Храмы Богов - Сергей Александрович Баталов
Завтра мы уходим на войну. У нас с тобой больше не будет возможности провести вместе целую ночь.
Мое тело готово к тому, чтобы в нем зародилась новая жизнь. И я хочу, чтобы эта новая жизнь была от тебя, любимый!
Подобного шока работорговец не испытывал очень давно. Он, действительно, первое время очень опасался, что «помощница», вольно или невольно, разоблачит его. Потом понял, что «внучка» ему верна.
Но что кто-то еще может полюбить его? Об этом северянин даже и не думал.
Негоциант по достоинству оценил искренность слов, сказанных ему бывшей несостоявшейся наложницей.
Новая жизнь в ней зародилась вовремя.
Ар’рахх скептически оглядел решетчатое сооружение, не очень искусно сплетенное Александром из толстых и тонких полых палочек, скрепленных узкими полосками кожи.
Внешне это изделие не походило ни на что, ранее виданное зеленым верзилой. Он несколько раз обошел вокруг нагромождения побегов, из которых обычно делали копья, стрелы и иногда – тетивники, но так и не понял, как это сооружение может подняться воздух, а тем паче – кого-то поднять.
«И при чем здесь шкура дракона?» – Думал молодой охотник, возвращаясь на привычное место – под дерево, в тень, откуда он бесстрастно наблюдал за всеми манипуляциями землянина. – «Может, кожа Ужаса Неба обладает какими-то мистическими свойствами, которые мне неизвестны, но ведомы этому теплому осьминогу? Что ж… Посмотрим, посмотрим…»
Ждать оставалось недолго.
Так, во всяком случае, высказался его «брат по крови» отвечая на вопрос, как скоро Ар’рахх сможет лицезреть Александра, парящего, аки птеродактиль, над горячей гладью «кипяточного» озера. Зеленый верзила все равно ему не поверил, но вида не показал, чтобы ненароком не обидеть, не стал ни в чем разубеждать своего спутника, он просто не мешал ему, давая возможность лично убедиться, как тот не прав.
Последним этапом подготовки к полету осьминога стало ритуальное натягивание шкуры Ужаса Неба на шаткое сооружение из тростинок и кожаных ремней.
Шкура дракона была столь велика, что в некоторых местах выходила далеко за пределы каркаса, сплетенного землянином. Александр взял меч и безжалостно отсек все «лишние куски шкуры Ужаса Неба. Молодой охотник тотчас же резво подскочил, рачительно прибрал брошенные на землю куски своей драгоценной добычи в свой походный мешок.
Если Ар’рахх поверил бы «брату по крови», то он должен был теперь согласиться с тем, что это сооружение из кожи и тростника может полететь. Однако зеленый верзила хорошо видел, что оба «крыла» этого «дельт’плана» соединены жестко, землянин не сможет ими махать, чтобы подняться в воздух. Он хотел уже рассмеяться над безуспешными опытами своего друга, но воспитанная Годами охотничья выдержка снова взяла вверх. Ар’рахх только перебрался подальше в тень и положил мешок под голову, чтобы удобнее было наблюдать, как продолжает мучиться светлокожий любитель полетов по воздуху.
А теплый осьминог совершенно не обращал внимания на плохо скрываемый скептицизм своего единственного на Дракии друга.
Он опоясался широким кожаным ремнем, длинной тонкой перевязью примотал ремень к самому центру «крыльев», легко поднял самодельный аппарат, чтобы проверить его балансировку....
В принципе пока все было без отклонений, однако как поведет себя этот планер в воздухе, предугадать было сложно: расчетов Сашка не проводил, делал все «на глазок», исходя из соображений здравого смысла.
Взлетать Заречнев решил в высокого холма, пологой стороной обращенного к камышам, в которых запросто мог находиться тот самый Б’рн, который так напугал охотников за артефактами и свиту вождя прошлым Днем.
Землянин забрался на самую макушку песчаной горы и остановился. Стало видно, что он сильно волнуется. Это было заметно по его побледневшим щекам, по тому, как часто опускались и поднимались мышцы на его животе. Наконец, землянин выровнял свои самодельные крылья параллельно поверхности планеты, в последний раз глубоко вдохнул, наклонился всем телом вперед, быстро-быстро перебирая ногами, побежал вперед, вниз по склону....
Ар’рахх повернулся удобнее, чтобы ему лучше было видно, когда устанет бежать вниз его настырный товарищ.
Но «брат по крови» бежал недолго. Всего через десяток шагов он слегка приподнял переднюю часть своего сооружения, выпрямил ноги и туловище параллельно поверхности холма и… полетел, к величайшему изумлению зеленого верзилы.
Однако полет длился недолго.
Внутри каркаса из тростника и ремней что-то звучно хрустнуло, «дельт’план» провалился вниз, посредине, словно Александр вдруг решил-таки взмахнуть крыльями, но так и не взмахнул.
Землянин с размаху шмякнулся животом и грудью на склон, вдобавок этот «дельт’план» остановился не сразу, он несколько шагов проволок теплого осьминога по поверхности, чувствительно разодрав тому колени и локти.
На «брата по крови» больно было смотреть: такого разочарованного лица у него Ар’рахх не видел никогда.
Стало не до насмешек. К тому же опытный и внимательный взгляд молодого охотника успел заметить, что конструкция светлокожего пришельца, в принципе, взлететь может.
Как далеко она сможет пролететь, разумеется, сказать было невозможно, но те десять или двенадцать шагов, которые «дельт’план» преодолел по воздуху, были очень обнадеживающими.
Зеленый верзила внутренне крякнул, но все-таки поднялся с «пригретого» места и пошел помогать другу собирать то, что осталось от непонятной конструкции.
Шкура Ужаса Неба, к счастью, не пострадала.
– Ты можешь мне объяснить, что ты хочешь построить, или хотя бы как это должно выглядеть? Я мог бы попробовать помочь тебе, но не знаю – как.
Сашка внимательно посмотрел на Ар’рахха, который из-под дерева полдня с нескрываемым ехидством наблюдал за его потугами соорудить нечто летательное, не делая ни одной попытки принять в этом участие, так как совершенно не верил в то, что у землянина может что-то получиться; и вдруг он говорит о том, что хотел бы помочь.
Совесть заела?
Или все-таки убедился, что ЭТО может летать?
«Что ж, посмотрим!» – подумал Заречнев, но по въевшейся в кровь привычке ничего говорить не стал.
С трудом превознемогая гордыню, он поманил рукой зеленого верзилу к ровному участку почвы,
