Михаил Тырин - Синдикат «Громовержец»
— Ну, договорились?
— Посмотрим на месте, — решил Кирилл.
— Слышь, Машка, — подал голос Хрящ. — Я ничего не хочу такого сказать, но… — он потупился, — у меня телега так трещит, что полгорода проснется.
—Да, я не подумала, — с досадой произнесла Машка.
— Но я все равно с вами! — поспешно добавил Хрящ. — И к тому же, можно на велосипеде…
Машка встала, закрепила волосы заколкой.
— Я пошла переодеваться.
— Кира, я шизею! — восторженно прошипел Хрящ, когда девушка вышла. — Ты, я и Машка лезем в чужой дом, украдать шлем! От-тана лопала!
— Сам шизею, — признался Кирилл. — Для полноты компании только Дутова не хватает…
Машка вернулась быстро. На ней были черные джинсы, кроссовки и мягкая ковбойская рубашка. В руках — пакет, в котором угадывался фонарик и что-то еще.
— Готовы?
Ребята поднялись с дивана. Кирилл заметил, что Хрящ стоит чуть ли не по стойке «смирно». Он, похоже, уже представлял себя суперагентом накануне специальной операции.
— Ну… — Машка перевела дыхание. — Пошли.
* * *Район, где обитал Пакля с матерью и отчимом, неофициально назывался Париж. Отличительной особенностью местной архитектуры являлось отсутствие всякой архитектуры.
Париж являл собой беспорядочное скопление домиков, сарайчиков и лачуг, разросшееся на окраине города подобно плесени. Здесь не было такого понятия, как «улица», поскольку улицей считалось все, что находится между домами и дворами. Дорожки и тропинки были так запутаны, что впору вешать табличку «Найди выход из лабиринта» и за деньги запускать туристов.
Париж громоздился на косогорах, земля здесь никакой ценности не представляла. Здесь можно было построить какую-нибудь хижину из фанеры, да и жить в ней — никто не предъявил бы счет за «самовольный захват земли». Низины заполняла влага, уткам и поросятам всегда находилось место, чтоб поплавать, поваляться в грязной жиже. Да и комарам в Париже был настоящий рай.
Сейчас здесь стояла тишина. От заболоченных низин поднимался туман, он ворочался среди домиков и заборов, чуть подсвеченный луной. Машка зябко поводила плечами, глядя, как Кирилл и Хрящ отделяют от забора доску.
— Может, лучше через забор? — тихо предложила она.
— Он чуть держится, — возразил Хрящ. — Залезешь на него — и вместе с ним навернешься. Больше шума получится…
— Все, готово… — сообщил Кирилл.
В заборе имелась теперь дыра, открывающая путь в небольшой садик. Где-то там было открытое окно, а за ним — сладко спящий Пакля и его чудесный шлем. Машка сказала, что все заранее проверила — в этом доме не держали собак.
— Надо идти, — отрывисто проговорила она. Затем вытащила фонарик, а пакет отдала Хрящу на хранение. В кронах зашумел ветер, и всем стало не по себе. Сейчас вместе было еще не очень страшно, но наступала минута, когда надо расставаться. Хрящ оставался на тропинке с велосипедом, Машка лезла в дом, Кириллу предстояло дожидаться ее в садике.
Кирилл вдруг особенно остро почувствовал всю бестолковость происходящего. Почему, спрашивал он себя, важнейшую государственную задачу решают трое случайных людей, а не уполномоченные органы? В какие странные дела ввязалась Машка?
Только одно обстоятельство не позволяло Кириллу плюнуть на все и уйти. Пакля отныне был его личным врагом. И разбираться с ним следовало лично, не надеясь на какие-то органы.
Впрочем, была и еще одна причина. Об этой услуге его попросил не кто-нибудь, а Машка. Ей Кирилл готов был помогать, не задавая лишних вопросов.
— Рацию бы сейчас, — проговорил Хрящ. И пояснил: — Для связи.
— Ну все, пошли, — Машка:первая пролезла в садик.
В темноте она взяла Кирилла за руку, и у него на мгновение закружилась голова. Что-то было в этом волшебное — он и Машка вместе, рука об руку, шли в ночи, презирая опасность, чтобы сделать трудное, но нужное дело. Совсем недавно Кирилл и помыслить о таком не мог.
Они двигались медленно, потому что ноги все время путались в каких-то растениях, вязли в грядках. Ничего ровным счетом нельзя было разглядеть, кроме темных очертаний дома. Машка, похоже, лучше видела в темноте — получалось так, что она вела Кирилла за руку.
— Стой, — прошептала Машка.
Кирилл затих, ему показалось, что где-то хрустнули кусты.
— Ты слышала?
— Что слышала?
— Нет, ничего… Показалось.
— Кирилл, ты хорошо все понял? Возьмешь шлем — и бегом. Ни в коем случае не задерживайся, даже если меня там поймают. Я выкручусь. Главное — отобрать у Паклакова шлем.
Кирилл тихо хмыкнул в ответ. Он плохо представлял: как это, драпать со всех ног, оставив Машку в грязных лапах Пакли?
— Ладно, — шепнул он. — Разберемся… И тут снова хрустнули кусты. На этот раз и Машка услышала. Она замерла, крепко сжав руку Кирилла. Звук шел из-за кособокого сарайчика. Это могла быть, например, свинья или кошка — в подобной обстановке даже слабый шум казался слышным на всю округу.
Кирилл смотрел в темноту, напрягая зрение, пока перед глазами не пошли белые пятна. И вдруг он понял, что одно из этих пятен существует на самом деле! Что-то большое, белое тихо приближалось, цепляя кусты и ветки деревьев.
Сердце зашлось от какого-то суеверного страха. Самое худшее, что это «нечто» никак нельзя было опознать — просто белое пятно. Кирилл вдруг услышал отчаянный вздох Машки. Она потянула его назад.
— Что там? — выдавил он наконец.
— Это Белоснежка, — задыхаясь, прошептала Машка. — Нужно уходить, бегом, пока не поздно…
Кирилл первым делом испугался, что у Машки от испуга что-то замкнуло в голове. Какая еще Белоснежка?! А может. Красная Шапочка?
И тут темноту разорвал жуткий надсадный рев. Белое пятно вдруг метнулось вперед и мгновенно оказалось перед Кириллом и Машкой.
Перед тем как броситься бежать, Кирилл успел разглядеть длинные зубы и изогнутые рога. Это могла быть обыкновенная корова, но у коров не бывает такого огромного, почти шарообразного туловища. И ноги оказались толстыми, словно у слона.
Снова окрестности огласил рев — это произошло в тот момент, когда Кирилл продирался через дыру в заборе. Машка тащила его за руку и только мешала. Испуганные глаза Хряща блестели неподалеку.
— Бежим! — крикнула Машка, и в следующий миг раздался треск. Животное выскочило на тропинку, выломав кусок забора. Кирилла на мгновение парализовало от ужаса, и он успел увидеть, как чудовище встает на дыбы. Оно высилось метра на три и трубно ревело.
— Быстрее, Кирилл!
Они побежали по тропинке, рискуя споткнуться в темноте и полететь кувырком. Хрящ, похоже, на своем велосипеде помчался в другую сторону. И скорее всего, правильно сделал. Кирилл бежал и слышал, как позади стучат копыта об утоптанную землю. Чудовище преследовало их.
— Машка, что это?
— Потом, — коротко ответила она.
Показалось, что сзади донесся человеческий крик. Через секунду он повторился отчетливее. Кирилл вдруг понял, что это голос Пакли, правда, слов разобрать было нельзя.
— Машка… куда мы бежим?
— Не знаю, — она задыхалась.
Они взбирались по косогору, здесь уже не было домов и заборов. Зато были рытвины, которые не позволяли особо разбежаться. И тем не менее, когда рев вдруг раздался над самым ухом, Кирилл с Машкой припустились быстрее. Кириллу показалось, что он чувствует запах животного — больничный какой-то, неживой, чуть гниловатый.
Там, наверху, горел электрический свет — какой-нибудь фонарь или окно дома. Инстинктивно ребята бежали к свету, надеясь, что там — люди, помощь. Они даже не задумались, что люди им ничем не помогут, а точно так же бросятся бежать сломя голову, едва увидев ужасающее ревущее существо.
— Кирилл… — выдохнула Машка. — Я — все… Больше не могу.
— Потерпи, пожалуйста, — умоляюще проговорил он. — Еще чуть-чуть…
Что означало это «чуть-чуть», он и сам не знал. Просто хотелось надеяться, что где-то впереди есть спасение. Поэтому он схватил Машку за руку и потащил за собой. Чудовище бежало не слишком быстро, но и не отставало. Похоже, оно не знало усталости.
Они наконец поднялись по склону. Увы, здесь им никто не смог бы помочь. Здесь стояла в одиночестве кирпичная трансформаторная будка, а на ней горел жестяной фонарь, по странному стечению обстоятельств еще не разбитый местной шпаной. В сотне метров, за оврагом, светились немногочисленные огни в жилых домах.
— Дерево… — выдохнула Машка. — Дерево… через ветки…
— Что? — переспросил Кирилл, не останавливая бег. — Что ты сказала?
— Дерево… с него — на крышу… Оно не залезет. Кирилл, наконец, понял. Действительно, на крышу трансформатора можно было перебраться с ветвей старого тополя. Вряд ли парнокопытное чудовище умело ползать по деревьям.
— Держись, — крикнул Кирилл и подсадил Машку на толстый сук. Она обхватила его изо всех сил, но сил было очень мало. Кириллу пришлось придерживать девушку, пока она карабкалась дальше, и он потерял драгоценные секунды.
