Дмитрий Манасыпов - Дорога стали и надежды

– Поганец! – завизжала молодуха. – Тварь шелудивая! Кот помойный!

Ее товарка, тряся дряблыми бледными щеками подскочила, ударила под лавку длинной кочергой, скрученной из прута. Из-под лавки вылетел серо-полосатый, свалявшийся, пыльный и злобный огромный кошак. Вылетел, оскалив длинные клыки, и прыгнул на бледную немочь. Но не долетел, столкнувшись с двумя неприятностями. Цепью, дернувшей его назад и кочергой, ударившей куда-то по густой шубе. Сивая тощага могла вмазать животине и по голове, разом успокоив ее насовсем, но пожалела. Однако Пулю именно этот аспект сейчас совершенно не интересовал, потому что с ним тоже случилась парочка интересных вещей.

Боль вернула его в сознание, загнав сон куда-то глубоко и далеко. И эта, первая из интересностей, оказалась же и причиной второй. Пуля замер, стараясь прикрывать глаза все также сонно, и одновременно решал – что делать?

Гостеприимные хозяева, если взглянуть на них не прямо, а сбоку, разом теряли свои и без того не особо приятные, но хотя бы относительно нормальные, образы. У папаши отсутствовал кусок кожи со скальпом слева, замененный костяным наростом с отверстиями. В дырках лениво шевелилось серое с красным, перекатывалось, волнуясь мелкой дрожью. Мамаша особо не поменялась, кроме того, что на поясе у нее висело с десяток отрезанных сухих пальцев. Больших. На остальных Пуля уже не смотрел… кроме девчонки. Та как раз, осталась прежней.

– Ну, милый, что встал? – пухлая жаба с торчащими изо рта кривыми зубами, снова потянула его за собой. Причмокнула мокрыми пельменями губ, облизнулась.

Под ментальный морок Пуля пока еще не попадал, но про мутантов таких слышал. Осталось только придумать хотя бы один вариант того, как выбраться и остаться целым. И хорошо, что не поел ничего.

Он сонно оперся на подставленное плечо, заволакивая ноги, двинулся вперед, в душную прелую темноту и странные запахи. Оглянулся, зевнув, быстро огляделся. Уродцы, собравшиеся на огромной захламленной кухне, выжидающе и не скрываясь, уставились ему вслед. Но Азамата куда больше интересовали блеснувшие желтизной глаза из-под лавки. Чутью Пуля доверял, подводило оно редко. И сейчас здесь, в глубочайшей жуткой срани, странный мутировавший кот показался ему союзником.

Несколько раз, совершенно специально, Азамат споткнулся и чуть не упал. Молодуха заливалась противным гавкающим смехом, подхватывала его и все пыталась залезть короткими пальцами в штаны. Азамат что-то мычал и шел дальше, внимательно прислушиваясь к шуму за спиной.

– Ну, вот и пришли, при-ш-ш-ш-ли, – с придыханьем зашептали прямо в ухо мокрые губы. Ее трясло, густо пахло свежим и старым потом, и даже через плотную ткань куртки Пуля чувствовал впивающиеся острые ногти. – Милы…

Договорить ей он не дал. Воткнул нож в подреберье, провернул, зажав рот ладонью и наплевав на скребущие по вытертой коже перчатки зубы. Навалился, вытащив клинок, перехватил и, отодвинувшись, полоснул по горлу. Сильно и глубоко, с удовольствием услышав хруст рассеченной гортани и еле уловимый треск столкнувшейся кости и стали. Она булькнула, забилась под ним, захрипела. Пуля зажимал рот, наплевав на кровь, слушая шум в коридоре.

А там стало тихо. Очень подозрительно тихо.

Азамат убрал нож, потянул на себя обрез из-за спины. Хрен знает, что заставило сглупить местных, оставив ему оружие. То ли полагались на чары недавно усопшей родственницы, то ли совершенно поглупели и возомнили о себе черт знает что. Осторожно взвел курки. Патронов в патронташе должно было хватить на всех… если стрелять не абы как, а в цель.

Он выглянул в коридор, надеясь никого не увидеть. Ошибся. Его уже ждали.

– Ну и чего замолчал? – Уколова села рядом, ногтями поскребла распаренную пятку. – Пуля?

– А? – Азамат кивнул. – Да вспоминал…

– Помоги мне, – девочка смотрела на него блестящими глазами. Огромными глазами, темными, блестящими как вишни. – Пожалуйста, уведи отсюда.

Азамат шмыгнул носом, прислушался.

– Совсем все нехорошо?

– Они плохие. Сейчас пошли дорезать последнего путника. Потом придут за тобой. Забери меня, пожалуйста.

– Конечно.

Она улыбнулась. И умерла. Правда, получилось это только со второго патрона. Отброшенная назад, с развороченной грудью, девочка вцепилась вывернутыми назад руками в стены и поползла вверх. Второй выстрел остановил странные паучьи движения, сбросив ее на пол мокрой тяжелой кучей.

– Тоже мне, – Азамат цыкнул плевком в угол, – цветок жизни, пят’як! Все вокруг жуть жутью, а у нее только банта в косичке не хватает. Эй, хозяева, может, добром разойдемся?

Хорониться смысла он не видел. Попробуй не расслышь в доме грохот двух подряд выстрелов. А раз так, то и прятаться не особо стоило. Тем более (Пуля в этом был почти полностью уверен) девочка тут и верховодила. Или не девочка, а странноватая тварь. Он покосился на лежавшее тело. В густой каше вишневого цвета волосы уже не переливались золотом, серебрились густой сединой. Да и кожа, покрытая темными старческими пигментными пятнами, молодой не казалась.

С кухни донеслось глухое позвякивание. Азамат уловил за спиной движение, шарахнулся в сторону, стараясь добраться до патронташа.

– Девка та, сивая, тощая, и оба близнеца-дебила сбежали. – Азамат почесал в затылке. – Зато кота спас. Теперь всегда со мной. И он меня выручил еще раз, мамку их хватанул за ногу, та и шваркнула своей дрянью мимо. Что там за штука была, не понял, но кашлял потом полгода. И даже вроде какие-то хрипы подозрительные появились. Ты это, Женя, дождись меня, помоюсь, и спать. С утра поплывем, Зуич нас ждать на рассвете будет.

На рассвете их ждал Золотой, с ног до головы затянутый в странную смесь из ОЗК и бронежилета со щитками никак не меньше, чем 3-го класса защиты, в стареньком шлеме «Орех», с намалеванным по всей его сфере хитрым изречением, выполненным арабской вязью. Вместе с главой клана ходоков, явно решившего не просто не ссориться с Пулей, но и искупить грех мертвого Андрюхи, путников встретило транспортное средство.

– Пят’як… – Азамат сплюнул. – Это что такое, Шамиль Абдулмазитыч? Чего за дикая помесь сноповязалки, парового локомотива и обычной дровяной печки?

– Ничего ты не понимаешь в транспорте, Пуля. – Золотой затянулся самокруткой. Ощутимо потянуло хорошей коноплей. – Прогрессивные технологии и восстановленные технические решения, плюс имеющаяся материальная база. В результате получаем…

– Да мне на этой буржуйке без гидропривода руля и ехать-то страшно. Не говоря про то, что к речке на ней добираться. – Азамат покачал головой. – На чем работает-то?

– Пеллеты. Покупаю у водников, сам знаешь ведь. Это, ну… есть в ней гидропривод, точно тебе говорю.

– Ну да.

Уколова покосилась на него, но вопросов задавать не спешила. Хотя неведомые водники, торгующие пеллетами, настоящей драгоценностью в текущий год от Рождества Христова, явно ее заинтересовали.

Длинная и довольно высокая махина мирно пыхтела через несколько патрубков, окутывалась паром и легким запахом горячего масла. Мелкие капли задорно барабанили по прямоугольному носу, укрытому не только толстыми листами железа, но и провощенной огромной кожаной «попоной». Уколова смотрела на нее и пыталась осмыслить увиденное.

Ну ладно, машинерия работает не на бензине или соляре – ворчащие паром детали, скомпонованные в несколько слитных блоков, говорили сами за себя и без пеллет. Как и чем неведомый умелец соединил их между собой и присобачил на корпус от нехилого трактора, оставалось только гадать. Инженерным мышлением она не обладала, вернее, обладала, но в нужных пропорциях и необходимых для применения объемах.

Высокие покрышки с выпуклыми заплатами, явно сделанными специально для защиты от лишних проколов. Неуклюжий, но надежный гроб кабины и кузова, тесный, но при этом очень хорошо защищенный. По бортам его обложили мешками с песком, крепко притянув их тросами внахлест. С обоих бортов, забранных крупной сеткой, торчали стволы стареньких, но ухоженных ПК. Стекол в машине она практически не заметила, а имевшиеся впереди ходоки закрыли решетками и откидывающимися металлическими козырьками с прорезями.

– И она едет?

Уколова покосилась на довольно улыбающегося Золотого.

– Да, девушка. Вы «химзу»-то нацепите, нам с вами через овражки проехать придется, а там очень неприятный для организма туман. Дышать нельзя, на кожу нельзя, никуда нельзя. Что-то там опасное в свое время с неба вертанулось, так до конца и не рассосалось. И попрошу во время поездки не сильно дергаться и все время стоять у пулеметов. Договорились?

– Назад ты как собираешься, если не берешь никого больше? – Пуля уже начал скрипеть резиной, натягивая прямо поверх куртки и ватников.

– Забрать мне там кой-кого надо будет. Потом. – Золотой затянулся. – Не хочешь, братишка?