Экзотеррика. Квантовый скачок - Василий Головачёв
– Можно подключить к подготовке группу Серёгина. Сам он в экипаже эскора, но остальные здесь, на Земле.
– Побеспокойся.
Внезапно над столом начальника контрразведки выросла красная световая свеча. Из скрытого динамика раздался мужской голос:
– Товарищ генерал, сигнал «ЧС»!
Собеседники одновременно повернулись к прозрачному кубу виома, внутри которого на чёрном фоне плавал значок-символ Коскона: серебристое облако в форме одуванчика и в центре – стилизованное человеческое ухо с серёжкой в форме щита. Сменив символ, из темноты выплыло лицо дежурного офицера Коскона в официальном уник-мундире с полковничьими звёздами.
– За орбитой Юпитера, – продолжил дежурный, – обнаружен неопознанный искусственный объект. Пытаемся идентифицировать.
Изображение изменилось, вместо дежурного появился мерцающий прозрачный эллипсоид, превратившийся спустя несколько секунд в мерцающего тусклым жёлтым свечением… «крокодила»!
– Не может быть! – озадаченно проговорил Етоев. – Тартарианцы?!
– Приблизьте! – попросил Шаргин.
– Он идёт под силовым пузырём, – сказал дежурный. – Это реконструкция изображения, детали не просматриваются.
– Ланиакейский заградитель!
– Так точно.
– Тревога по Управлению!
– Слушаюсь.
Под потолком кабинета бухнул колокол.
Шаргин, поморщившись, отключил звук.
– Бригаду Стогова на вылет! Кто там ближе из наших ребят?
– Наших нет, у Титана крутится пограничный сторожевик «Урал».
– Свяжитесь с их секретариатом, надо срочно перекрыть дорогу «крокодилу»!
– Выполняю.
– Погнали! – Шаргин вскочил и устремился к двери. – Какого чёрта ему здесь надо?! Зачем тартарианцы забросили к нам свою боевую машину?!
– Сам ломаю голову, – сказал Етоев, поспешая за начальником Управления.
Дорога до космодрома заняла четыре минуты.
Руководителей Коскона ждал корвет «Славный», входивший в резерв флота и поднимаемый по тревоге в экстренных случаях. Ещё через пять минут он стартовал и вышел из ВСП-режима в ста тысячах километров от Титана, спутника Юпитера.
– Где он? – процедил сквозь зубы Шаргин, шаря взглядом по фронту главного виома в поисках гостя.
– Идёт к Солнцу в режиме «инкогнито»! – доложил компьютер корвета.
– Не вижу!
– Он у нас на траверзе, – откликнулся капитан пограничного сторожевика. – Даю пеленг.
В чёрно-звёздном поле замигала красная звезда.
– Догнать!
– Слушаюсь.
Корвет прыгнул. Пространство передёрнула судорога «струнного» броска, и прямо по курсу корабля появился «червячок» сторожевика.
– Ближе!
«Славный» включил шпуг и через две минуты догнал пограничный корабль.
– Связь?
– Молчит, – ответил компьютер. – Не отвечает ни на один запрос.
– Прёт к Солнцу, и всё, – добавил капитан корвета.
– Ну и что будем с ним делать? – осведомился Етоев, переминаясь с ноги на ногу за спиной Шаргина.
– Подождём, – не сразу отозвался начальник контрразведки. – Если начнёт угрожать инфраструктуре Системы… уничтожим!
Глава 12
Чёрная, чёрная дыра
Среда: тёмная вселенная, позитивное воздействие – ноль ноль два, негативное – ноль девяносто два, остаточная фоновая неопределённость – ноль ноль четыре.
Поиск опасности: чисто в пределах сферы контроля.
Прогноз будущего: семь земных суток – благоприятен.
Состояние личное: ожидание встреч.
Собеседник: необходимая часть души и сердца, комфортное восприятие.
Последняя категория эмоционального построения (весь процесс занял одну биллионную долю секунды) Копуна позабавила. Давно он не чувствовал себя так раскрепощённо и здраво, как после «оживления» моллюскора. Дианая стала для него той отдушиной, которой так недоставало в прежней жизни, несмотря на искусственность собственного рождения. Но больше всего его порадовал интерес моллюскора к его урокам. Диана-2 так увлеклась обучением в «начальной школе», что готова была слушать учителя двадцать четыре часа в сутки и следовать за ним на край света. Да будет так и впредь!
В Ланиакею пара искинов (Вестник и моллюскор) буквально прошмыгнула как привидения: гигаскопление галактик просматривалось системой вакуумного реагирования Властителей, и каждое появление гостей сразу становилось под прицел пограничных заградителей тартарианцев. Но Копун нашёл способ обойти контроль с помощью нелинейных преобразований континуума и остался невидим. Прикрыв при этом спутницу, вернее, спутника.
Ланиакейская погранслужба не почуяла «разведчиков», подтверждая прежний вывод Копуна о том, что интеллектуальный уровень Властителей ненамного превышает технологический уровень землян, может быть, лет на тридцать-сорок, не больше. Впрочем, как и возможности ядран, потомков создателей Вестника, сбежавших десятки миллионов лет назад с планеты-бублика в галактику Млечный Путь и создавших коалицию разумов, не желающих контактировать ни с кем. Но и те и другие, хотя и научились мгновенно перемещаться из края в край Вселенной с помощью ВСП-технологий, так и не достигли высших приоритетов развития, таких как высокая мораль и нравственность, по мысли Копуна, и формирующих разумную жизнь в Мультиверсе. Именно поэтому Властители поддались «гегемону» – супермозгу Тьмира, задумавшему экспансию, – и согласились в угоду ему очистить барионную метавселенную от «шлаков» разумных систем. Тьмир не торопился с выходом из-под скорлупы барьера «правое-левое», он работал вдолгую, и, по мнению Копуна, с ним ещё можно было договориться.
Переход через портал в центре Ланиакеи в Тьмир прошёл буднично. Пара ИИ, «обнявшись», проследовала в глубь псевдопланеты в кольце из двенадцати звёзд и вышла в белый космос Тьмира, пронизанного «чёрным светом». Выйдя за пределы кубического силового кокона, Копун торжественно провозгласил:
«Мадам, прошу созерцать то, чего ты никогда не видела! Это тёмный мир, в котором нет привычных ориентиров, звёзд, планет – в первоначальном смысле этих терминов, как нет и знакомых нам элементарных частиц и полей. Я тебе уже рассказывал о происхождении Тьмира, который является метавселенной с противоположным знаком к нашей Вселенной, то есть своеобразным антимиром. Вот эту структуру мы и будем изучать».
«А мы не взорвёмся от аннигиляции?» – простодушно спросила Дианая.
«Портал преобразовал наши тела, поменяв знаки, так что не проаннигилируем».
«Я вижу чёрные узоры…»
«Тёмная материя, сгущаясь, создаёт не звёзды и планеты, а так называемые структуры Калаби – Яу. И это я тебе говорил. Узоры, по сути, являются композициями фрактальных комбинаций Калаби. Плотные узлы в них представляют собой аналоги планет, ещё более массивные – аналоги звёзд, испускающих этот изумительный «чёрный свет», хотя на самом деле они местный свет поглощают, а светится сам космос».
«Почему?»
«Потому что здешние звёзды испускают не фотоны, а кванты другой природы – фотино. Просто наши органы чувств настроены на восприятие полей таким образом, что сознание создаёт привычные для нас комбинации смыслов. Хочешь, проверим?»
«Хочу».
«Тогда цепляйся за меня, посмотрим на местные ландшафты и найдём интересующие меня объекты».
«Чёрные дыры?»
Копун передал спутнице улыбку.
«Здесь должны быть аналоги наших экзотических структур, я имею в виду квазары, чёрные дыры, нейтронные звёзды и даже войды. Особенно меня интересуют чёрные-чёрные дыры».
«Чёрные-чёрные?»
«Если в нашей Вселенной они являются просто чёрными, так как
