Роман Караваев - Миссия доброй воли
– Но этот стол... – Эрик прикоснулся к столешнице, доходившей ему до груди. – Эти огромные кресла...
– Все сделано по нашим меркам и привезено торговцами-сервами. Это зал совета четырех владык. Иногда они встречаются здесь, в стенах Куршутбаима.
– Тут очень красиво, пха, – заметил Эрик. – Но для совещаний владык кланов обстановка странная.
Шаххаш’пихи разлил напиток по бокалам, опустился в кресло и жестом предложил Эрику сесть. Вид у него стал задумчивым.
– В прежние века, – промолвил он, – никто не мог сказать, к чему приведет встреча владык. Гордость сильнее благоразумия, и если властители ссорятся, быть большой крови... Так случалось часто, очень часто, и если в древности все решали меч и копье, то в новое время борьба Первых кланов грозила полным уничтожением. Но вот один мудрый посредник-катори отправил через сервов послание лоона эо, и они изготовили это... – Шаххаш’пихи обвел комнату взглядом. – Тут не хочется ссориться и враждовать, тут не звучат оскорбления, и всякий спор можно закончить миром. Не знаю, как лоона эо сделали... Они великие искусники!
«Волшебная комната, – подумал Эрик, чувствуя, как нисходят на него покой и умиротворение. – Чертог совета, в котором можно обсуждать дела и не вцепиться друг другу в глотку... Как раз для хапторов! Или для беседы хаптора и человека... Не за тем ли Шаххаш’пихи меня сюда привел?..»
– Пей, Рирех. Я слышал, у вас кхашаш гораздо крепче, он туманит разум и валит с ног... От нашего напитка это не случится. Разве что со мной! – Ухнув, он стукнул кулаком о кулак. – Не правда ли, страсть к алкоголю – знак родства между нашими расами? Кни’лина не пьют, дроми не пьют, сервы не пьют... А мы пьем, и даже Владыки Пустоты не отвратят нас от этой привычки. Пей, Рирех!
– За процветание, – сказал Эрик, вспомнив дежурный тост Петровича. Сказал, выпил, полюбовался чудесным бокалом и произнес: – Вернемся к Владыкам Пустоты. Я слушаю, пха. Ты обещал поведать о них нечто интересное.
– Я уже поведал, показав тебе это. – Шаххаш’пихи откинулся в кресле, устремив взор в расписной потолок. – Разумные существа могут построить корабль, который долетит до звезд, могут изобрести лекарства от всех недугов, оружие, волновую связь, шаухи и тысячи других вещей. Могут, наконец, украсить столы и шкафы, потолок и стены жилища, и лоона эо умеют это лучше нас. Но есть кое-что недоступное пониманию... Оглянись вокруг! Сочетание предметов располагает к спокойствию и миру, гасит неприязнь, не дает разбушеваться страстям... Как такое может быть? Как мертвое может влиять на живое, на чувства, разум и инстинкты? Это не по силам никому! Никому, кроме... – Шаххаш’пихи сделал паузу и, понизив голос, произнес: – Я сказал: не знаю, как лоона эо сделали... Не знаю, как сделали, но знаю, кто их научил!
– Ты говоришь о Владыках Пустоты? – удивленно спросил Эрик. – О сверхразуме, который будто бы правит Галактикой?
– Да. И это нельзя считать кхаш’хаман, это истина.
– Ты уверен, пха?
– А ты нет? Выпей еще, Рирех, и пусть рассеются твои сомнения. – Шаххаш’пихи снова наполнил бокалы. – Твой и мой народы знают, что Галактикой некогда владели даскины, раса Древних. Это реальность, ведь мы находим их творения во многих мирах и даже в пространстве, находим и не понимаем, как сделано то или это, но всегда удивляемся их могуществу... С ними мы никогда не встречались, но уверен ли ты, что они исчезли, удалившись из нашей Вселенной?.. И если даже так, почему бы кому-то из них не остаться? Власть, Рирех, не дохлый куршут, ее не бросают, если нет преемника... А кто он? Лоона эо? Но мы, бывшие Защитники, и вы, Защитники нынешние, понимаем: это слабые существа. Могут быть посредниками, но и только.
– Интересная мысль, – сказал Эрик. – Интересная, но не новая.
Он опустил веки, и слияние с окружавшим его иллюзорным миром сделалось еще сильнее. Теперь ему мнилось, что в воздухе струится нежная мелодия; ее звуки обволакивали Эрика, баюкали, покачивали, словно волны теплого моря. Это ощущение было приятным и вызывало память о самых чудесных местах, которые он когда-то посетил. Например, о пляжах и пальмовых рощах Гондваны.
Усилием воли Эрик заставил себя открыть глаза.
– Если бы удалось вступить в контакт с лоона эо, мы бы спросили у них, как связаться с Владыками Пустоты, – произнес Шаххаш’пихи, мечтательно вздохнув. – Но это невозможно – они обитают в своих астроидах и не общаются даже с Защитниками. На торговых кораблях только сервы, ничтожные тупые сервы... Много веков пролетело, но никто и никогда не видел живого лоона эо.
– Ты не прав. Такое, возможно, случалось. – Эрик помассировал виски, стараясь разогнать вязкую гипнотическую пелену. – Один мой предок служил в Защитниках – давно, очень давно, три с лишним столетия назад... Маленький кораблик... не помню его названия... этот кораблик прятался на борту огромного транспорта. Люди охраняли женщину лоона эо, летавшую на торговом судне, но как и почему это случилось, я не знаю. Может быть, ее изгнали из астроида или у нее была особая задача, нечто такое, что не поручишь сервам... Не знаю! Но однажды транспорт приземлился в колониальном мире хапторов и...
Эрик смолк. Лицо Шаххаш’пихи внезапно потемнело от прилива крови, зрачки сузились, огромные кулаки сжались. Оскалив зубы, он навалился грудью на стол, и чудилось, что прочная столешница сейчас треснет и разломится под мощным напором. Ярость, понял Эрик, ярость, ненависть, жажда мести... Но почему?..
Словно избавляясь от наваждения, хаптор тряхнул головой, и фиолетовый камень закачался у его лба.
– Это был твой предок? – Голос Шаххаш’ пихи казался таким тихим, что Эрик с трудом расслышал его слова. – Твой предок?
– Да. Что удивительного, пха? Люди летают в космос уже шесть веков, многие служили у лоона эо и служат до сих пор. Правда, в те далекие времена контакты с хапторами были очень редкими.
Шаххаш’пихи с шумом выдохнул воздух и, похоже, расслабился:
– Назови имя твоего предка и скажи о его заслугах.
– Его звали Сергей Вальдес. Со временем он стал адмиралом Флота и погиб в войнах с дроми, – произнес Эрик с некоторым удивлением.
– Сеги’вадес... – повторил Шаххаш’пихи. – А другие? Другие родичи, что заполняют время между ним и тобой?
– Его дочь Ксения Вальдес стала поко Петра Тревельяна, тоже воевавшего с дроми и тоже погибшего. У них остался сын Павел Тревельян, Судья Справедливости, по-вашему – ширен’ таха’катори, очень уважаемый человек. Его сын Рустам сражался с дроми до полной победы и едва не умер от тяжкого ранения. Это мой близкий предок, его сын стал моим родителем, и хотя я появился на свет после смерти Рустама Тревельяна, старшие рассказывали мне, что он обладал великим мужеством. Оправившись от ран, он прожил еще целый век и...
– Достаточно, – сказал Шаххаш’пихи. – В твоей семье были славные воины, и моя честь не потерпит ущерба, если я назову тебе своих предков.
С этими словами он выпрямился, закрыл глаза, прижал ладонь к фиолетовому кристаллу и запел. Пение или монотонный речитатив оказалось едва понятным Эрику; с губ Шаххаш’ пихи стремительно слетали имена, и было их не меньше, чем в списках команды тяжелого крейсера. Рычащие и шипящие звуки заполнили комнату, и ее магическое очарование будто отступило перед этой лавиной, но не исчезло совсем; Эрик ощущал, как с каждым словом стихает гнев, как ярость хаптора сменяется спокойствием. Но что вызвало этот приступ злобы?.. Понять причину он не мог и поэтому чувствовал себя неуверенно.
Шаххаш’пихи замолчал. В волшебном чертоге вновь воцарились мир и тишина. Эрику почудилось, что светильники, изображавшие стволы деревьев, изменили цвет: прежде они испускали ровное золотистое сияние, а сейчас в нем вроде бы появился оттенок голубизны. Ткань, покрывавшая стены комнаты, едва заметно мерцала, серебряные искры рождались в ее глубине, сливаясь временами в мгновенный проблеск молнии. Наверняка все это не было случайной метаморфозой, и в голове Эрика всплыли воспоминания о гипноглифах, тканях забвения и других запретных товарах лоона эо. Эти артефакты непонятного назначения в Земную Федерацию не ввозили, но у хапторов могли быть иные правила на сей счет.
– Теперь я не могу тебя убить, а ты – меня, – нарушил молчание Шаххаш’пихи. – Даже если между ашинге и хапторами снова начнется война. Даже если прикажет владыка Кшу или другого клана.
– Это приятное известие, – откликнулся Эрик. – Есть причина?
– Разве ты не знаешь? Ты назвал мне своих предков, и я сделал то же самое. Мы исполнили Ритуал, и теперь между нами не может быть крови. Таков обычай.
– Мне он нравится. И я благодарен тебе за беседу и за это чудо. – Эрик окинул взглядом волшебную комнату. – Мне пора возвращаться, пха. Я подумаю над тем, что ты рассказал.
Они покинули зал владычного совета, спустились на лифте и вышли на площадь. Уже совсем стемнело.
