Антон Первушин - Резец небесный (Операция «Испаньола»)
– Предъяви пропуск!
Егоров остановился и, продолжая улыбаться, показал своё журналистское удостоверение.
– Это не пропуск, – сообщил сержант, приглядевшись.
Егоров изобразил непонимание:
– А в чём дело? Я – журналист, и имею право прохода…
– Ничего ты не имеешь, – оборвал излияния частного детектива сержант. – Вывеску на входе видел?
– Но я хотел бы поговорить главным врачом или… э-э-э… – Егоров не сразу нашёл подходящее слово, – директором этого заведения.
– Стой, где стоишь, – приказал сержант и поднял трубку телефона внутренней связи.
Егоров с невинным выражением лица слушал.
– Товарищ подполковник? – спросил сержант в трубку. – Разрешите доложить, товарищ подполковник, тут явился какой-то журналист… Да, предъявил удостоверение… На имя Игоря Егорова, газета «Вечерний Мурманск»… Хочет встретиться с главврачом… Да, с товарищем полковником… Что, товарищ подполковник?.. Гнать в шею?.. Есть, товарищ подполковник!
Последнюю фразу сержант почти выкрикнул. Рядовые переглянулись. Один из них встал. Сержант положил трубку и долгим оценивающим взглядом посмотрел на Егорова.
– Чего у тебя в сумке? – спросил он. – Камера, небось?
– Я сам уйду, – сказал Игорь с достоинством.
Но ушёл он не сразу. Второй заход был сделан с тыла – со стороны хозяйственного двора. Там Егорова ждало новое разочарование. Двор был обнесён высоким бетонным забором; в будке у массивных ворот с жестяными красными звёздами сидел точно такой же наряд, что и в главном корпусе; во дворе заливисто лаяла собака. Егоров вытащил «Полароид» и сделал несколько снимков с безопасного расстояния. Потом сел в свои более чем скромные, ничем не выделяющиеся «жигули» и по сотовому телефону связался с Артёмом Трояновским, известным всему Мурманску ведущим информационной программы «Шесть минут».
– Игорь? Егоров? – удивился Артём. – Давненько я тебя не слышал. Как поживаешь? Как жена? Как бизнес?
– Нормально поживаю. Ты сегодня свободен?
– Когда я свободен? – вздохнул Артём.
– Есть тема, – посулил Игорь. – Закачаешься.
– Усёк! – Артём оживился. – Ты сейчас где?
– Буду у тебя через пятнадцать минут, – пообещал Егоров, заводя машину. – Жди.
Через четверть часа Игорь уже сидел в редакторской коммерческого телевизионного канала «TV–XXI», пил растворимый кофе и вводил Трояновского в курс дела. Разумеется, и это дело, и этот курс имели весьма отдалённое отношение к задачам, которые поставил перед Егоровым резидент Иван Иванович.
Внимательно выслушав, Артём забегал по редакторской. Был Трояновский небольшого роста, но энергии, которая переполняла и распирала его, хватило бы на десятерых.
Начинал он скромным журналистом «Полярной правды», вёл микроскопическую рубрику «Полезные советы», потом – раздел «Очевидное-невероятное», а в эпоху перестройки и нового мышления переключился на «Криминальные новости», однако мечтал, что вполне естественно, о большем, и поэтому, когда в Мурманске появился первый коммерческий телевизионный канал, Артём сразу же предложил им свои услуги. На канале встретили его неприветливо.
«Что ты умеешь?» – брюзгливо спросил директор, парень помоложе Трояновского лет на пять.
«"600 секунд" Невзорова по „Ленинграду“ видел? – вопросом на вопрос отвечал Артём. – Будет то же самое, но лучше, усёк?»
Это «Усёк?», неизменное присловье Трояновского, позднее вошедшее в легенды, в тот момент произвело на директора нового канала самое неблагоприятное впечатление. Директор поморщился и повелел выпроводить «наглеца». Артём сопротивляться не стал, но пообещал вернуться. «На белом коне, усёк?».
И вернулся. Через три месяца, на пике популярности. Директор канала «TV–XXI» умел смирять гордыню, если речь шла о пожеланиях рекламодателей, и сам пригласил известного журналиста вести любую информационную программу по его, журналиста, выбору. Причиной же столь кардинальной перемены в отношении к Трояновскому стала пресс-конференция премьер-министра Российской Федерации, посетившего Мурманск в один из тёплых весенних дней девяносто шестого года, а точнее – вопрос, который Трояновский премьер-министру задал и который был процитирован каналами «Российское телевидение», «НТВ» и газетами «Комсомольская правда», «Известия», «Завтра». Представляя на пресс-конференции «Полярку», Трояновский долго хранил молчание, но под конец вдруг попросил слова и, представившись, спросил:
«У меня такой вопрос имеется, господин премьер-министр. Меня интересует, когда с преступностью будет покончено, усёк?»
Всеобщее изумление вызвал, конечно, не сам вопрос – тем более что он давно и навязчиво вертится на языке у всякого, кто живёт в этой стране, – а форма его постановки. Всех покорило то самое присловье: «Усёк?», которое когда-то вывело из себя директора первого в Мурманске коммерческого телевизионного канала.
Став главным редактором и ведущим информационной программы «Шесть минут», Трояновский укрепил свою славу «бескомпромиссного борца» и «свойского парня». Очень скоро его программа, в чём-то легкомысленная, в чём-то скандальная, в чём-то китчевая, но всегда изобилующая сенсационными репортажами, вырвалась в первую десятку, а потом и возглавила её. Ещё позже «Шесть минут» стали включать в номинационный список премии «Тэффи», что само по себе было признанием: редкая региональная программа удостаивалась подобной чести.
Прототипом программы «Шесть минут» являлись незабвенные «Секунды», однако Трояновский не стал во всём подражать «нашему Шурику», разработав свой собственный имидж. Каждый вечер перед мурманским телезрителем возникал на экране молодой человек интеллигентной наружности, с аккуратной бородкой и в очках – то ли студент, то ли семинарист – и спокойным голосом, даже с юмором начинал рассказывать об очень страшных делах, которые творятся вокруг нас сплошь и рядом и о которых мы предпочитаем не думать, пока нас лично это не касается. Сюжеты, представляемые в программе, не отличались какой-то особой новизной (по большому счёту так и должно быть: со времён Гомера все пороки человеческие описаны и запротоколированы), однако контраст срабатывал безотказно, и там, где «наш Шурик» добивался успеха истерическим криком, Трояновский брал своё бесстрастным изложением фактов и меткими остротами.
Ещё Артём был патологически честен. Подкупить или напугать его никому не удавалось. «Таких денег в природе не существует, усёк?». Его часто тягали в суд, но он почти всегда выходил сухим из воды. Его пару раз «заказывали», и однажды он месяц прятался на чужой даче, пока оперы, им же науськанные, перетряхивали город и вязали обидчиков. Потом его стали бояться, и уже одно появление «рафика» с логотипом «Шести минут» на борту в зоне конфликта могло привести (и приводило) к скорейшему этого конфликта разрешению.
С Игорем Егоровым Трояновский был знаком ещё с тех времён, когда один ловил «мокрушников», а второй писал об этом статьи для «Полярки». Знакомство оказалось плодотворным для обоих, они обменивались информацией, помогали при случае словом или делом. Когда Игорь ушёл из органов и приобрёл лицензию на право заниматься частной сыскной деятельностью, Трояновский снял репортаж о первом «Шерлоке Холмсе» города Мурманска, обеспечив Егорова клиентурой на первые пару лет. Игорь был благодарен Трояновскому и за это, и за многое другое, а потому испытывал даже некоторые муки совести, понимая, что впутывает приятеля в дело, о котором тому лучше совсем ничего не знать.
Артём Трояновский снова пробежался по редакторской. В жизни он был гораздо импульсивнее, чем на экране.
– Какая тема! – восклицал он. – Это же какой репортаж можно сварганить, усёк?
– Усёк, – соглашался Игорь, поглощая редакторский кофе.
– «Наркоманы-генералы»… Нет, лучше – «Генералы-наркоманы»… – Артём вслух перебирал варианты названий к будущему репортажу. – Хотя при чём тут наркоманы? – спохватился он. – Они ведь наверняка сами наркотики не употребляют, усёк? Как и наркобароны… Во! – лицо Трояновского просветлело. – Наркобароны! То что надо! «Погоны и наркобароны»… «Наркобароны и погоны»… Нет, лучше – «Наркобароны в погонах»!
– Очень хорошо, – подыграл Игорь.
Он, разумеется, не стал выкладывать Трояновскому всё как есть. Он предложил ведущему программы «Шесть минут» легенду – якобы в стенах военного госпиталя создан и работает на полную мощность подпольный цех для производства героина; якобы всех попадающих в госпиталь военнослужащих «сажают на иглу», они выходят законченными наркоманами и втягивают других; якобы главврач получает сырьё из Средней Азии, а готовый чистый продукт отправляет контрабандой в Норвегию, используя в качестве посредников севших на иглу пограничников. История, придуманная Егоровым, была настолько нелепа, что Трояновский с ходу в неё поверил. Слишком часто ему в этой жизни приходилось убеждаться: самые по видимости нелепые и неправдоподобные истории как правило имеют под собой вполне реальную основу.
