Михаил Михеев - Наследница

Два стремительных прыжка вперед, а третий – вперед и вбок, на стену. Оттолкнуться от стены, пролететь над головами не ожидающих такого финта людей… Потолок низкий, так что пришлось даже не лететь – бежать, перебирая по нему лапами. Больше занятые собой, чем окружающим, стражники опоздали среагировать, и Торн с прижавшейся к нему Кирой пролетел почти над всей их пародией на фалангу. Последних двоих, правда, пришлось сносить, но нет худа без добра, они смягчили падение и не дали ушибиться о каменный пол. Еще один прыжок – и беглецы вылетели из коридора. Торн круто развернулся, вставая на дыбы и, прежде чем кто-либо успел понять его намерения, захлопнул прочную дубовую дверь, окованную железными полосами, задвинул засов, а потом, недолго думая, смахнул один из факелов и рывком выдернул из стены крепкий железный держатель. Этим фигурно изогнутым металлическим прутом он наглухо заклинил засов, и теперь открыть дверь стало проблематично не только изнутри, но и снаружи.

– Как мы их! – весело хохотнул он. Удивительно, но сейчас ему почему-то все удавалось легко и просто, и даже Зверь не пытался вырваться, а послушно подчинялся его воле. Притом, что укротить его, когда он чувствовал добычу, было невероятно сложно, на этот раз он не пытался устроить бойню. К примеру, растерзав всех в подвале, что выглядело, кстати, не таким уж и сложным делом. – Ты как?

– Спасибо, вроде нормально, – судя по голосу Киры, дела обстояли с точностью до наоборот, но уточнять Торн не стал. Вместо этого он принюхался и устремился наверх, туда, где присутствовал один чертовски знакомый запах.

Искомые апартаменты нашлись на том же этаже, что и кабинет, который оборотень вынужден был покинуть через окно. Дверь кабинета оказалась распахнутой, и в проеме маячил, держась одной рукой за косяк, а другой за челюсть, градоначальник. Судя по отечности лица, помимо сломанной челюсти он заработал еще и сотрясение мозга, но это все равно не помешало ему вытаращить глаза и впасть в ступор при появлении беглецов.

Торн лучезарно улыбнулся. Градоначальник побледнел так, что непонятно стало, как это у него получилось. Вроде бы белеть дальше некуда – а вот поди ж ты. А главное, с чего? Наверное, и впрямь у Киры что-то с лицом, подумал оборотень и приветственно поднял лапу.

– Привет, это снова я. Ну да, я еще и оборотень, – и засветил градоначальнику по лицу так, что сломал ему челюсть вторично. С интересом посмотрел, как тот улетает в глубь своего кабинета, сметая на своем пути не по провинциальному изящную мебель и превращая ее в кучу дров, вздохнул. Творений знаменитого мебельного мастера Ишогго было и впрямь жалко. Ну и ладно. Захлопнув дверь, Торн рысью проскочил коридор, как раз для того, чтобы нос к носу столкнуться с давешним усачом. Тем, который их арестовывал.

И почему они все бледнеют? Торн, не останавливаясь, впихнул усатого в его комнату, задраил дверь, повернулся к Кире:

– Слезай.

Шок у девушки уже прошел, во всяком случае, среагировала адекватно и сразу. Когда она выпустила наконец его бока, Торн ощутил несказанное облегчение. Откровенно говоря, он всерьез опасался, что вампирша выдернет ему пару кусков шерсти вместе с кожей. Встряхнувшись, он повернулся к пленному:

– Жить хочешь?

Тот промолчал, только закивал часто-часто.

– Это хорошо. Где наши вещи? Только врать не надо, ни за что не поверю, что они остались в гостинице.

Как оказалось, шмотки их и впрямь были реквизированы, доставлены сюда и в целости и сохранности сложены в кладовке на первом этаже здания. А лошади, как поведал отчаянно желающий остаться в живых пленный, расположились на конюшне по соседству. Ну что же, желание сотрудничать должно вознаграждаться, поэтому усатого безо всякого членовредительства заперли в той самой кладовке, а Торн, подхватив упакованные, спасибо местным стражникам, вещи, дополненные некоторой суммой, реквизированной в качестве компенсации (не много, но на пару лет скромной жизни, если что, хватит) направился за транспортом.

Кстати, здание к тому моменту опустело – местные, видать, прослышали, что по нему бродит чудовище, и рисковать шкурой не желали. Единственный встреченный стражник, то ли слишком храбрый, то ли слишком глупый, чтобы бежать, попытался изобразить героя, но Торн махнул лапой, перерубив древко алебарды, и помог ему принять верное решение. В окно сиганул рыбкой, хорошо еще, здесь первый этаж, не убьется.

Полчаса спустя они покидали город. Торн снова в человеческом обличии, а Кира, продемонстрировавшая чудеса скорости переодевания, – в нормальной одежде. Никто не пытался их задержать, более того, улицы словно вымерли. Вот что значит репутация!

Что же, тем лучше, а в фанфарах Торн не нуждался. Копыта процокали по мостовой, а затем гулко застучали по утоптанной дороге. Все, наследили они знатно, и оставили охотникам явственный след. Так что в чем-то незапланированное путешествие оказалось даже на руку.

Глава седьмая,

в которой выясняется, что люди бывают разные и побуждения у них тоже, а Торн ведет душещипательные беседы с разными людьми

Поговорим, поговорим, поговорим!Еще не выпито до дна, и нет зари,Ну что ж…Рояль притих, трубач охрип, свеча – горит…Поговорим, поговорим, поговорим.

– Знаешь, какой вопрос меня интересует? – мрачно поинтересовался Торн, вороша толстой палкой светящиеся глубоким внутренним жаром угли. Вопрос был риторическим, поскольку даром ясновидения Кира не обладала, и оба это понимали. Тем не менее, она все же отрицательно мотнула головой. Торн вздохнул: – А интересует меня, когда ты все же научишься убивать.

– Э-э?

– Вот тебе и э-э, – буркнул Торн. Запекающееся на угольях мясо пахло умопомрачительно вкусно, и оборотень с трудом сдерживался. Трансформация отняла массу сил, а потом еще целый день пришлось трястись в седле. Вот только кормить Зверя мясом с кровью – один из способов потерять над ним контроль. Не сразу, конечно, и совсем не обязательно, однако лучше не рисковать. – На этот раз я успел. А если бы нет? Кто тебе мешал оторвать им головы?

Кира зябко поежилась, тоже поворошила угли прутиком, который тут же радостно вспыхнул. Устало сгорбилась и призналась:

– Испугалась я. Очень. Смотрю на них – и шевельнуться не могу. А потом тот… ну, которого ты первым… В общем, он меня по лицу ударил – и все, дальше как будто поплыло в глазах.

Синяк на скуле, шикарный, со ссадиной, и не собирающийся пока рассасываться, подтверждал ее слова. Торн вздохнул, протянул руку и, взяв девушку за подбородок, слегка повернул, чтобы лучше видеть. Осмотрел – сегодня, наверное, уже в третий или четвертый раз, махнул рукой: