Пол Андерсон - Мичман Флэндри
«Придумай ему историю, какую-нибудь историю, любую историю, которая отведет от тебя подозрения».
Мозги Флэндри заклинило.
— Как бы мы смогли организовать это дело, — пробормотал он. — Вы же видели, какая слежка установлена за нами.
— Когда-нибудь слышали об агентах-провокаторах? Я никогда не поверю, что Абрамс поехал просто прокатиться. — Хоксберг поставил видеофон на «запись». Начинайте сначала, продолжайте до самого конца, как закончите, остановитесь. Прежде всего почему Абрамс выбрал именно вас?
— Ну, я… наверное, ему был нужен помощник.
«Что же произошло? Все шло так последовательно, шаг за шагом. Собственно, я так и не решил, идти в разведку или нет, но как бы там ни было, я там оказался».
Персис расправила плечи.
— Доминик проявил себя на Старкаде, — сказала она жалобно, — сражаясь за Империю.
— Прекрасная фраза, и так звучит! — Хоксберг стряхнул пепел с сигары.
— Ты что, совсем потеряла голову от этого ухаря? Впрочем, не имеет значения. Может, ты заметила, что я и сам работаю на Империю? Слово «работа» звучит менее романтично, чем «сражение», но от нее больше пользы в конечном счете, да? Продолжайте, Флэндри. Чего он хотел добиться? Что вы знаете об этом?
— Он… он надеялся многое узнать здесь. Он никогда не отрицал этого. Но шпионить — нет. Он не глуп, мой лорд. Его просто перехитрили. Я спрашиваю вас, как бы он мог создать эти неприятности?
— Предоставьте мне право задавать вопросы. Когда вы впервые сошлись с Персис и почему?
— Мы… я… — он видел страдание на ее лице и полностью осознавал, что значит сделать чувствительное существо чьим-то орудием. — Я виноват. Не слушайте ее. По пути…
Дверь открылась. Не было никаких сигналов, за исключением тех, которые раздались при появлении Хоксберга. Но эта штука, что проскользнула внутрь, к ней замок не был приспособлен! Персис завизжала. Хоксберг, выругавшись, отпрыгнул назад. Нечто представляло из себя опаленное и искореженное железо, из обрубленной его руки текла кровь, серая кожа туго обтягивала лицо или то, что от него осталось. Существо с грохотом упало на пол.
— Энсин Флэндри, — позвало оно. Голос был еще слышен, но он был не контролируем и у него отсутствовал тон. Свет то появлялся, то исчезал на сканерах, которые служили этому существу глазами.
Флэндри стиснул зубы: «Агент Абрамса? Надежда Абрамса разбита и умирает у моих ног?»
— Продолжай, — Хоксберг тяжело дышал. В кулаке его был зажат бластер.
— Поговори с ним.
Флэндри замотал головой так, что растрепались его взмокшие от пота волосы.
— Говори, тебе сказано, — скомандовал Хоксберг, — или я убью тебя, а Абрамса выдам мерсеянам.
Существо, которое лежало в крови у закрытой уже входной двери, казалось, ничего не замечало.
— Энсин Флэндри. Кто из вас Флэндри? Скорее. Мешугга. Он велел мне сказать «Мешугга».
Флэндри, не думая, поднялся со своего кресла и встал на колени прямо в лужу крови.
— Я здесь, — прошептал он.
— Слушайте, — голова его вращалась, глаза мигали очень тускло, сервомотор гремел внутри разбитого корпуса, — запоминайте. В картотеке о Старкаде… эти цифры. — Он прокашлял их одну за другой в дуодецимальной системе на Эриау. Флэндри запомнил их сразу, сказалась его подготовка. Ему не нужно было понимать, да он и не понял, но и повторять не потребовалось, каждая фонема ярко запечатлелась в его мозгу.
— Это все? — спросил Флэндри не своим голосом.
— Да. Все, — рука из металлических усиков искала его, пока он ее не сжал. — Ты запомнишь мое имя? Я был Двир Танисийский, когда-то меня называли Веселым. Вот во что меня превратили. Я был внедрен в ваш воздушный корабль. Меня послал командующий Абрамс. Вот почему он ушел отсюда, чтобы вывести меня из-под наблюдения. Но в катушку со Старкадом была введена сигнализация. Меня подстрелили при попытке скрыться. Я бы прибыл раньше, но сильно ослаб и время от времени отключался. Вы должны вызвать корабль и спасаться, я думаю. Запомните Двира.
— Мы всегда будем помнить.
— Хорошо, а сейчас дайте мне умереть. Если вы откроете основную крышку, вы сможете отключить мое сердце, — голос его дрожал, но слова еще можно было различить. — Я не могу долго удерживать Сивиллу в мозгу. Он отравлен, у него кислородное голодание. Клетки отмирают одна за другой. Отключите мое сердце.
Флэндри снял усики, обвившиеся вокруг его руки и потянулся к крышке. Он почти ничего не видел и не ощущал запаха смазки и оплавленной изоляции.
— Не двигаться, — сказал Хоксберг. Флэндри не слышал его. Хоксберг подошел ближе и пнул его. — Отойди отсюда, я сказал. Он нам нужен живым.
Флэндри выпрямился.
— Но вы не можете…
— Можем и сделаем, — у Хоксберга искривились губы, сигара выпала изо рта прямо в растекающуюся лужу крови, — Великий Император! мне все ясно. Он должен был достать информацию, передать ее тебе, а тебя бы с позором отправили домой, когда я застал вас с Персис, — он прервался на минуту и с триумфом посмотрел на нее, — улавливаешь, моя дорогая? Ты была не более чем объект.
Она устремилась прочь от них, зажав одной рукой рот, другой отмахиваясь от всего мира.
— Сивилла, Сивилла, — доносилось с пола, — ох, скорее!
Хоксберг попятился к видеофону:
— Надо вызвать медика. Если мы поторопимся, этого малого можно будет спасти.
— Неужели вы не понимаете, — взмолился Флэндри. — Эти цифры, в них заключено что-то важное о Старкаде, а у вашей миссии не было никакого шанса. Мы должны сделать так, чтобы наши люди узнали.
— Предоставьте мне самому беспокоиться об этом, — сказал Хоксберг. — Вам угрожает обвинение в измене.
— За то, что я пытался выручить Империю из беды?
— За саботирование официальной делегации. За попытку проводить свою политику. Вы и Абрамс подменили собой Его Величество? Ну, вам покажут…
Флэндри шагнул вперед. Хоксберг вскинул бластер.
— Назад! Не успеешь моргнуть, как от тебя ничего не останется, — его свободная рука потянулась к трубке.
Флэндри стоял над Двиром в день своего Страшного суда.
Персис побежала наперерез.
— Марк, нет!
— Отойди, — Хоксберг навел оружие на энсина. Руки Персис обвились вокруг него. Неожиданно она схватила его за правое запястье. Она бросилась вниз, увлекая за собой бластер. — Ники! — закричала она.
Флэндри прыгнул. Хоксберг ударил Персис кулаком. Удар пришелся по голове. Девушка обмякла. Но Флэндри уже подоспел. Хоксберг ударил и его. Одной рукой Флэндри нарисовал удар, а кулаком другой нанес удар в солнечное сплетение. Хоксберг согнулся, и тут Флэндри ткнул ему куда-то за ухо. Ноги лорда подкосились, и он рухнул на пол.
Флэндри подхватил бластер и нажал на кнопку видеофона: — Воздушный корабль к посольству, — приказал он на Эриау.
Повернувшись, он наклонился к Двиру и открыл переднюю панель. Это и был выключатель, о котором говорил Двир. Флэндри снял предохранитель.
— Прощай, друг, — сказал он.
— Одну минуту, — донеслось из механизма. — Я потерял ее. Так темно. Шум… Вот теперь…
Флэндри повернул выключатель. Огоньки в глазах Двира погасли, он лежал, не шелохнувшись.
Персис, поверженная ударом Хоксберга, сотрясалась от плача. Флэндри подошел и поднял ее.
— Я должен прорываться. Не исключено, что мне это не удастся сделать. Хочешь поехать со мной?
Она прижалась к нему.
— Да, да, да. Они могли бы убить тебя.
Он обнял ее одной рукой, в другой был зажат бластер, наведенный на Хоксберга, который ерзал и задыхался от кашля. Изумление озарило Флэндри, как свет звезды.
— Почему ты помогла мне? — спросил он тихо.
— Я не знаю. Забери меня отсюда!
— Хорошо!.. Может быть, я сделал что-то значительное для людей, если эта информация действительно важная, а, похоже, так оно и есть… Иди, надень платье и туфли. Причешись. Найди мне чистую пару брюк. Эти все в крови. Скорей. — Она обхватила его еще крепче и всхлипнула. Он похлопал ее. — Быстренько, я сказал. Или я буду вынужден тебя оставить.
Она побежала. Он ткнул Хоксберга ногой.
— Вставайте, мой лорд.
Хоксберг поднялся на колени.
— Вы сумасшедший, — выговорил он, хватая воздух ртом. — Неужели вы серьезно рассчитываете спастись?
— Я серьезно рассчитываю попытаться. Давайте мне ваш пояс с кобурой, — Флэндри надел пояс на себя. — Мы пойдем к кораблю вместе. Если кто-нибудь о чем-то спросит нас, вы удовлетворитесь моей версией и скажете, что я принес вам известия, которые не могут ждать, и мы направляемся лично доложить мерсеянским властям. Как только я замечу что-нибудь неладное, я начинаю стрелять, и вы будете первым, кто получит заряд бластера. Ясно?
Хоксберг потер синяк за ухом и посмотрел со злостью на него. Флэндри отбросил все сомнения, жажда деятельности обуяла его. Адреналин пел в его венах. Никогда он не воспринимал все так остро: эту сверхэлегантную комнату, сверкающие злостью глаза напротив него, очаровательные движения Персис, появившейся в огненно-красном платье, аромат пота и ярости, вздохи вентилятора, жар под кожей, перекатывание мышц, угол, образованный локтем Хоксберга, куда он нацелил свое оружие… Черт возьми, он был жив!
