Радиация и лёд - Виктор Молотов
Если бы не моя паранойя, то мы все уже были бы мертвы.
Где-то через полчаса общих усилий, нам удалось вызволить Урана из плена. Волк выскочил, сразу начал радостно бегать вокруг нас, виляя хвостом. Всё-таки в очередной раз убеждаюсь, что по повадкам он больше похож на собаку. Но у меня не поворачивается язык такую махину псом называть.
Мы поднялись из оврага и вышли к дороге. Прицеп оказался цел, во время взрыва трос сгорел. И фургон лежал рядом с дорогой, повернутый на бок.
— Ну мы его явно не дотащим, — иронично высказался я.
— А я-то думала к Урану привяжешь, и будет он у нас вместо лошадей, — рассмеялась Лавина.
— Да я бы прицепил, — усмехнулся я, — но нечем. Если, конечно, у тебя нигде не припрятана упряжка по размеру Урана.
Волк смотрел на нас с прищуром, отчего стало ещё смешнее. Я погладил его по загривку и успокоил:
— Да не боись, мы же шутим.
Вместо ответа Уран раскрыл пасть и высунул язык. Ему нравилось, когда я чесал его за ухом.
— Ну что, пешкодрапом дня за два уж дойдём, — предположил я.
— Надо еды и воды взять. Посвяти, я найду, — попросила Лавина, отстёгивая брезент прицепа.
Хорошо, что хоть тут не было смятой двери. Мне уже хватило их на сегодня.
Мы собрали столько припасов, сколько смогли унести. Жаль нет ранца на Урана, он бы точно килограмм сто унёс и даже не почувствовал бы.
И пошли по дороге. Плутониевая пустошь светила красными красками, но радиоактивное свечение не освещало округу. Благо, хищников поблизости не было.
— Днём надо искать место для сна. Сейчас всё равно ничего не видно, — констатировал я.
— Навряд ли ты сможешь найти что-то удобоваримое в этом поле. Предлагаю идти, пока кого-то не начнёт рубить, а затем спать по очереди. Да, Уран, тебя это тоже касается.
Волк в ответ навострил уши, давая знак, что понял. Я давно приметил эту реакцию Урана, и сейчас в очередной раз убедился. Возможно, это животное будет умнее нас. Жаль, говорить не может.
— Хорошо, скажи, как устанешь, — согласился я с предложением девушки.
— А с чего ты взял, что я первая ныть начну? — насупилась Лавина.
Я хотел сказать, что девушки — слабый пол, но осёкся. Лавина точно не была слабой, и не раз это доказывала это за последние дни. Иной раз выносливости и ярости в ней было больше, чем в некоторых мужиках.
— Язык прикусил? — язвительно продолжила девушка.
— Да, вот перевариваю. Погодь, сейчас новый отрастёт, — усмехнулся я.
— Ой, смотри, что это в небе! — она ткнула пальцем вверх.
Я напрягся, вспоминая что было, когда она в прошлый раз так говорила. Но на этот раз зелёного метеорита в небе не наблюдалось.
— Это же… — у меня не нашлось слов.
— Феникс, — восхищенно произнесла Лавина. — Огненный феникс.
— Скорее радиоактивный.
Она ткнула меня кулаком в плечо.
— Опять ты всю романтику убиваешь.
— Романтика постапокалипсиса. Тебе самой не смешно?
— Нет, — серьёзно ответила девушка. — А ты можешь его позвать?
— Чтобы он нас сожрал? Совсем сказок пересмотрела?
— Это ты пересмотрел, — она тяжело выдохнула. — Ну, пожалуйста!
— Ого, да ладно-ладно. Попробую.
Я прикрыл веки, чтобы лучше чувствовать радиацию вокруг. Феникс парил высоко, и мне было невероятно сложно до него дотянуться. Благо, Лавина молчала и не отвлекала.
Пришлось приложить много сил. Мозг кипел от напряжения. Казалось, что, если я потянусь сознанием ещё на метр дальше, он расплавится. Но на мою удачу Феникс развернулся. И через пару секунд я смог дотронуться до него своим сознанием через пропасть связующей нас радиации, хорошо, что частиц здесь было много.
«Спустись к нам» — внушал я птице раз за разом, и она наконец послушалась. Я искренне надеялся, что это разумное существо, иначе нам грозила очередная опасность.
Но интуиция была спокойна.
Феникс спикировал вниз и приземлился в нескольких метрах от нас. Я был прав — светились частицы плутония в перьях.
Перешёл на обычное зрение. Лавина уже бежала к сказочному созданию.
— Да стой ты! — крикнул я ей, но меня, конечно, не послушали.
Пришлось идти за ней.
— Он такой милый, — восхищенно пролепетала Лавина. — Как из сказки.
Волшебным существом оказался мутировавший орлан. Он и без того был самой большой хищной птицей в России, как я помнил из передачи National Geographic. Но сейчас размах его крыльев был около шести метров, я заметил это при приземлении птицы. А высота добрых три.
— Давай его оставим! — детским голоском попросила девушка.
— Ты совсем с ума сошла?
— Ты завел себе Урана, — девушка ткнула пальцем в стоящего рядом волка. — Я тоже хочу питомца.
Я закатил глаза. Мне не хотелось говорить, что орлан — разумное создание, и приходится тратить много сил, чтобы он выполнял мою мысленную команду: «стоять смирно».
— Ну попробуй с ним договориться, как я с Ураном, — усмехнулся я.
— А ты мне не поможешь?
— Ты понимаешь, что, если меня не будет рядом, он тебя просто сожрёт? Внушение не действует на большом расстоянии.
— Так будь рядом и всё.
— Как у тебя всё просто, — протянул я. — Пора бы уже перестать верить в сказки.
Лавина резко погрустнела. Я никогда не видел в ней ни столько радости, как при встрече с орланом, ни столько печали, как от невозможности приручить его. Она была, как маленькая девочка, а не ледяная королева.
— Ну давай хоть полетаем на нем? — предложила Лавина и посмотрела на меня большими умоляющими глазами.
А у меня самого от такого предложения глаза на лоб полезли. Какой, блин, полетаем? Я оставил недобрые мысли при себе, чтобы ещё больше не расстраивать девушку.
— И как ты себе это представляешь? — на выдохе спросил я.
— А очень просто, — сразу загорелась Лавина, и если бы здесь не было так темно, и на её лице отражалось бы что-то кроме красного плутониевого свечения, то бьюсь об заклад, щёки её утратили бы прежнюю бледность. — В прицепе есть верёвка. Накинем петлю на шею феникса, только не тугую, зафиксируем, а сами привяжемся к другим концам верёвки, чтобы наверняка не упасть.
— И что, ты хочешь в воздухе болтаться? — я сглотнул, вспомнив, что боюсь высоты.
Боюсь в полёте потерять контроль над этой чёртовой птицей.
— Нет же, глупенький, — по-детски рассмеялась Лавина. — Мы сядем на спину и будем держаться за перья.
— Пока они не закончатся, — мрачно констатировал я.
— Они прочные. Я подёргала. Ни одного выдернуть не смогла.
— Зачем ты вообще мучала птицу?
— Ну я хотела хоть одно пёрышко
