Альфред Ван Вогт - Слэн
- У вас есть план отыскать настоящих слэнов? - воскликнула девушка.
- Да. Фактически это очень просто. Все настоящие слэны, с которыми я знаком - мои отец и мать. Я сам, а теперь и вы - были добросердечными, хорошими людьми. И это несмотря на ненависть человеческих существ, их попытки уничтожить нас всеми силами. Я не могу поверить в то, что мы все четверо являемся исключением. Следовательно, должно быть какое-то логическое объяснение всех этих чудовищных актов, которые приписываются настоящим слэнам. Может быть, в этом замешаны недослэны, не знаю… Во всяком случае, мне нельзя делать какие-либо решающие ходы в игре, пока я не предприму дополнительных мер защиты от недослэнов.
- Теперь я понимаю, почему мы должны до темноты оставаться здесь.
Странно, но ему очень хотелось, чтобы она больше не затрагивала эту тему. Потому что в какое-то краткое мгновение он укрыл эту мысль от девушки, у него возникло предчувствие невероятной опасности. Настолько невероятной, что логика отметала ее.
Но оставшийся мутный осадок заставил его сказать:
- Оставайтесь рядом с автомобилем, и пусть ваше сознание будет все время начеку. Ведь мы способны нащупать человека на расстоянии почти в полкилометра от себя, даже если спим.
Но как бы это ни было странно, это совсем не успокаивало его.
- Я хочу посмотреть ваш автомобиль, можно? - спросила девушка.
- Ну, конечно же, - рассмеялся Джомми и приглашающим жестом распахнул дверцу машины.
Причудливая, радостная мысль пришла из глубины его сознания - «как замечательно, что он, наконец, нашел еще одного слэна, такую великолепную и красивую девушку.»
«И такого отличного молодого человека.»
Была ли эта мысль его, или ее - это его очень заинтересовало.
«Это моя мысль, Джомми.»
Как радостно переплести свой разум с другим привлекательным разумом настолько тесно, что поток мыслей кажется одним. И вопрос, и ответ, и все переговоры мгновенно вмещают в себе самые тонкие оттенки мысли, которые нельзя передать посредством холодных, равнодушных слов.
Возникла ли между ними любовь? Как могут двое просто встретиться и полюбить друг друга, когда, насколько это им было известно, в мире есть еще миллионы слэнов, среди которых могут быть десятки других мужчин и женщин, которых бы при других обстоятельствах они выбрали в мужья или жены с большей охотой?
Это все не так, Джомми. Всю свою жизнь мы были одиноки в мире среди чужих нам людей. Найти, наконец, кровного родственника - это большая радость, а вот встреча с другими, даже со всеми слэнами где-то в будущем - это совсем не то же самое. Мы собираемся вместе делить все наши надежды и сомнения, опасности и победы. Разве это не любовь?
Он подумал, что это так, и сознание его заполнило неизмеримое счастье.
Они сидели в машине уже немного больше часа, и вот только сейчас Джомми понял, как он устал. Все эти дни он был почти на пределе своих сил, он почти не спал уже несколько дней, а тут, похоже, задремал… Ему показалось, что все переполнявшее его счастье внезапно исчезло из его сознания, осталась только чернота, которая стала бездонной, когда он заглянул в ее необозримые глубины.
Проснувшись от испуга, он бросил тревожный взгляд туда, где должна была сидеть Кетлин. Откидное кресло было пустым. Его обостренный разум, все еще не сбросивший остатки сновидений, устремился наружу.
«Кетлин!»
Девушка подошла к дверце автомобиля.
- Я взглянула на кое-что из этих металлических деталей, стараясь придумать, какая бы из них могла пригодиться тебе в первую очередь, - она запнулась, улыбнулась и поправилась - нам в первую очередь.
Да, он не на шутку всполошился, когда она на минуту покинула машину. Он предположил, что она привыкла жить в менее напряженной обстановке, чем он. У нее была свобода движения и была, несмотря на отдельные угрозы, определенность положения, на которую она могла положиться. В его же печальном существовании постоянно присутствующей реальностью было то, что результатом малейшего ослабления бдительности была смерть. Каждый шаг его включал в себя определенную степень риска.
Теперь Кетлин придется приспособиться именно к такому образу жизни. Смелость в осуществлении своей цели перед лицом опасности - это одно. Небрежность - совсем другое.
- Пока ты пойдешь в город для того, чтобы отобрать себе некоторые особенно нужные тебе вещи, я приготовлю немного еды, - сказала Кетлин.
Джомми Кросс взглянул на свой хронометр и кивнул. До наступления темноты времени было вполне достаточно, чтобы свершить небольшую прогулку в город.
- А где здесь ближайшая кухня? - только поинтересовался он.
- Вот там, - она сделала жест рукой, показывая на длинную линию дверей.
- Как далеко?
- Примерно сотня метров, - она нахмурилась. - Джомми, я ощущаю твое сильное беспокойство. Но если мы собираемся быть в одной упряжке, один из нас всегда должен делать что-либо одно, в то время, как другой будет делать что-то другое!
Он с тяжелым сердцем посмотрел ей вслед, стараясь понять, будет ли приобретение партнера благоприятным для его нервов. Ему, который закалил себя в преодолении опасности, нужно будет привыкнуть к мысли, что и ей также придется рисковать.
Правда, в данное мгновение не было какой-либо опасности. В городе слэнов стояла тишина. Ни звука, ни шелеста мыслей, если не считать Кетлин.
Разведчики, охотники и монтажники заграждений, которых он видел днем, сейчас должно быть уже в своих домах, спят или отдыхают.
Он увидел, в какую дверь вошла Кетлин, и оценил расстояние метров в пятьдесят.
Джомми уже вылезал из машины, когда принял страшную, резкую, отчаянную мысль:
«Джомми, стена отворяется. Кто-то…»
Неожиданно ее мысли прервались, и она начала передавать слова какого-то человека.
«Ну, вот. Разве это не Кетлин,» - раздался удовлетворенный голос незнакомца.
«Это Джон Петти,» - отметило сознание Кетлин.
- И всего лишь в пятьдесят седьмом убежище, которое мне довелось посетить. Я был во всех, потому что немногим из людей удается скрыть свои мысли, что они не предупреждают слухачей о своем приближении. А кроме того, разве можно было доверить кому-нибудь такое важное поручение? Кстати, Кетлин, что ты думаешь о психологии строителей этого тайного хода в кухню? По-видимому, слэны тоже не доверяют друг другу, а?..»
Повинуясь быстрым движениям пальцев Джомми, машина рванулась вперед. Он поймал ответ Кетлин, хладнокровный и неторопливый.
- Значит вы нашли меня, мистер Петти. И что же, я должна сейчас испрашивать у вас милосердия?
Ледяной ответ устремился из ее мозга к Джомми Кроссу.
«Милосердие не является чертой моего характера. К чему откладывать, раз уж представилась такая возможность!»
«Джомми, быстрей!»
Выстрел эхом прокатился из ее мозга в его. На какой-то ужасный момент за счет невыносимого напряжения, ее разум задержал наступление смерти, которую обрушила на ее тело крупнокалиберная пуля.
«О, Джомми, ведь мы могли бы быть такими счастливыми. Прощай, мой самый дорогой…»
С отчаянием и ужасом юноша увидел, как жизненная сила вспыхнула в последний раз в ее мозгу и погасла. Темная завеса смерти отгородила его разум от разума, принадлежавшего ранее Кетлин.
Глава 15
В мозгу Джомми Кросса не осталось места ни для мыслей, ни для ненависти, ни для печали, ни для надежды - его мозг сейчас воспринимал впечатления, а его в высшей степени отзывчивое тело реагировало, подобно совершенной телесной машине. Его автомобиль затормозился, и он увидел фигуру Джона Петти, стоявшего над поверженным телом девушки.
«О, небо! - вспыхнула на поверхности мозга этого человека мысль, - еще один из них!»
Искры полетели из непробиваемойц брони машины. Ошеломленный неудачей, шеф тайной полиции отскочил назад. С его губ сорвался яростный выкрик. На какое-то мгновение вся лютая ненависть человечества к покушаюшемуся на его права противнику-слэну, как в зеркале, отразилась в жестоком выражении лица и в той напряженности, с которой его тело ожидало, казалось, неминуемой гибели.
Одно прикосновение к кнопке, и он превратится в ничто, исчезнет в небытии. Но Джомми Кросс не шевельнулся и не издал ни звука. Его разум стал еще более холодным и ожесточившимся. Его тусклый взгляд безразлично устремился сначала на Петти, затем на тело мертвой Кетлин. И в конце концов пришла тщательно обдуманная мысль - единственный обладатель тайной атомной энергии - он, и поэтому он не имеет никакого права ни на любовь, ни на нормальную жизнь. Во всем этом мире людей и слэнов, дико ненавидящих друг друга, его удел - неотступная настойчивость в осуществлении своего высшего предначертания.
Из потайного входа стали выскакивать другие люди. Их автоматные очереди не причиняли никакого вреда автомобилю. И среди ворвавшихся он внезапно обнаружил двух недослэнов, так как ощутил наличие экранирования их разумов. Его взор заприметил, как один из них отбежал в угол и прошептал быстрое сообщение в радиопередатчик, прикрепленный к его запястью. Его слова скользили по поверхности сознания:
