медицинскую помощь. Судя по моим ощущениям, это и произошло. В моей крови циркулировала солидная доза лекарств. Правда, непонятно, с какой целью аптечка это сделала. Шишка на голове и даже сотрясение мозга раньше никогда не вызывали у моего кибернетизированного персонального доктора такого повышенного внимания.

Я обратил внимание на странное жжение в ладонях. Я посмотрел на свои руки и удивился. В обоих кулаках я держал по круглому ярко-синему плоду, размером с лимон. Плоды были надрезаны, из них вытекал сок. Этот сок и вызывал то самое жжение. Я отбросил плоды на землю и посмотрел на ладони. В местах соприкосновения надрезов на плодах с кожей ладоней были видны свежие, ярко-алые рубцы ожогов.

Что такое, что происходит? Неужели все представление было затеяно лишь для того, чтобы устроить мне ожог ладоней? Это можно сделать и не таким экзотическим и трудоемким способом. Видимо, эти плоды что-то в себе содержат. В памяти что-то щелкнуло. Ну да, у моего предшественника, ревизора Стивена Дугласа, тоже были обожжены ладони. «Береги голову и ладони», – пророчески напутствовал меня шеф. Я же не уберег ни того, ни другого.

Я еще раз прислушался к своим ощущениям. По-прежнему все с порядке, сердце бьется нормально, все неприятные ощущения вообще прошли. Лекарство действует. Ну конечно, именно лекарство. Значит, в плодах действительно есть какая-то гадость, скорее всего яд, вызывающий сердечный приступ. Мой доктор распознал его и вовремя успел ввести в кровь противоядие. Итак, я в порядке.

А Джейсон? Я повернулся к нему. Я так привык работать в одиночку, что чуть не забыл о своем партнере. Долгие годы работы приучили меня беспокоиться лишь о собственной безопасности. Я резко обернулся, ища глазами Джейсона. Долго искать не пришлось. Он лежал, закрыв глаза, на спине недалеко от меня. Руки мой невезучий партнер раскинул в стороны, кулаки были сжаты. Сквозь неплотно соединенные пальцы капал ядовитый синий сок. Я наклонился над Джейсоном, разжал его ладони, вытащил и брезгливо откинул в сторону уже знакомые мне синие «лимоны».

Я бегло осмотрел не пришедшего в себя Джейсона. На него отрава явно уже действовала: лицо побледнело, дыхание было частым, сердце колотилось как сумасшедшее. Более детально осмотреть пациента я не мог, диагноза поставить – тоже. Но парню необходима срочная медицинская помощь, это не вызывало сомнений. Надо вызывать врачей или полицию. Дальше будет видно. С Ривкиным я рано или поздно разберусь сам. Но прежде всего надо спасти Джейсона. Я схватился за браслет связи, который традиционно ношу на левой руке.

Вернее было бы сказать – я схватился за то место, на котором носил браслет связи. Ни у меня, ни у Джейсона их больше не было. Было странно и непривычно смотреть на левую руку, не украшенную привычным с детства атрибутом высоких технологий, но тем не менее рука была голая. Я полез в карман пиджака, потом в другой. Ощупал брюки. В карманах было пусто. Кожаные куртки, напавшие на нас, тщательно обыскали меня и забрали абсолютно все, что там было. Документы и деньги вытащили, разумеется, в первую очередь. Я скосил глаза и увидел, что мой инспекторский значок с эмблемой ООП больше не украшает лацкан дорогого пиджака. На месте гордого символа представителя верховной власти виднелась лишь дырка, из которой в разные стороны торчали обрывки ниток. Значок выдрали «с мясом». Мы остались одни в чужом Городе, без денег и документов.

Но прежде всего меня беспокоил напарник. Я опять наклонился к нему, проверяя, жив ли он еще. Джейсон оказался живее всех живых. Когда я наклонился к нему, он пришел в себя и открыл глаза. Похоже, особо болезненных ощущений он не испытывал. Он увидел меня, и это привело его в полный восторг. Джейсон поднял руки к моей шее и нежно обнял меня. Он притянул мое лицо к себе. Я, ничего не понимая, наклонился ближе, и Джейсон, счастливо улыбаясь, прошептал:

– Милый, наконец-то. Я так тебя люблю.

Я недоуменно посмотрел на него:

– Джейсон, дружище, ты в порядке?

Услышав мой голос, Джейсон улыбнулся еще шире, приподнялся и потянулся ко мне губами, явно пытаясь поцеловать меня в губы. Совершенно инстинктивно я отшатнулся и отбросил его руки с затылка. Лишившись опоры, приподнявшийся Джейсон рухнул обратно на землю. Его затылок с глухим стуком ударился об асфальт, и он потерял сознание. Что ж, в такой ситуации это только к лучшему. Пусть пока спокойно полежит.

Я ожидал всего, но только не этого. Половая ориентация Джейсона была направлена исключительно на женщин. Еще в школе он отбил у меня первую красавицу класса, чего я не мог простить ему целых две недели. Потом она ушла и от него, и мы вновь стали друзьями. Не думаю, чтобы что-то изменилось за то время, что мы не виделись. По крайней мере, на борту «Северной Звезды» прелести баронессы дин Гольд, как быстро выяснилось, его вполне устроили. Да и потом, во время полета, когда мы остались одни на корабле, а потом в шлюпке, он не проявлял никаких признаков влюбленности. Хотя более идеального места для влюбленных найти трудно. Но тогда Джейсон был ко мне совершенно равнодушен (когда я говорю «равнодушный», я имею в виду только в этом смысле). В остальном у нас сложились прекрасные дружеские отношения.

И вдруг вот так, посреди улицы он признается мне в любви. Более того, он явно был настроен на серьезное подтверждение действием этого своего признания. Неужели его так треснули по башке, что там все перепуталось? Вряд ли, Джейсон ведь, в конце концов, реальный человек, а не мультяшный герой. А вот в той отраве, которую ему сунули в ладонь, запросто могло быть что-то такое, что подействовало на него таким образом. Видимо, неспроста, ох неспроста нам, валявшимся посреди улицы без сознания, сунули в руки эту гадость. Они ведь не знали о моей аптечке. Значит, рассчитывали, что на меня это подействует точно так же, и мы с Джейсоном займется любовью прямо на тротуаре. Бред какой-то.

К счастью, я остался в норме. Автоматический анализатор выявил в крови присутствие неизвестной отравы и тут же ввел антидот. Похоже, он ввел также болеутоляющее и тонизирующее. Я был в полном порядке, только небольшое головокружение и странная эйфория показывали, что это благополучие далось организму недаром, и через некоторое время я должен буду дать ему отдых. Но это будет потом, а сейчас я снова был в форме и готов был выпутаться из этой дикой ситуации.

Я огляделся. Вокруг по-прежнему было ни души. Все, теперь моя очередь. Надо брать инициативу в свои руки, и первая неотложная проблема – это привести в порядок Джейсона. Я взял его на руки и пошел в ближайший подъезд. Впервые за день мне повезло. Не успел я зайти, как одна из дверей распахнулась, и оттуда выглянула молодая женщина.

– Заходите, я все видела из окна.

Я зашел в квартиру и положил Джейсона на диван возле окна.

– Спасибо, – сказал я, обернувшись к хозяйке, и огляделся.

Квартира была небольшая, но уютная и, что выглядело необычным в этом грязном, запущенном Городе, чистая и ухоженная. Возле стены стоял гипервизор, перед ним журнальный столик. Вокруг столика расположился бессмертный набор мебели для гостиной: большой раскладной диван, небольшой диван для двоих и кресло. У другой стены, в нише, была оборудована кухонька, рядом с ней стоял крошечный обеденный стол и два табурета. В третьей стене был проход, из которого вели двери в спальню и в ванную комнату.

Перехватив мой взгляд, хозяйка сказала:

– Зайдите в ванную и умойтесь, на вас живого места нет.