Андрей Уланов - Серебряные пули с урановым сердечником
В этот момент по зеленому кораблю одновременно начали стрелять не меньше полутора десятка винтовок. Брызнули щепки… позади «Голландца» взметнулись фонтанчики воды, ясно показывающие, что деревянный кораблик отнюдь не являлся для кинетичек непробиваемым.
На «Зеленом Голландце», впрочем, об этом догадались тоже. Я скорее почувствовал, чем увидел, как меняется воздух перед призрачным кораблем, а в следующий миг невидимая стена озарилась десятками искорок – в тех местах, где в нее уткнулись нити трасс.
– Но нет, – простонал Девлин. – Барьер…
– Не стрелять! – зазвенел где-то справа от меня голос Кайти. – Не с…
Я мог только позавидовать той скорости, с какой юная герцогиня оценила обстановку. К сожалению, скорость эта все же оказалась недостаточна – один из наемников успел выстрелить. Гранатой.
Чип не подвел – я успел оттолкнуться ногами от борта, прикрыть лицо – вспышка резанула по глазам сквозь сжатые веки, зато воздушную волну я встретил уже лежа на палубе. Рекомендуемая поза, ногами к эпицентру, над вами всего лишь прошелестит легкий ветерок… вот только следом за воздушной шла ее водяная сестрица, и с ней я ничего поделать не мог.
На меня обрушилась пара-тройка миллионов тонн воды – по крайней мере, так показалось лично мне, потому что инфор с головы, разумеется, сорвало. Может, оно было и к лучшему – не придется выковыривать из лица обломки козырька. Фишка тоже безмолвствовала – что там док Рагнарссон вякал про выдерживаемое давление? – а к разряднику я просто боялся тянуться. Помнится, в пятой серии капитан Ураган подключил батарею своего «мамонта» к перильцам ограждения – и лучшего друга главного злодея можно было собирать веником на совочек.
Титановые доски выдержали – иначе бы я просто провалился сквозь «Морского пахаря» до самого дна. А так – меня просто по этим доскам размазало.
Самое время поглядеть по сторонам и посчитать потери и убытки – вот только времени этого у нас нет.
Под треск ломаемых бортов корабли сходятся – и, прежде чем мы успеваем опомниться, на нашу палубу вываливается толпа… скелетов. Чистеньких выбеленных костяшек, весьма воинственно размахивающих саблями, тесаками и прочими режуще-колющим инвентарем.
В них почти не стреляют – большинство наемников, как и я, еще не пришли в себя после цунами. Впрочем, те немногие, кто сумел удержать кинетички в руках, также не могут похвастаться особыми успехами – понятие «гидродинамический удар» скелетам неизвестно за ненадобностью. На моих глазах один из наемников длинной очередью буквально в клочья разносит скелету череп – но оставшийся костяк, прежде чем упасть, взмахом длинной сабли уравнивает итоги поединка.
Скелет же, оказавшийся передо мной, собрался насадить меня на нечто вроде остроги – два зазубренных, порытых ржавчиной острия выглядят очень антисанитарно. Рефлекторно уклоняюсь… затем так же рефлекторно смахиваю зловещий наконечник объявившейся в руке «Коброй» и обратным движением разрубаю костяк от таза до черепа.
Потанцуем?
Со стороны это, наверное, похоже на собачку на поводке – шпага тащит меня за собой, заставляя запястье выделывать совершенно немыслимые выкрутасы. У скелетов нет никаких шансов – прежде чем они успевают хотя бы замахнуться на меня, я уже успеваю изобразить на них двойное Z.
У обычных скелетов… потому что пятый скелет явно выделяется на общем фоне. Правая глазница закрыта нашлепкой, в левой полыхает красный огонь – и тем же цветом сияет крупный рубин в серьге, болтающейся на вбитой в череп скобке. Пурпурная перевязь на ребрах, ботфорты на ногах и заботливо обвязанный вокруг основания позвоночного столба шнурок с пушистой кисточкой – похоже, меня угораздило столкнуться с капитаном зеленой посудины.
Клинок у него тоже необычный – длинная, почти прямая сабля матово-черного цвета. «Кобра» прямо-таки кидается ей навстречу, удар – я отлетаю назад и чувствую, как шпага у меня в руке тяжелеет.
Не-ет!
Та неведомая жизнь, которая вела до этого мою руку, ушла, пропала, ее больше нет!
С отчаянным воплем я бросаюсь вперед, на скелет, с недоумением – насколько это слово применимо к подобному созданию – разглядывающий собственный клинок. Захваченный врасплох, он все же парирует мой первый удар… и второй тоже, едва не выбив при этом шпагу из моей руки. Затем он переходит в атаку – и до меня наконец доходит, что фехтовать я не умею. Совсем.
К особо долгим размышлениям ситуация не располагает. Карате… точнее, его сто первый прием, более известный под названием «организованное отступление».
По дороге я успеваю рубануть со спины еще нескольких скелетов, занятых боем с наемниками. Но далеко бежать не приходится – «Морской пахарь» плохо приспособлен к забегам на большие дистанции. Поворачиваюсь – красноглазый плюс ко всему оказывается еще и чертовски упрямым. Вот только с равновесием у него плоховато – мой бросок на его ботфорты заставляет его с грохотом обрушиться на палубу. Я вскакиваю на ноги… и получаю чудовищной силы пинок в живот. Ботфортом.
«Опасность! Возможно повреждение внутренних органов! Разрыв печени, кроме того…»
Силы удара с лихвой хватает на то, чтобы оторвать меня от палубы и заставить пролететь два с лишком метра. Я бы еще полетал… если бы не мачта.
«Опасность! Возможно повреждение позвоночника!»
Прежде чем я успеваю перевести дух, на моем горле смыкаются твердые и очень холодные – в морозильнике он, что ли, сидел до сих пор? – костяшки. В глазах темнеет. Изо всех сил бью ногой в пространство перед собой – эффект есть, но не тот, на который я рассчитывал. Ноготь точно сломан, и палец, кажется, тоже. Странно – вторая нога тоже не чувствует палубы.
Не-е, без чипа с этим красноглазым монстром не совладать. Чип… что с чипом?! Он должен был задействоваться вечность назад!
Внезапно сдавивший шею ледяной ошейник пропадает. Я с трудом разлепляю веки… краем глаза вижу мелькнувший внизу борт. Затем очередной страшный удар по спине вновь вышибает из меня дух, а над моим лицом смыкается водная гладь.
Черт! Ну почему я так и не удосужился научиться плавать!
Разумеется, сразу я не утонул. Человек, даже если он, подобно мне, из всех доступных людям стилей плавания освоил лишь «стиль топора», как правило, способен все же какое-то время удержаться на поверхности. Правда, как гласит это правило, время весьма непродолжительное.
В моем случае этого времени хватило на то, чтобы вынырнуть обратно на поверхность, отгрызть кусок божественно живительного воздуха, увидеть рядом с собой обросший водорослями и ракушками борт «Морского пахаря» и вложить все оставшиеся силы в удар шпагой.
Мне повезло. Удар пришелся точно в щель между двумя досками, в которую шпага вонзилась почти по гарду. Так что теперь мое пребывание выше уровня воды было ограничено не способностью плавать, а способностью удерживаться за эфес.
Над головой что-то просвистело. Развернувшись, я успел увидеть скелет – с плавучестью дело у него обстояло еще хуже моего. По крайней мере, на поверхности он не продержался и секунды и вглубь пошел, насколько я смог разглядеть, тоже довольно быстро.
– Ай!
В первый миг я даже не понял, что это так больно укусило меня за ухо.
– Вуко?! Что за чертовщина у вас там творится? У меня сдохло три четверти приборов, на экране пурга…
Следом за скелетом через борт перелетел наемник. Этот удержался на поверхности без особых усилий, которых он, впрочем, и не прилагал – по причине, надо полагать, торчашего из груди тесака.
– Крен! – выдохнул я. – Крен девяносто градусов на правый борт… Немедленно!
Когда-нибудь я обязательно воздвигну памятник. Парсека на три-четыре. Самой лучшей напарнице во Вселенной! За один-единственный, выполненный без вопросов и промедления приказ!
– Так?
– Да!
Я осторожно подтянул сначала одну, а затем вторую ногу. Встал на четвереньки. Продолжать дальнейший подъем было рискованно – во-первых, на мокрых досках можно было элементарно поскользнуться, а во-вторых, жутко ныл отшибленный о красноглазого палец.
– Теперь, – в голосе Золушки ясно слышались нотки заклинившего кипятильника, – ты наконец соблагоизволишь объяснить мне, что у вас происходит?
– Э-э… – начал я, – я понимаю обуревающие тебя чувства, но не будешь ли ты так любезна подождать с объяснениями еще немного?
Шпага застряла надежно. Мне все же пришлось упереться в борт здоровой ногой – лишь после этого я смог выдернуть «Кобру» из деревянных тисков.
– И долго мне придется ждать?
– Надеюсь, что нет.
Над краем борта показалось что-то белое… чьи-то пальцы… нет, не пальцы. Костяшки. Я занес было здоровую ногу, затем опустил, припомнив одновременно десяток мувов, где главный герой в подобных обстоятельствах спасался, уцепившись за конечность главного злодея. Отступил на шаг, примериваясь, взмахнул шпагой – из-за борта донеслось громкое «плюх», а в доске остались торчать пять белых косточек, на полфаланги уйдя в глубь древесины.
