Юрий Иванович - Нирвана
- Чего надо? Мне отец пообещал сегодня выходной… Разве тебя не предупредили?
- Нет. Выходных у людей, приговорённых к смерти, не бывает! - прорычал майор в ответ. А потом рывком вообще сдернул парня с кровати, роняя при этом на пол. - Причём наёмные убийцы используют всякие выходные и праздники для свершения своего чёрного дела, как правило. Жертва, знаешь ли, очень расслабляется…
- Ой, да ладно меня пугать, мне ведь только и надо, что один день отдохнуть… Ну, может два… Мне кажется я серьезно болен…
- Ты здоров как бык, но можешь пока и на холодном полу поваляться. А я бы очень хотел с твоим отцом поговорить.
Наследник баронства сразу несколько ожил и уселся прямо на коврике:
- По какому вопросу?
- По поводу твоей болезни! - Парадорский схватил с полочки крабер и всунул его в руки Артура: - Набирай! Номер и код я подсматривать не буду!
- Хм! Ну, если ты не боишься…, - с кривой ухмылкой парень набрал номер, дождался ответа и стал разговаривать, не включая экран или громкоговоритель: - Па! У меня всё в порядке…, только что проснулся…, вот как раз по этому поводу с тобой и хочет поговорить командир базы. А я откуда знаю?… Он мне не докладывает…
После чего молча, но с заинтересованным блеском в глазах протянул устройство связи Парадорскому. Тот отошёл к большому столу, уселся за него, поставил крабер на подставку, включил изображение со своей стороны, громкоговоритель и начал с приветствия:
- Здравствуйте! Меня зовут Тантоитан. Хочу сразу спросить: вы можете включить изображение со своей стороны?
- А зачем? - угрюмо отозвался барон.
- Да мне просто не верится, что вы смотритесь так же тщедушно и жалко в физическом плане, как ваш сын.
- Ха! Да я таких молодцев как ты, майор, ломаю об коленку пачками! - зарокотал с явной озлобленностью Аристронг. - Или ты слишком большим себя героем возомнил?
- И всё-таки? Слова - это просто звук, а вот очень хочется на вас взглянуть.
Некоторое время висела напряжённая пауза, потом изображение появилось одновременно с насмешливым фырканьем:
- И что ты рассмотришь на таком маленьком экране? Мои мускулы, которые я тренирую вот уже двенадцать лет? Или мои пальцы, которыми я разрываю глотки врагам словно те сделаны из картона?
- Да нет, мне и глаз достаточно. И сразу первый вопрос: что вас держит в этой жизни?
На этот раз пауза затянулась надолго. И видимо собеседник заподозрил нечто уж совсем нехорошее. Потому что начал вкрадчивым голосом, с хорошо слышимой угрозой:
- Если ты задумал меня шантажировать…!
- Ай, бросьте! При всех сложностях моего общения с Артуром мы уже можно сказать друзья. А моя репутация не даёт право кому бы то ни было подозревать в каких-либо коварных замыслах. Ну а раз не хотите отвечать, Зел, то я сам отвечу за вас: в этом мире сын, наверняка - самое дорогое, что у вас есть. Тут мы и дискутировать не станем. Поэтому сразу второй вопрос: почему вы Артура не бережёте?
Даже на маленьком экране, прекрасно было видно, как потемнело лицо барона:
- Что за провокационные вопросы?!
Парадорский выглядел в своём спокойствии как скала:
- Так тоже не понимаете…, - словно рассуждал он. - Ладно, тогда несколько заглянем в будущее и сопоставим это будущее с тем парнем, которого я встретил здесь месяц назад. Итак: что может человек без друзей, любимого дела, умения стрелять, возможности хоть раз подтянуться на перекладине, без ориентиров на карьеру и патологически разбалованный вседозволенностью и неограниченными средствами к существованию? Причём следует учитывать, что средства эти тратить слишком уж открыто нельзя - это привлёчёт наемных убийц сразу. В кого превратился бы Артур уже через пять лет? В запуганного неврастеника неспособного ударом кулака свалить первого встречного обидчика? Запросто! В истерического идиота, который при звуке первого выстрела спрячет голову в песок, как страус? Скорей всего! Неспособного справиться с наследством и защитить подданных баронства от нападок со стороны? Обязательно! И заметьте: никакие наёмные охранники, никакие наёмные управляющие не спасут вашего наследника от необдуманных ошибок, если он немедленно не начнёт учиться, решительно действовать и бороться за собственную жизнь. Персональная опека развращает в любом случае и всегда делает из мужчины тряпку. Тогда как в данном случае, при нашей помощи он уже сделал стремительный рывок вперёд: может подтянуться пять раз. Отжаться двадцать. Пробегает три километра. Отлично стреляет из тяжёлого пулемёта и управляется с пушкой. Научился управлять малым боевым флайером и приступил к освоению мини истребителя. Освоил почти два десятка основных приёмов при самообороне. Знает, какой стороной ножа ткнуть врагу под рёбра. Стал похож на мужчину и научился понимать шутки…
Кажется Парадорский мог положительные сдвиги перечислять часами, но его оборвал прерывистый голос собеседника:
- Нож?! Истребитель?! Приёмы…? Но ведь он может погибнуть?
- А не лучше ли так! - орал уже Танти, привстав со стула. - Погибнуть, чувствуя горячую кровь своего врага и ощущая в своих руках их вырванные глотки?! Не лучше ли вонзиться в их гущу на истребителе, паля из всего оружия и мстя страшно только одной своей смертью?! Лучше! В сто раз лучше даже просто перед своей гибелью убить хоть одного недоноска и знать, что ты прожил не зря! Лучше так, чем прикрывшись руками и обмочившись от страха ждать великодушного выстрела в голову! Хотите поспорить по этому поводу?
Теперь тишина повисла грозовая. И барон начал говорить скорей шёпотом:
- Вы забываетесь, майор…!
- Что, неприятно такое слышать настоящему мужчине, который никогда не сгибался после жестоких ударов судьбы? - краем глаза Танти заметил мелькнувшую в проёме двери обеспокоенную Лидию, а за ней возвышающегося Гарольда и рукой сделал им жест, чтобы они не мешали и уходили. - А придётся слушать! А придётся немедленно подумать над дальнейшей судьбой своего сына и выбрать для него будущее. Вернее даже не выбрать, а просто не мешать нам исправлять допущенные вами, господин Зел Аристронг, ошибки. Поэтому! Предлагаю…
Разговор по краберу после этого продлился ещё полтора часа.
Глава шестнадцатая
3595 г. март, Нирвана, Забытая Знойная Зимовка
К середине марта распорядок дня на базе вошёл в установленное и чётко обозначенное по времени русло. Заметно подтянувшийся и расправивший плечи баронет, хоть и ходил с чёрными кругами под глазами от усталости, но теперь почти не ворчал, вставал по утрам сравнительно легко и по сути всё больше и больше становился одним из воинов личного состава. Практически у Артура не осталось ни единой минуты свободного времени. Его постоянно кто-то чему-то обучал, и это старание приносило свои плоды.
Отработали и несколько новых схем в связи с подобными изменения в характере объекта охраны. Он теперь не просто пассивно ждал своей участи на учениях, но и сам действовал вполне активно при подсказках каждого их находящихся рядом воинов. То есть в некотором роде из обузы и повода для лишних неприятностей, он сам постепенно превращался для потенциальных убийц в источник смертельной опасности. На тренировках баронет тренировался учебным оружием, а вот на случай боевой тревоги, да при дальних вылазках за стены базы, уже пользовался боевым.
Сложившимся положением вещей, все были весьма довольны. Можно сказать даже гордились собой. Но всё-таки не обходилось и без недовольных. Таковыми оказались майор Хайнек, который теперь регулярно раз в неделю наведывался в Забытую Знойную Зимовку, и находящийся далеко от Нирваны Винселио Грок. Ворчания маркиза, Тантоитану Парадорскому довелось выслушать несколько раз при звонке на личный крабер командира базы, да несколько раз они были переданы во время кратковременных увольнений геройского майора на Кафедру. Суть их заключалась в непонимании старого Грока: как мол, можно вообще беспокоить и привлекать объект охраны для его же спасения? Только вышколенная охрана! Только воины могут и должны действовать не надеясь на силу или умения своего подопечного. Вот и получались не конкретные замечания по теме, а странные брюзжания на тему как современная молодежь обленилась и совсем перестала слушать поучения заслуженных ветеранов.
Эти ворчания были весьма неприятны, но с другой стороны ничего кроме морального давления не несли. Как недовольство и со стороны куратора. С тем Парадорский на подобные темы и не рассуждал. Как только Хайнек пытался показать своё старшинство, его более молодой оппонент просто восклицал:
- А ведь у нас всё отлично! - и снисходительным голосом добавлял: - Если вам что-то не нравится, коллега, советую написать рапорт нашему командованию.
А дальше, особенно если находился на Кафедре, нагло разворачивался и бегом отправлялся на поиски своей невесты. Ещё и восклицал при этом:
