Леонид Резник - Перешагнуть через смерть
– Только без видео, шеф. – Алекс попытался крикнуть, но сил хватило только на пронзительное шипение.
– Кого ты учишь? – начальник пренебрежительно взмахнул рукой.
Отсутствовал он минут пять. А вернулся в состоянии, которое Алекс даже не мог классифицировать. Судя по внешнему виду, босс вполне мог грохнуться в обморок. Но с такой же вероятностью мог и запрыгать на месте, в ярости размахивая кулаками. Раскрасневшееся лицо, учащенное дыхание, порывистые, немного раскоординированные движения. Все в нем говорило, что он в ярости. А зная Электрика, можно было догадаться, что скоро кому-то очень не поздоровится. Алекс попытался вспомнить какие-либо свои упущения в ходе расследования вампирского дела. Последний фрагмент, тот, где он действовал с Магдой, был, по сути, одним большим упущением. Оставалось надеяться, что там не было ничего такого, чтобы взбесить босса.
– У меня создается впечатление, – Электрик слегка заглатывал воздух, как рыба, выброшенная на берег, – что перед нами разыгрывается греческая трагедия. Сплошной рок, судьба, предопределенность.
– Шеф, я и не знал, что ты специалист по античной литературе. – Ход начальственных мыслей был достаточно нестандартен. Алекс пока даже не мог догадаться, что именно произошло. – Или ты просто любишь театральную классику?
– В… театральную классику! – выматерился начальник, – и античную литературу туда же. Очень надеюсь, что ты надо мной не смеешься. Мне сейчас не до смеха. Я про греческую трагедию когда-то очень давно слышал от одного своего сотрудника. Что там все предопределено. Вот мы с тобой о чем говорили совсем недавно?
– Что ты своих людей не бросаешь, – легко вспомнил Алекс.
– Чуть раньше, – поправил начальник. – Я говорил, что нам будут мстить. И они начали немедленно.
Алекс не уловил связь с греческой трагедией, но его не особенно волновали извилистые пути чужого мышления. Судя по виду Электрика, дело принимало плохой оборот.
– Мне сообщили, – начальник потряс мобильником, – что минут двадцать тому назад небольшой вертолет-беспилотник выпустил две ракеты по моей квартире. Теперь ты понимаешь, как полезно рано вставать по утрам и насколько это удлиняет жизнь?
– Что с семьей? – спросил Алекс.
– Семьей? – Электрик удивился вопросу. – У меня трое детей, есть внуки и даже двое правнуков. Ты думаешь, кто-то из них живет со мной? Ах да, жена! Мы неделю назад поссорились, и я даже не знаю, где она сейчас. Узнаю – передам точный адрес в новостях. А то на разводе можно разориться. В принципе мы ссорились с ней уже раз десять. Или сорок? Но на этот раз ей очень повезло. Да, честно говоря, я сам дома не ночевал, насчет раннего подъема шутил. Я такие вещи спинным мозгом чую. Да еще эта история с Сетевой Сукой… Я сразу понял, откуда ветер дует.
– Что за Сетевая Сука? – спросил Алекс. Подробности семейной жизни начальника особого интереса не представляют, но истории, которые его настораживают, могут быть очень интересны.
– Виртуал. Ты виртуалами увлекаешься?
– Не до того. Мне борьба с ветряными мельницами не нужна, я в основном воюю с драконами. – Шутка Алекса действительно отражала его точку зрения. Анонимные сетевые рыцари, сделавшие своей идеей фикс борьбу с Системой путем публикации всевозможных разоблачительных материалов, никогда его не привлекали. Если они где-то и разоблачали коррупцию – флаг им в руки. Но тратить жизнь на изучение компроматов? Странно, что миллионы людей находят это захватывающим, а виртуалы еще и ухитряются заработать на рекламе.
– Само собой, – согласился Электрик. – Этого виртуала создали немедленно после моей операции в пещере. Представляешь, он слепил бойкий-пребойкий материал: «Европейская полиция охотится на вампиров!» Причитания о деньгах налогоплательщиков, которые транжирятся обезумевшими полицейскими, идут пополам с наглой ложью. Этим Сетевая Сука отличается от обычных виртуалов. Те хотя бы выкладывают факты. Сетевая Сука выложила всего один факт: рассказ об облаве в пещере. И сочинила историю, как одуревшие европоловцы по своему идиотизму вступили в бой с австрийскими горными стрелками и убили пять человек.
– Ну, в глазах постороннего наблюдателя это могло так выглядеть. «Дружественный огонь».
– Молоток, очнись! Какой, к черту, «дружественный огонь»? Если эта Сука знала о самом глубоко засекреченном факте гибели австрийцев, то она просто не могла не знать, что они были зарезаны. От этого до «дружественного огня» – как до Луны. Ни одному ненавистнику полиции не придет в голову, что европоловцы могут наброситься на группу солдат с ножами, мечами, саблями!
– Ты меня запутал, шеф. Или я еще не созрел для аналитической работы на голодный желудок.
– Все просто. Материал Сетевой Суки сочинен и выложен в Сети с единственной целью. Чтобы Европол создал комиссию по расследованию. Чтобы Австрия создала комиссию. Чтобы черт лысый создал комиссию… Неважно кто. Европол должен начать оправдываться и раскрыть факты, которые привели нас в Айсрайзенвельтскую горную тюрьму. Такие вещи не делают из простого любопытства. Когда мне показали материал Сетевой Суки, я уже через десять минут знал, что не буду ночевать дома, что моему приятелю из Отдела по борьбе с наркотиками тоже не стоит это делать.
– На него не покушались?
– Пока нет. Но у него очень низкий профиль в этом деле. Я просто перестраховываюсь. Он – обычный подрядчик, поставщик рабочей силы. Они злы на меня, но ищут кого-то вроде тебя, кто их расколол. Радуйся, Молоток, о твоей роли они просто не догадываются. Честно говорю, я ведь в какой-то момент пожалел, что похоронил тебя. Когда я доложил об освобождении огромной толпы, да еще среди них двое этих русских, что поставили на голову весь Евросоюз, мне пообещали награды, премии… А эти, из России… Ты ведь с ними контачил вопреки приказу?
Алекс решил не усугублять ситуацию враньем и просто кивнул.
– Зачем?
– Мне казалось, что законными методами ничего не получится, понадобится грубая сила.
– Ты рисковал, ой как рисковал. Это настолько непрофессионально! Через них могла пройти утечка информации, даже сейчас может.
– Знаю. Что было, то было. А к чему ты их вспомнил?
– Узнавали, как ты погиб, выразили желание материально помочь твоим родным. И венок на могилу отправить.
– Материально помочь? Шеф, мне нужны деньги, очень нужны. Я не могу оказаться своим братом-близнецом?
– Не дури. Все понимаю. Я как раз в те моменты, когда нас все хвалили, и начал жалеть, что ты умер. Карьера, деньги – ты мог получить очень много.
– А потом потерять вместе с жизнью?
– Это ты сказал. Но ход моих мыслей был в том же направлении. А сейчас я вижу, что поступил правильно.
– Твой прогноз, шеф?
– Оптимистический. Новость меня порадовала. – Электрик заулыбался, глядя на удивленного Алекса. Улыбка в сочетании с покрасневшим лицом и седой шевелюрой делала его похожим на безбородого Деда Мороза. – Да-да, порадовала. Нам мстят. Месть – действие иррациональное. Тот, кто мстит, хуже продумывает свои действия, совершает больше ошибок. Это начало его конца, мы выследим зверя и уничтожим. Кроме того, руководство Европола сделает переоценку ситуации. Я – далеко не пешка. Покушение на такую фигуру – это очень серьезный вызов. Если в рутинном деле останки беспилотного вертолета изучали бы два-три эксперта, то сейчас этим займутся десятки. Они пройдут по каждому чипу из обломков, установят конкретный аппарат, кому продан или где и когда украден. Что я тебе рассказываю, ты же профессионал. Жалко, что тебя не будет с нами.
– А где я буду?
– Ты меня спрашиваешь? Тебе решать. Но не в Санкт-Петербурге точно. И в Украину я бы тебе соваться не рекомендовал. У тебя нет никаких дел в Америке? А на Дальнем Востоке?
– Шеф, ты еще Австралию забыл.
– Я просто не представлял, что ты так хорошо знаешь географию.
– Значит, за океан, – устало произнес Алекс. – Чему быть, того не миновать. Греческие трагедии, шаги судьбы… Ты меня подтолкнул, шеф. Надеюсь, Андрей Горленко может позволить себе попутешествовать в свое удовольствие? И без удовольствия, кстати, тоже.
Глава 9
Саманта Каллисен изучала свое расписание так, словно рабочий день только начинался, а не приближался к завершению. Ей было приятно перечитывать каждый пункт. Удачный выдался денек. Если в самом начале своей карьеры Саманта считала, что бизнес – занятие куда более скучное, чем наука, то со временем она обнаружила, что делание денег становится для нее все интересней и интересней. Теперь она появлялась в лабораториях только для того, чтобы сформулировать перед сотрудниками новую задачу и обсудить возможные пути ее решения. Успех в исследованиях приносил деньги, которые давали возможность нанять новых сотрудников. Это, в свою очередь, позволяло решать все более сложные и приносящие больше прибыли задачи. Расширяющаяся спираль затягивала ее все сильнее.
