Имперский граф - Серг Усов
Болз, и правда, менее всего походил на талантливого командующего прославленного легиона. Это был сухощавый, почти до костлявости, крепкий седой старик с впавшими глазами и орлиным носом. Его, скорее, можно было принять за ветерана торговых караванов, чем ветерана битв.
Свензий, его внебрачный сын, по-слухам, которые никто не рисковал произносить при нём, рождённый рабыней, также мало походил на офицера наёмников.
Это был светловолосый парень с умными и весёлыми глазами. Он, как бы, был противоположностью Болзу — возрастом, характером, моторикой движений, но черты лица, при этом, выдавали в нём его сына.
— Есть ещё один вопрос, который я не хотел поднимать на Совете, — сказал дож, когда рабыни, поменяв блюда, вышли из зала. Своим домашним Кай доверял, но привычка избегать лишних ушей у него была выработана на уровне инстинктов — в торговле это необходимое условие успехов, — У меня будет к тебе ещё и личное поручение. Естественно, оно будет хорошо оплачено.
На лице Болза не дрогнул ни один мускул. Он всё так же невозмутимо продолжал потягивать мелкими глотками из бокала разбавленный водой кальвадос, время от времени закусывая орехами с мёдом.
Зато эмоции на лице его сына зашкаливали. Любопытство сменялось предвкушением наживы, а взгляд метался от отца к верховному дожу и его сыну с племянником.
Последние, судя по всему, и сами были не в курсе.
Но молодая часть собрания благоразумно помалкивала, ожидая продолжения разговора своих старших родственников.
— Тебе не интересно? — первым не выдержал наступившего молчания Кай.
— Интересно. — Болз поставил бокал на стол, — Но я привык иметь дело с заказчиком официально. И официальный договор с Советом дожей, который, кстати говоря, если мне не изменяет память, ты и возглавляешь, — иронично уколол командующий, — у меня уже есть. Задаток в тридцать тысяч растинских лигров я получил, а значит, пока я не выполню его условия, заключать другой контракт, я не буду. Извини. Но, да, услышать, что бы ты хотел предложить мне такого, что могло бы подвигнуть меня на неслыханное нарушение всех законов наёмников, после чего меня будут гнать отовсюду, словно шелудивого пса, мне и правда интересно.
Верховный дож поморщился, словно съел что-то кислое. Слова Болза его раздражали, как всегда раздражали любые слова, идущие вразрез с его мнением или желаниями. Но показывать свой характер командующему легионом наёмников было не самой лучшей идеей.
Кай с Болзом перешли на ты ещё при первой встрече, состоявшейся три декады назад. Отношения между ними нельзя было бы назвать слишком уж доброжелательными, но найти ровный деловой тон, приличествующий заказчику и наёмнику, у них получилось. Несколько иронично-пренебрежительный тон, который сейчас проскользнул в словах Болза, был для верховного дожа неприятным.
— Послушай, я не предлагаю тебе выйти из соглашения, которое, ты и это должен помнить, — вернул Кай иронию своему собеседнику, — я готовил и продвигал. Я лишь предлагаю тебе взять на себя неофициально и дополнительную задачу. Она ни в коей мере не помешает тебе выполнять основную.
— Я готов выслушать, — пристально глядя в глаза Кая Шитора сказал Болз.
Предстоящее нападение на южные баронства Винора верховный дож рассматривал не только как действие, направленное на значительное ослабление противника республики графа ри,Шотела, не как месть графу за тот разгром, который он устроил республике в баронствах и её союзнику королю Геронии, но и как способ своего личного усиления в Растине и укрепления своих личных позиций в Совете дожей, пошатнувшихся по вине безмозглых негодяев Вурсия и Гонема, которых от казни спасло только заступничество Гоша Топина, этой жирной свиньи из Совета, и из-за трусости геронийского короля Толера.
Кай хотел не просто разорить владения Олега ри,Шотела, это была версия для Совета, но и добыть для своей семьи тайны олеговых производств.
Нет, он прекрасно знал, что воспроизвести те же кальвадос или строительный мрамор ни у кого не получится. Первое — это результат родового заклинания, а для второго надо иметь мага такой силы, как виконтесса ри,Шотел, что несбыточно.
Но вот узнать секреты изготовления мыла, как хозяйственного, так и душистого, качественных пиломатериалов и тканей, косметики и парфюмерии, красок и мебели, ему очень хотелось.
Это не просто выдвинуло бы его семью на первое место по богатству в республике, но и дало бы ему в руки инструмент влияния, с помощью которого он бы, наконец-то, смог перетрясти Совет.
Всего этого он, конечно, Болзу говорить не стал, но предложение взять с собой его людей для добывания нужных материалов и пленников, и обеспечить его людям охрану, он озвучил.
— Тебе не надо будет особо отвлекаться на решение моих, — Кай особо выделил слово "моих", — задач. Мой сын Кенгуд и мой племянник Ревад, — он небрежно поочерёдно мотнул головой в сидевших по обе стороны от него парней, — Они сами всем займутся. С ними будут два корабля, все экипажи которых из семьи Шитор, кроме рабов-гребцов, естественно, — он усмехнулся, — Тебе надо будет лишь обеспечить им надлежащую защиту. И небольшую помощь, если они обратятся. Вот, — Кай взял из поданной ему Кенгудом шкатулки, которая лежала на пустующем рядом с его сыном стуле, вексель и протянул его Болзу, — Тут пять тысяч лигров. Ещё в два раза больше получишь после окончания дела.
Болз взял вексель внимательно его прочитал и посмотрел на своего сына. Тот был магом, хоть и совсем слабым, как и верховный дож с племянником.
Кивок Свензия означал, что родовое заклинание Знак Шитора на вексель наложено.
— Хорошо, — сказал Болз, — Я согласен. Только у меня тоже условие. Твои люди будут находиться отдельно. К моим бойцам не лезут. Все мои распоряжения и приказы выполняют неукоснительно. Если им что-то требуется по порученному тобой делу или им надо совершить какой-нибудь манёвр, они меня предупреждают заранее. Договорились?
Кай Шитор поднялся, и когда вслед за ним поднялся Болз, они крепко пожали друг другу предплечья.
Договор между ними вступил в силу и пусть, в этот раз, он не был закреплён на воске или коже, Семеро были свидетелями его заключения.
— Так может слухи о виконтессе-магине сильно преувеличены, и мы напрасно перестраховываемся? — спросил истомлённый и утомлённый Болз, развалившись на лежаке,
