S-T-I-K-S. Студент (СИ) - Булавин Иван

Как я и предполагал, нам предстояло стать донорами на безвозмездной (и безальтернативной) основе. Меня плюхнули на стол, быстро зафиксировали ремнями, так, что я и дёрнуться не мог, а в руку воткнули иглу. Сколько взяли у меня крови, я не видел, потерял сознание ближе к середине процедуры. Наверное, что-то около литра. Может, такое количество и некритично, но с учётом недавно полученных ран и ушибов, можно сказать, что я был при смерти.

Лежал пластом на холодном полу, периодически теряя сознание, стоило приподняться на локтях, как в глазах начинало темнеть, и появлялась одышка. Зато живца дали две кружки, да ещё еду, какой-то батончик, размером со сникерс, с сильным привкусом лекарств. Возможно, железо, гематоген местный, чтобы кровь быстрее восстанавливалась, всё же их замысел не в мучительстве, а в получении прибыли.

К вечеру «лечение» дало некоторый эффект. Я смог встать на четвереньки и подползти к товарищу. Тот выглядел плохо, но негромко отвечать мог:

— Хреново всё, — проговорил он, едва шевеля губами, — завтра сознаюсь во всём, что я старожил, пусть уже режут, не могу терпеть.

— Прекрати, — осадил я его, — может, помощь придёт, из Венеции.

— Может, придёт, а может, и нет. — Он вздохнул. — Надо о побеге думать, но ничего не выходит.

Ночью нас разбудила стрельба. Били из чего-то большого. Казак точно определил зенитку, пушку «Рапира», несколько крупнокалиберных пулемётов. Но он же сказал, что стреляют не по людям, скорее всего, где-то появилась толпа мутантов. Скорее всего, из тех же кластеров, что и эти люди. Съели весь запас еды, а теперь мигрируют дальше. Кстати, мигрируют, скорее всего, не простые пустыши, а те, у кого есть силы и какой-то минимум мозгов. Потом их выпотрошат и сделают живец, чтобы ферма функционировала.

— Там ведь не видно ничего, — прокомментировал я. — В кого они стреляют?

— Ну ты прям как дикарь, — укоризненно сказал командир. — Есть ведь ночники, есть инфракрасные прицелы, да много чего есть. По ним и определили.

— А почему вся эта техника не сработала, когда мы им склад подорвали? — с интересом спросил я.

— Потому что я её отключил, — со вздохом ответил Казак. — Дар у меня, не зря ведь в Улье столько времени небо копчу.

Вздохнул и я, требуется-то всего лишь открыть замок. Хотя, там ведь часовые, и даже не будь их, чёрта с два мы куда-то уйдём, ноги не держат. Только если транспорт захватить? Ага, но для этого придётся перебить охрану, всю, двоим полумёртвым пленникам. Плохая идея.

На следующий день, едва встало солнце, о чём мы узнали по полоске света из-под двери, к нам пришли гости. Те же самые конвоиры, но уже без мелкого медбрата. Они прошли по камере, снова ткнули в нескольких человек, включая меня, и велели выходить. Я решил, что снова ведут сдавать кровь и уже мысленно попрощался с жизнью. К своему удивлению, отметил, что могу держаться на ногах, хотя и с трудом. Живчик и батончик с лекарствами творили чудеса.

Но нас погнали в другом направлении. Более того, посадили в машину и вывезли, хоть и недалеко. Я оказался на том самом месте, где в первый день мы прятались за чернотой. Так вот, здесь, между полосой черноты и отвесной стеной горы нам предстояло работать. Стрельба ночью была не простая. Большая группа развитых заражённых проходила по полосе, их вычислили, а потом расстреляли с безопасного расстояния. Но ночью обобрать их было некому, а днём пригнали нас. Один из троих надзирателей выдал нам тупые ножи с толстым лезвием.

— Потрошим всех, — приказал он, — добычу складываем в коробку. Ничего себе не прячем, каждого обыщу, а крысе руки сломаю. Запомнили? Начинайте.

Выражение его лица не сулило ничего хорошего, более того, чувствовалось в нём что-то такое, что заставляло думать, будто бы он таким родился. Может, в старом мире в тюрьме работал, опыт не пропьёшь. И да, прятать от такого бесполезно, всё отыщет.

Нас было семь человек, а убитых тварей… сложно сказать. Большой пятак земли, диаметром в сотню метров был завален очень плотно. Попадались бегуны, лотерейщики, несколько руберов, которых я раньше видел только на картинках, а в самом центре лежали огромная туша элитника, разорванного попаданиями снарядов почти надвое. Взяв руки нож, я принялся за работу, хорошо, если до темноты управимся. Мы шли с одного края, а надзиратели шагали за нами, подпинывая вперёд пластиковый ящик, в который мы скидывали добычу. Когда дошли до середины, контроль за нами ослаб, надзиратели уже не покрикивали на нас и не давали пинков по рёбрам. Да и мы старались изо всех сил, ящик довольно быстро наполнялся ценным содержимым. Только гороха накидали около сотни.

Скоро я оказался около элитника, с опаской поглядывая на развёрстую пасть, куда меня можно было запихать целиком. Когда я нагнулся над ним, то услышал окрик:

— Элиту не цапай, мы сами!

Ну, да, логично, вскрывая элиту, человек может незаметно притырить жемчужину, или даже проглотить её. Горох или споран не проглотит, потому что отрава, а жемчуг может.

— Я не его, — слабым голосом отозвался я, — тут под ним ещё один.

Под тушей элиты действительно торчал раздавленный лотерейщик. Вскрывая его споровый мешок, я, как бы невзначай, опёрся рукой на тело элитника. Пальцы, активировав дар, скользнули внутрь большого спорового мешка, дара не хватит достать до центра, но, может быть, жемчуг ближе. От страха внутри всё сжалось. Пальцы ухватили нечто, что не похоже было ни на споран, ни на горох. Я вынул это наружу. В пальцах у меня был маленький чёрный шарик. Угадал. Сделав вид, что вытираю пот со лба, я незаметно бросил его в рот, как назло, во рту было сухо, но я заставил себя её проглотить. Никакого действия не заметил, только небольшое тепло внутри. Посмотрим, что будет потом.

Ближе к ночи, когда мы героически выпотрошили последних и сдали орудия труда, конвоиры дали команду построиться.

— Крррругом! — скомандовал один из них.

Мы повернулись. Сзади опять зазвучал голос:

— Общая команда: встать на колени, ноги скрестить, пальцы рук сцепить на затылке.

Чувствуется выучка, точно тюремщик со стажем. Мы выполнили всё, что он приказал, характер показывать никому не пришло в голову. А они направились к убитой элите, видимо, потрошить споровый мешок будут самостоятельно. Надо сказать, дело своё они знали, из такого положения крайне трудно вскочить и побежать, а если бы и нетрудно было, то куда бежать? И как? Я чувствовал, что сейчас в обморок упаду.

Позади слышались голоса охраны:

— Шесть, семь, восемь, всё, больше гороха нет.

— Да что горох? Жемчужину ищи, думаю, даже не одна, смотри, какая туша.

— Нету, — растерянно произнёс другой.

— Чё ты гонишь?!! Как нету? Должна быть.

— Сам смотри.

Позади раздалась недовольная возня, но я зря рассчитывал на драку, элитник был большим и в его мешке нашлась вторая жемчужина. Обнаружив её, они от радости расхохотались. Интересно, как делить будут? По жребию? Или по очереди, возможно, жемчужина не первая.

А нас обильно напоили живцом, приготовленным здесь же, потом всучили по батончику и отправили обратно в камеру, которая, как я уже смог рассмотреть, имела вид простой кирпичной будки, закрывавшейся стальной дверью. Даже устройство засова смог изучить и вид навесного замка. Не помешает.

Встретил меня Казак, по-прежнему бледный, но уже на ногах. Всё же это Улей, ещё пара дней и мы оба стали бы почти полностью здоровыми. Да только нет у нас этой пары дней, завтра опять потащат, и хорошо, если только на кровь. Стараясь действовать незаметно для других, я активировал дар и сунул руку в стену, проскользнула ладонь, потом запястье, потом рука пошла дальше, не пропуская только рукав куртки. Отлично, сработает.

Когда стемнело, я подполз к Казаку и сказал:

— Могу дотянуться до замка, дар позволяет, но не знаю, как открыть.

Он не подал вида, продолжал лежать на спине, разглядывая серый потолок. Вместо ответа он протянул мне короткий гнутый гвоздь.