Узы крови - Алексей Витальевич Осадчук
– Эти умопомрачительные запахи из кухни напомнили мне, что я проголодался.
– Ваша милость, – спохватился дворецкий. – Позвольте вас покинуть, чтобы поторопить наших поваров?
– Отличная идея, Марк, – улыбнулся я.
Когда дворецкий вышел из кабинета, и мы с Бертраном остались одни, он тихо спросил меня:
– Вы что-то увидели, мой господин?
– Да, – кивнул я и вплотную приблизился к панно. – Видишь этот маленький резной листик? Это часть сложного магического механизма. Похож на дверной замок. Маны в нем осталось так мало, что я еле заметил его. Передай Жаку, что я хочу с ним поговорить после обеда. Этой ночью я попытаюсь привести в действие этот механизм. Лишние свидетели нам не нужны. И кстати, чуть не забыл…
Я развернулся на каблуках и с улыбкой посмотрел в глаза Бертрана.
– Думается мне, что пришло время навестить твоего друга детства, моего любящего дедушку. Как считаешь, он будет рад нас видеть?
Бертран ничего не ответил. Но его грустный вздох и скорбный взгляд были красноречивее всяких слов.
Глава 14
Обед был накрыт в столовой, соседствовавшей с каминным залом. Я сидел во главе изысканно сервированного длинного стола-сороконожки и с удовольствием, не забывая, естественно, об уроках Бертрана, отдавал дань мастерству моих поваров.
Агнес Кассо, старшая повариха, решила побаловать меня и приготовила все любимые блюда Макса. Ну, что сказать? В чём в чём, а в отсутствии гастрономического вкуса этого мелкого обормота обвинить никак нельзя.
Только вот количество блюд меня покоробило. Слишком много еды. На первый раз, так сказать, я закрою глаза на подобного рода расточительство, но впоследствии надо будет на забыть дать указания Марку, чтобы урезали меню раза этак в три.
Я мельком взглянул на сидящего рядом Жака, который с удовольствием уничтожал замысловатую композицию из нежных бараньих ребрышек. Нет, пожалуй, все-таки пусть урежут вдвое. Иначе рядом с этим проглотом мне грозит голодная смерть.
Пока обедал, меня не покидало чувство, что я играю роль в каком-то прекрасно срежиссированном спектакле. Отлично вышколенные лакеи, выстроившиеся у стены; дворецкий, словно дирижёр, невидимыми взмахами своей палочки руководящий подачей блюд и, будто читая мои мысли, предупреждающий любое мое желание; стол, накрытый по всем правилам местного этикета, изысканная еда – мне определенно начинала нравиться столичная жизнь.
Присутствие Жака за моим столом ни моего дворецкого, ни моих лакеев не удивляло. А если и удивляло, то они это искусно скрывали.
По сути, ни одной нормы не было нарушено. Жак, как представитель воинского сословия, согласно местным правилам сословного этикета, в случае приглашения имел право сидеть за столом дворянина без попрания чести последнего.
Просто, думается мне, в этом доме такое происходило нечасто, если не впервые. Мне как-то трудно было представить графа де Грамона или того же герцога де Клермона, сидящих за своим обеденным столом в компании бывшего ветерана, который не является дворянином.
Хотя не ошибусь, если предположу, что лет этак сто назад предки этих уважаемых господ не стыдились приглашать за свой стол своих менее знатных ближников и соратников. Ведь именно благодаря их мечам древние роды приумножали свое влияние.
После обеда я планировал пройтись по всем комнатам и залам замка. Находка в кабинете вдохновила меня на поиск древних тайников, которых наверняка здесь было предостаточно. Но мои планы были нарушены.
Когда мы с Жаком уже заканчивали расправляться с десертом, дверь в столовую немного приоткрылась и в образовавшемся узком проеме мелькнула чья-то взволнованная физиономия.
Кажется, это был Шарль Симон. Он молча делал какие-то знаки Марку, прося того выйти. Дворецкий, сохраняя спокойствие и стараясь не привлекать мое внимание, степенно проследовал на выход.
Через минуту он вернулся и снова занял свое место во главе шеренги лакеев. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Он, как и полагается вышколенному слуге, ждал, когда к нему обратится его хозяин. Хм… Словно мраморная статуя. Впечатление портил здоровенный кровоподтек, оставленный пару дней назад плетью Франсуа на правой скуле Марка, который просвечивался даже сквозь приличный слой белил.
Хотя взгляд все-таки выдал Марка. Там, за дверьми явно что-то происходило. Что-то, что не нравилось не только моему дворецкому, но, судя по кислым и испуганным физиономиям, и моим лакеям. Они, похоже, уже понимали, что происходит.
– Все в порядке, Марк? – спросил я дворецкого, прислушиваясь к разноголосому шуму за дверьми. Особенно на фоне остальных голосов выделялся чей-то зычный командный бас. Обладатель баса вел себя по-хозяйски.
– Кхм… ваша милость… – ответил напряженным голосом Марк. – Прибыл Бруно Фолон, старший помощник управляющего графа де Грамона. Он прибыл с двумя десятками слуг и несколькими телегами, чтобы забрать личные вещи вашего кузена, его гардероб, а также всю оставшуюся мебель, посуду, картины и вино в замке.
– Вино? – переспросил я.
– Да, ваша милость, – кивнул Марк, слегка удивленный моим спокойствием и тем, что я обратил внимание только на вино. Справившись с легким удивлением, дворецкий решил дополнить свой ответ: – За последнее время в винном погребе замка, помимо ваших старых запасов, собралась внушительная коллекция вин со всего Мэйнленда, которую собрал ваш кузен. Виконт является истинным ценителем этого благородного напитка. Например, сегодня за обедом вам было подано бергонское двадцатилетней выдержки, дюжина бутылок которого была приобретена вашим кузеном еще до объявления Бергонией войны Аталии.
Любопытно… Франсуа открылся мне с совершенно неожиданной стороны.
– Полагаю, обладатель этого громкого командного баса и есть этот Бруно Фолон? – быстро сменил тему я.
– Д-да, ваша милость, – снова смутился дворецкий.
– И что же эти люди сейчас находятся на территории моего особняка и без разрешения выносят все вещи? – откинувшись на спинку стула, спокойно спросил я и добавил: – Другими словами, меня попросту грабят?
Несмотря на то, что мой тон был почти дружелюбным, я заметил, как на лице Жака появилась многообещающая улыбка. Марк эту улыбку тоже заметил и, судя по его сосредоточенному взгляду, кажется, даже почувствовал что-то неладное.
– Кхм… – замешкался он с ответом и уже приготовился открыть рот, когда я его опередил:
– Как же здесь всё запущено… – пробормотал я.
Макса не уважают не только родственники, но и все слуги де Грамонов. Хотя, о чем это я? Никто и не говорил, что будет просто.
Задумчиво побарабанив пальцами по столу, я повернул голову к Жаку:
– Притащи-ка мне этого крикуна. Да, не забудь объяснить ему по пути, что хозяин дома изволит обедать, а от звука его голоса у меня может начаться изжога.
– Слушаю, ваша милость, – довольно ухмыляясь, кивнул Жак и, потирая покрытые боевыми шрамами кулаки, вышел из столовой.
Уже спустя
