Скотт Джир - Пленники Генеллана (том I)
— Ты как, Мак? — Честен вздохнул. — Да скажи же ты что-нибудь. Например, что мы будем делать, когда взберемся наверх?
Макартур едва слышно пробормотал что-то. И это уже неплохо, подумал Честен, значит, он жив. Крепче обняв товарища, матрос упрямо побрел дальше, хотя каждый шаг отзывался тупой болью в пояснице, а сухой язык распух и заполнил весь рот и горло. Им нужна вода.
И вот ирония! Большая река, чуть было не унесшая их с собой, мчалась совсем недалеко от них, там, внизу. А впереди — всего двести-триста метров! — с уступа скалы низвергался водопад. Вода притягивала Честена, манила, дразнила; распадаясь в его затуманенном сознании на струйки, она представлялась ему каскадом спутанных прядей ангела.
— Почти дошли, Мак. Почти… Тропинка… становится пологой. Ты обратил… внимание? Держись, — в мозгу Честена уже давно сгущался комок тепла, теперь он вдруг превратился в яркую раскаленную лампочку. Она вспыхнула и лопнула. Честен покачнулся и потерял сознание.
* * *Браан и Крааг кружили над упавшими длинноногими. Чужаки лежали в пыли неподвижно, как мертвые. В воздухе стоял зловонный гнилостный запах. Обитатели скал опустились на тропу и осмотрели неподвижные тела. Глаза закрыты. Браан свистнул, и из-за гребня показалась еще группа охотников. С опаской взирая на длинноногих, они подошли поближе, держа в руках чаши, бутыли и носилки из кожи. Браан коротко отдал необходимые распоряжения. Крааг спрыгнул на помощь, пользуясь крыльями как парашютом.
Того, что поменьше, закатили на носилки и унесли. Тело его быстро умирало, возможно, слишком быстро. Его жизнь была в руках садовников. Другой поразил Браана своей мощью, напомнив мифических людей-медведей. Организм его потерял много воды, но это поправимо. Охотники поставили у головы длинноногого чаши с водой и бутыль с медом, после чего поспешно ретировались. Раненым гигантом занялись Браан и Крааг, вылив на голову длинноногого чашу воды. Тот пошевелился, и охотники молча отступили, взмахнули крыльями и вскоре скрылись из вида.
* * *Честену снилась вода: она капала, сочилась, текла, бурлила, ревела и грохотала — сон оборвался, словно кто-то вспугнул его, и исчез, оставив вкус, прохладу и аромат влаги. Он очнулся, разлепил спекшиеся веки. Голова болела, буквально раскалывалась. Вода! Он высунул язык и лизнул стекавшую по щеке струйку. Сорвал с головы берет и крепко сжал, выдавливая в рот соленые капли.
Откуда она взялась? Макартур? Нет, Мак ранен! Где же он? Честена охватила паника. Неужели капрал свалился в какую-нибудь расщелину? Сознание понемногу прояснялось. Честен заметил, что цветы и колючки не смяты. А это что такое? Чаши, две пустые и две, до краев наполненные водой. Бутыль. Он опустился прямо на пыльную тропу, недоумевая, огляделся, прикрыв глаза ладонью от солнца. Позвал Макартура. Голос звучал надтреснуто, хрипло, воздух со свистом вырывался из сухого горла. Честен взглянул на чашу, полную соблазнительной жидкости, и, покачав головой, отвернулся. Потом коснулся сосуда рукой, ощущая райскую прохладу. Жажда вспыхнула с новой силой, она нахлынула, как цунами, сметая все препятствия — осторожность, чувство долга, расчет.
Он поднес чашу ко рту, боясь расплескать, сделал первый неуверенный глоток, впился в нее, жадно втянул в себя свежий, чистый, прохладный бальзам. И захлебнулся… закашлялся. Тяжело дыша и сплевывая, Честен еще раз оглянулся по сторонам и только после этого опустошил сосуд. Потом взглянул — уже внимательнее — на саму чашу. Простая и безыскусная… из глины. В его ладонях она казалась хрупкой и миниатюрной. Честен с любопытством покрутил ее в руках, но не обнаружил ничего, что давало бы хоть какой-то ключ.
Он взял вторую чашу и выпил до дна, медленнее, смакуя, но все еще жадно. Обнюхал воду, как это делают с чем-то незнакомым. Теперь его охватил стыд за то, что он так безответственно поддался чувству жажды. Потом осмотрел бутыль, закрытую пробкой из мягкого дерева. Запах ничего ему не напоминал. Честен наклонил бутылку, и густая, прозрачная, с янтарным оттенком жидкость лениво выползла на палец. Он лизнул каплю. Сладкая! Просто живая энергия! Матрос запрокинул голову, и чудесная липкая субстанция потекла в рот. Облизав губы, Честен опустил пустую посудину и только тут заметил вторую бутыль. На этот раз воля и предусмотрительность одержали верх, и он со вздохом сунул сосуд в карман комбинезона и застегнул молнию — вещественное доказательство.
Подзарядившись, он встал и еще раз окликнул Макартура. Ответ прозвучал почти сразу же, но это было лишь эхо. Он крикнул еще раз, не так громко, потом еще, но уже совсем тихо, едва слышно. Взглянул на уходящую вверх тропу. Сделал несколько неуверенных шагов — тишина. Опустился на землю и закрыл глаза. Солнце снова стало пригревать, подтолкнув к действию. Честен напялил берет и поднялся на ноги, не забыв прихватить пустую бутылку. Поднявшись на вершину, он обнаружил еще одну бутыль с медом и без сожаления расправился с ней, разумно решив, что две улики ему ни к чему.
Итак, вот оно, плато. Порывшись в памяти, изрядно пострадавшей от жары и голода, Честен припомнил инструкции Буккари. Все еще пребывая в состоянии нерешительности, он выбрал направление и тронулся в путь через каменистую пустыню, оглянувшись через плечо в отчаянной надежде увидеть друга.
* * *Потерявшего сознание чужака перенесли под водопадом в горло туннеля. Через несколько метров проход закончился, выведя охотников на террасу, расположенную в глубоком вертикальном разломе. Пятиугольная платформа, поддерживаемая системой блоков, ворот и шкиверов, заполняла горизонтальное пространство излома и была всего-навсего лифтом.
Погрузив безжизненное тело на платформу, охотники привели в действие систему, и лифт мягко опустился на более низкий уровень, где свою ношу уже ждала колесная повозка. Старейшина с отличительными знаками садовника наблюдал за погрузкой. Охотников сменили ученики, укатившие коляску. Возбужденные стражи еще некоторое время взволнованно щебетали, обсуждая столь исключительное событие, а потом попрыгали с террасы, развернув крылья навстречу восходящим воздушным потокам. Повозка же покатилась по тщательно отполированному полу наклонного коридора, освещенного спиртовыми лампами. По желобу вдоль одной из стен журчал ручей. Коридор закончился пещерой с высоким потолком, частично открытой небу. Из нее открывалась прекрасная панорама голубого неба и речной долины. Виднелась и еще одна платформа лифта, нависающая над бездной. Ее поддерживали цепи, для которых в скале были вырублены отверстия. Из полукруглого окна в стене слышались металлический лязг и шипение пара, работу лифта обеспечивали несколько мастеров под командой начальника. Повозка выкатилась на залитую солнцем платформу, и по знаку, поданному садовником, платформа мягко опустилась.
Пройдя несколько уровней, лифт наконец-то остановился на конечной станции, хотя до реки еще оставалось несколько десятков метров. Коляску втащили в следующий коридор и покатили по туннелю. Обитатели скал, сгрудившиеся у стен, с любопытством наблюдали процессию. Опустившись еще на несколько уровней, они достигли нижнего. Здесь пещеру заполняли теплые и густые клубы пара, а где-то совсем рядом журчала невидимая река.
ГЛАВА 16
ВОССОЕДИНЕНИЕ
Было еще темно, когда Буккари проснулась. Немного полежав, поняла, что уснуть уже не удастся, вылезла из спального мешка, захватив ботинки и одежду, и выбралась из палатки, которую делила с Ли. Сырой и прохладный утренний ветерок просочился под термальное белье, и Буккари поежилась. Она присела на корточки у костра, где еще тлели угли, подбросила хвороста: мокрые от росы ветки зашипели, но пламя занялось, разбежалось огненными языками, она подбросила еще две охапки — костер запылал вовсю, посылая волны тепла. Отступив на пару шагов от пышущей жаром пирамиды, лейтенант повернулась спиной, с наслаждением чувствуя, как из усталого тела уходят холод и беспокойство. В безлунном небе сверкали бриллиантовые ожерелья созвездий, подмигивали и танцевали звезды; казалось, огромное, роскошное платье из черного бархата, усеянное блестками, плывет над ней в неуловимом ритме не слышимой ею мелодии.
Согревшись, она присела на вязанку дров, спиной к огню, и принялась зашнуровывать ботинки. Какое-то движение привлекло ее внимание — клапан палатки Шэннона шевельнулся, из нее наружу высунулась и тут же исчезла рука, а следом появился и человек. Фигура выпрямилась, голова повернулась вправо, потом влево… Да это же Доусон! Младший офицер накинула капюшон, застегнула молнию комбинезона и осторожно направилась к своей палатке. Путь ее лежал мимо костра. Буккари отвернулась, но Доусон заметила ее и без колебаний подошла.
— Доброе утро, лейтенант, — шепнула она и присела рядом, наклоняясь к огню. Лицо ее показалось Буккари усталым, но глаза сияли.
