Вадим Денисов - Закрытые воды
— Просто привык уже по фильмам судить, Владимир Викторович…
— И по книгам, — добавил он быстро.
— Что? Ну да, и по книжкам… Какие-нибудь тридцать лет после апокалипсиса, и вокруг уже сплошной паропанк.
Слева шумно плеснуло, в зелёной воде мелькнули гладкие спины. Мы уже знали, это розовые пресноводные дельфины. Утром возле острова было слышно, как дышат они или переговариваются на своём свистящем языке. Вот цирковых прыжков пока не видели.
— Господин Арвидсон, а что Манаус?
Швед понял.
— О-о! Это настоящий город! Там есть и кирпичные дома, и каменные, правда, таких немного, и только у европейцев.
— А европейцев много? — спросил профессор.
— Хватает. Есть итальянцы, французы, немцы. Там даже губернатор из Германии.
Вот это уже хорошо! Люблю иметь дело с немцами, деловые люди. Значит, шансы на успешную реализацию моего стартапа достаточно высоки.
«Темза» шла возле правого берега, там, где глубины.
С левой стороны дугой уходила за поворот широкая коса, на песке большими стаями сидели птицы. Один раз появилась небольшая анаконда, сползающая с наклонившегося дерева в воду. Много здесь видимой живности, не то что в тайге, где её порой сутками не замечаешь.
Дождь давно кончился, палуба быстро подсыхала, последние капли с легким стуком падали на старинные доски.
Вечернее небо над Летой постепенно покрывалось россыпью слабо светящихся южных звезд. Быстро тут темнеет, словно штора опускается, надо бы это учитывать в планировании.
— За поворотом Манаус! — сообщил Арвидсон. — Почти пришли.
— Двигаем в рубку! — предложил я.
Капитан с победным видом уже стоял на крыле.
Впереди показалась цепочка огней.
— Куда причаливаем? — спросил Самарин, и скандинав опять понял без перевода.
— Можно просто встать у берега, правда, это неудобно… Далековато от дороги, потребуется усиленная охрана. В центре имеется главный пирс, там останавливаются большие джонки, баркасы и коммерческие яхты. Это платная услуга.
— Да мы и сами торгаши, так ить, Герман? — подмигнул шкипер и спросил: — Чем расплачиваться будем, капиталист?
— Найдём, — спокойно бросил я, не отрываясь от бинокля, меня этот вопрос вообще не занимал.
— Никаких проблем! — тут же вмешался скандинав. — У меня есть несколько серебряных флоринов, этого вполне хватит.
Я пожал плечами: что же, отказываться не будем, даром, что ли, катали.
Капитан сделал рукой приглашающий жест:
— Ну, тогда показывай курс, товарищ швед!
Глава 6
БИЗНЕС У КОРЫТА
Всё отлично — нашёл!
Кто у вас в цари, к примеру, последний? Никого? Так я — первый! Про царей загнул, а если в олигархи — здравствуйте!
Едва увидев губернатора Клауса Папке и его логово, я сразу понял: вот тут и находится главное корыто, без фальшака. Хитрые умные глаза, грамотная усталость в позе и облике, правильно организованный кабинет, неброская одежда. Бинго! Самое главное сделано, цель определена. Запариваться надолго исключительно с развозной розницей и перевозками я не собирался, так серьёзный капитал не сделаешь, увязнешь в бесконечных проблемах, нюансах и текущих надобностях, пропуская события и удары. Хочешь максимально ёмкого — ищи Главное Корыто. Большинство российских обывателей отнесёт такое устремление родной элиты к непременной черте всех крупных отечественных бизнесменов и будет совершенно право. С одной лишь существенной поправкой: это святое правило действует по всему миру, крупный бизнес кормится у Главного Корыта. Желателен сектор Основного Станка либо оборонки.
— Мистер Ростоцкий, признаюсь, вы первый человек из свежеприбывших… да и не только из них, кто сразу завёл разговор о радикально другом бизнесе, а не о техническом прогрессорстве! Увы, обычно инициативные и образованные люди в этом кабинете начинают именно с этого, — притворно вздохнул этот невысокий полноватый немец обманчиво мирного, даже ленивого, масляного такого вида. — Попадая на Кристу, они тут же готовы осчастливить население планеты альтернативными двигателями, экзотическим до высшей степени безумства оружием и прочими якобы новациями, не воплощёнными в потерянном мире. Ну и компьютерные технологии, весь хайтек…
— Даёшь мобильную связь, развитые локальные сети, газотурбинные двигатели и аэропланы эскадрильями? — понятливо поддакнул я.
— Именно! Именно так, мой друг! Отчего-то они думают, что до того никто подобные идеи не просчитывал, — пожал плечами губернатор Манауса и лидер местной Либеральной партии. А есть ещё и Демократическая.
— А они сами просчитывали? — усмехнулся новый русский предприниматель Герман.
— Ни в малейшей степени! Кто будет месяцами кормить и одевать умельцев? Кто будет охранять, возить? Главное же: какой сумасшедший даст ресурс для таких новаций! Любая медяшка стоит денег. Любой квалифицированный труд и так в почёте… Заканчивается всё одинаково, в лучшем случае эти энтузиасты, попробовав провернуть всё самостоятельно, становятся неплохими гончарами и столярами. Вот вы, как бизнесмен, выделили бы средства, людей и производственные площади на сбор и скупку медного провода по всей реке для организации внутренней телефонной связи, которую никто и никогда не будет абонировать платно?
— Под хорошую механическую мастерскую выделил бы, — лучезарно улыбнулся я. — Под яркое новаторство — вряд ли.
— Правильные слова. Но мастерская в городе уже есть. Не хватает отнюдь не идей, а рядовых слесарей, механиков…
— Толковых исполнителей и надёжных реализаторов?
Губернатор расплылся в улыбке.
Вот так и лыбимся.
Я был в своей тарелке.
Нет, не в тарелке — в любимом анатомическом виброкресле, в седле индийского боевого слона, в гусеничном бронекоконе челябинской сборки, откуда могу уверенно разговаривать с любым — родная стихия общения с властью! Всё знаю, красота! Здоровый азарт переполнял меня до корней волос, каждый последующий ход оказывался привычно правильным, слова лились легко, нужные эмоции в нужный момент послушно отображались на лице. Вот только жарко здесь до изумления. Для презентабельности пришлось надеть белую рубашку, клубный пиджак и галстук с золотой заколкой в форме карабина.
Кондиционеров, знаете ли, тут нет.
А ещё мешает акклиматизация, экстренная перенастройка организма. Периодически кружится голова, слабость, усталость. Все наши страдают. Отчасти помогает то, что перенос произошёл в конце лета. Вот если бы сразу после зимы…
— Одну минуту, дорогой Герман, сейчас принесут холодный чай, это очень хорошо помогает во время жары. Ничего-ничего, со временем привыкнете к климату, все через это прошли. Давайте постоим пока у окна, тут прохладней.
Да я и не тороплюсь. Коплю впечатления.
С третьего этажа ратуши видна круглая центральная площадь с небольшим декоративным фонтаном в центре вазона-бассейна. Фонтан, скорее всего, никогда не работал, но вода в нём есть, за малой архитектурной формой ухаживают местные дожди.
Манаус сооружен почти в полном соответствии с испанскими колониальными правилами. Лишь площадь не квадратная. Но от неё начинаются четыре главные улицы, которые и задают направление всем остальным магистралям города.
Кроме ратуши, на площади расположилась небольшая двухэтажная гостиница с надписью «Пасифик отель», два жилых каменных дома для высшего состава, симпатичная внешне таверна «Адмирал Бенбоу» и здание губернской полиции. А ещё на площади полным ходом идёт строительство — в стадии отделки находится новое здание ратуши, с фронтоном и четырьмя колоннами, неуловимо напоминающее Белый дом. Наверху высится башенка с оконцами под частой деревянной решёткой, только снайперу и прятаться. На самой башне идёт монтаж высокой антенны, дальняя связь пока не работает, да она и не нужна особо никому, главы городов очень редко что-то решают сообща, велика степень автономности.
Стройку затеял сам Клаус Папке, значит, он всерьёз рассчитывает остаться на посту в пафосной новой резиденции и после переезда, там дел осталось на месяц. А выборы, между прочим, через семь месяцев, уже узнал. Я вообще много нужного заранее высветил.
К вывеске таверны приставлена массивная деревянная лестница, с которой вдохновлённый творчеством молодой парень-художник с палитрой и кистью в руках обновляет надпись, часто останавливаясь, оглядывая сотворённое и довольно улыбаясь. Прохожие тоже останавливаются, комментируют, оценивают. Конечно, чего же ему не стараться, это не глину месить или снопы серпами жать, такими должностями дорожат.
По площади за короткое время прошли самые разные люди.
Вот семенит маленькая женщина со своеобразным коромыслом на плече, в концы деревяшки вбиты предохранительные колышки. Висят на ней три кроличьи тушки с одной стороны, две курицы и корзинка с зеленью — с другой. Забавно, у людей нет никаких пластиковых пакетов, всё натурально, наглядно, все видят, что ты несёшь. Значит, есть внешне статусные покупки — опа! идёт женщина с достатком в семье. Наверняка спешит домой с рынка, на кухню. Переходит улицу мужчина в необычном, свисающем на бок светлом колпаке. На верёвке через грудь — небольшой ножик с большим кольцом в рукояти, они тут у всех висят, своеобразная городская норма, в блоке с ножнами — маленький рог, набитый внутри чем-то мягким — туда воткнуто несколько больших цыганских игл, есть гнутые, и не сообразишь сразу, каких конкретно швейных дел спец перед тобой. Паруса тачает?
