Михаил Луговой - Горячая весна 2015-го
Возле полосы был заранее развернут заправочный пункт, но саму заправку только имитировали – боевым машинам предстояло десантироваться с тем запасом топлива, которое оставалось в баках после ночного марша. Погрузка началась немедленно и в реве и свисте турбореактивных движков (самолеты не глушили по одному двигателю) продлилась около полутора часов против двух предусмотренных нормативом. Боевые машины, укутанные сверху зелеными тюками парашютных систем, одна за другой, плюясь солярной вонью и пачкая рампы и ребристые металлические полы глиной под страдальческими взглядами бортинженеров, вползали в грузовые отсеки транспортных самолетов, замирая на своих местах. Десантники специальными замками крепили машины к монорельсу, устанавливали на корме каждой из них блок наддува, предназначенный для надувания амортизатора перед приземлением, надевали на гусеницы специальные чехлы. После этого механики-водители уменьшали клиренс, и теперь вся масса БМД приходилась на две широкие лыжи, на которых, скользя по напольным роликам, боевая машина должна выехать из грузового отсека, когда раскроется вытяжной парашют.
Небольшая задержка вышла только с батальонным пунктом боепитания. «Ракушка»[22] с молодым водителем криво взобралась на рампу, пришлось съезжать на землю и повторять.
Закончив погрузку, десантники выстраивались возле самолетов, на которых им предстояло подняться в небо. Офицеры парашютно-десантной службы, торопливо перебегая от одной группы к другой, проверяли правильность крепления и исправность парашютов тех солдат, которые должны были десантироваться индивидуально, обходя стороной стоящие «налегке» экипажи боевых машин. На последних смотрели с некоторым сочувствием: одно дело отделяться от самолета с персональным куполом и совсем другое – в тесной металлической коробке, распятым в ложементе, гадая, сработает ли система как надо. На учениях технику в основном бросали без экипажей, но в последнее время забытые было навыки стали вспоминать, и не обошлось без ЧП: пару недель назад в многокупольной парашютной системе одной из БМД не раскрылись целиком два из десяти куполов и «четверка» ударилась о грунт с запредельной скоростью. На чудо никто не надеялся, но оно произошло – три члена экипажа остались в живых, хотя сколько времени им теперь предстояло провести в госпитале, не брался предсказать никто. Зато их бээмдэшка оказалась вполне боеспособной.
– Слышь, Муха, настоящая война тоже так начнется! – перекрикивая реактивный свист, сообщил один десантник другому. – Будем лететь и не знать, куда выбросят! И думать, что учения!
– А может, уже не учения? Уже началось? На днях чухна в Таллине опять наших избила. Сейчас бросят туда – будем учить местных, сколько букв «Н» в слове «Таллин»!
– Патроны, надеюсь, тогда дадут настоящие, – первый щелкнул пальцами по втулке для холостой стрельбы на стволе своего автомата, – а то подстава получается. А сколько там «Н»?
– Ни одной! – ухмыльнулся Терентьев. – Правильно пишется – «Ревель»! – Он приставил ладонь к глазам, смотря против восходящего солнца. – Вон, смотри – бегут! Сейчас все узнаем.
Офицеры батальона разбегались от самолета командира аэродромной группы. Старший лейтенант, командир их взвода, затормозил на бетоне перед подчиненными, поправил автомат, укрепленный на груди над чехлом запасного парашюта, и достал листок бумаги.
– Равняйсь! Смирно! Слушай боевой приказ. – Десантники вытянулись, и лейтенант начал читать: – Задача первого этапа учений – парашютное десантирование в составе аэродромной группы на неподготовленную площадку и штурм аэродрома на юго-западе от нее с целью обеспечения высадки на нем подразделений дивизии. Сбрасываться будем по-боевому – в один заход. Соответственно, машины с рампы, личный состав побортно. Время десантирования – через шестьдесят-девяносто минут. Силы противника – до двух рот пехоты. Тяжелое оружие – несколько крупнокалиберных пулеметных точек в долговременных сооружениях. Соответственно, действия нашего взвода – максимально быстрое развертывание в боевом порядке батальона и атака противника с ходу. Вольно. Вопросы? – Вопросов не было. – Командирам отделений и машин – получить у меня карты района высадки. Остальным к погрузке. Марш!
Самолеты один за другим запускали оставшиеся двигатели и поднимались в воздух. Час полета пролетел незаметно. Те из солдат, кто поопытнее, памятуя о том, что чем больше спит десантник, тем меньше от него вреда, умудрились даже задремать. Молодым не спалось.
9 апреля 2015 года. Россия, Оренбургская область
На Тоцком военном полигоне, в стороне от сооружений, имитирующих аэродромные постройки, на огороженной яркими лентами площадке было тесно от звезд и лампасов. Маневрам десантников придавалось столь важное значение, что здесь вместе с делегацией Генерального штаба чуть ли не в полном составе присутствовало командование ВДВ и ВВС. Главком ВДВ ежеминутно поглядывал на часы. Только что ему сообщили, что истребительная авиация «завоевала» превосходство в воздухе над зонами высадки, и появления «Илов» с десантом можно было ожидать с минуты на минуту.
Замысел одного из крупнейших учений десантников неизбежно страдал значительной долей условности. Частично это было вызвано соображениями секретности: противник не должен был догадаться о цели крупномасштабной тренировки, скрыть которую не было никакой возможности. Так, транспортники с десантом должны были садиться не на захваченную территорию, а в восьми километрах южнее, на аэродроме «Тоцкое». Частично – желанием приблизить размах операции к действительности. Для полноценного рейда полигон был мелковат – пришлось изъять для проведения учений поля двух районов Оренбургской области, чему областное руководство отчаянно, но безнадежно сопротивлялось.
Активная фаза должна была продлиться четверо суток, но самая зрелищная часть – массовое парашютное десантирование на площадку, не знакомую десантникам по ранее проводившимся учениям, и захват аэродрома – должна была происходить именно здесь.
Рев двигателей возник за несколько секунд до того, как низко над лесом появилась шестерка самолетов, сразу разбившаяся на пары. Это были еще не транспортники, а только их сопровождение – штурмовики Су-25[23], призванные подавить сопротивление в районе высадки. Летчики тренировались на своих полигонах, а здесь только обозначали действия. Но это все равно выглядело впечатляюще. Раздался треск, словно открывали гигантскую молнию или рвали сложенный в сотню слоев брезент, и за каждым из самолетов по земле протянулась длинная полоса взрыхленного грунта. Сотни малокалиберных бомб, поднимая в воздух ошметки грязи и остатков снега, рвались на поле, зачищая его от условного противника. Штурмовики на несколько секунд пропали из виду, но потом вдруг выскочили с другой стороны. Под носом у пары из них запульсировал огонь, и струи снарядов, прямо перед генеральской площадкой хлестнули по бутафорским «аэродромным сооружениям». Это было так неожиданно и зрелищно, что единственный гражданский на площадке, оператор телеканала «Звезда», глядя с открытым ртом на оставшиеся в воздухе после пролета штурмовиков дымные облачка, отвлекся и опустил камеру. Правда, мгновение спустя он снова взял ее на изготовку, потому что над дальним концом поля появились первые «Илы».
Полевой побелевшими пальцами вцепился в деревянный поручень. Боевая выброска означала, что боевые машины будут сбрасываться с высоты пятисот метров, а личный состав второго батальона – всего с двухсот. Под куполами на крайне ограниченной площадке должны были оказаться почти тысяча человек и несколько десятков единиц техники. Организовать выброску так, чтобы избежать столкновений в воздухе, само по себе было нелегким делом. И крайне опасным, учитывая, что значительная часть десанта не имела даже запасных парашютов, бесполезных на малых высотах.
Всего в группе должно было быть двадцать семь Ил-76, но час назад с одного из бортов доложили о неисправности. Хотя она и не могла сорвать выброску, но Полевой приказал пилотам возвращаться на аэродром, уменьшив силу высаживаемых подразделений на две БМД и двадцать пять человек.
Выброска продолжалась минут пятнадцать на поле размером примерно три тысячи на пятьсот метров. В воздухе повисли сотни куполов, и было отчетливо видно, как при отделении от идущих на малой высоте транспортников они наполняются в горизонтальном, а не в вертикальном потоке.
Еще минут через десять первая волна десанта при поддержке бухающих стомиллиметровок БМД ворвалась на «аэродром» и захватила его. Одновременно с этим доложила о завершении высадки вторая аэродромная группа, которая в том же составе высаживалась в пятнадцати километрах западнее.
