Василий Орехов - Клеймо зоны

— Знаю! — зло бросил Кузнец.

— Нам за глаза хватит.

— Знаю! Не отвлекай!

Бронетранспортер, припадая на пробитое колесо, мотался вправо-влево, послушный движениям руля. Денис пытался сбить летчикам прицел: скорость вертушки намного превосходит скорость БТРа, и если первая очередь в упор не достигнет, «скай фоксу» придется отворачивать от близкого уже леса и заходить на новый разворот. А это еще пара минут выигранного времени. Есть вероятность, конечно, что вертолет применит ракеты — но тогда вообще остается только молиться.

Скорострелка под носом еврокоптера зашлась в огненном танце. Вдоль левого борта по земле потянулись фонтанчики разрывов. Кузнец резко бросил машину в другую сторону.

— Сейчас, сейчас! — приговаривал он. — Сейчас… близко уже…

В реве бронетранспортера далекий грохот пушечных очередей совершенно потерялся, но другой звук Ксанта услышала отчетливо — оглушительный хруст и треск. В десяти сантиметрах от нее, прямо за броней, ломались подмятые БТРом деревья.

Денис радостно заорал:

— Ушел на второй круг!

Москит проводил перископом «скай фокс», потом снова развернул его по ходу движения и чуть не уперся лбом в триплекс. Глаза его расширились.

— Стой! — неожиданно рявкнул он. — Тормози! Бери влево! Влево!..

— Что случи… — начал Кузнец.

Тяжеленная машина внезапно остановилась, будто наткнулась на невидимое препятствие. Москита бросило вперед, Денис чувствительно приложился грудью о баранку и выругался. Только Ксанта удержалась на месте — она все еще цеплялась за шершавую скобу. Голова отказывалась соображать, и холодная железяка казалась ей сейчас единственной спасительной соломинкой.

Угловатый нос БТРа дернулся и вдруг ощутимо пошел вниз, словно кто-то невидимый и очень сильный потянул его к себе из-под земли. Броню начало плющить, как жестяную банку. Металлические листы медленно сминались, нос машины опускался все сильнее, одновременно начав крениться влево. Двигатель продолжал натужно реветь, колеса проскальзывали во влажной глине, но бронетранспортер стоял на месте, как приклеенный. Заскрипели задние оси — параллельно опускающемуся носу начала медленно задираться кургузая корма. Ящики и цинки с патронами на полу десантного отделения поползли к водительскому креслу.

— Какого хрена! — Кузнец судорожно возился с управлением, но страшная неудержимая сила продолжала тянуть бронетранспортер к земле. Машина больше не подчинялась водителю.

— Плешь! — Москит выскочил из командирского кресла, заскользил на наклонном полу, хватаясь за люк над головой. — Гравиконцентрат! Все наружу, быстро!

Москит выбрался через кабину, а Денис, оскальзываясь и хватаясь за сиденья, полез на корму — выручать Ксанту. Она, впрочем, уже сообразила, в чем дело, и рывком распахнула десантный люк. Кузнец выбросил наружу автомат, выпрыгнул сам. Поймал свисающую из люка Ксанту и, убедившись, что с ней все в порядке, осторожно выглянул из-за борта.

Нос машины, ставший плоским, словно лист кровельной жести, уткнулся в грунт, пробитое колесо приобрело причудливую форму — каплеобразную: сверху почти обычную, круглую, но клином стянутую книзу. Расшатанные болты колесных креплений вываливались один за другим и тонули в земле, словно в болоте, броня натужно скрипела и трещала, разбрасывая во все стороны сорванные заклепки. Почва у передних колес казалась странно вдавленной, будто ее неделю трамбовали чугунной строительной бабой. Стиснутое краями смотровой щели стекло триплекса неслышно лопнуло, пошло трещинами и вдруг брызнуло осколками. Сверкающая на солнце стеклянная крошка не пролетела и пары сантиметров — резко осыпалась, пронзив чуть ли не насквозь плотную, спрессованную глину.

Кто-то ухватил Дениса за плечо.

— Уходим, уходим! — гаркнул Москит. — Кино потом посмотришь!

Больше всего на свете Москиту сейчас хотелось наорать на спутников или даже врезать от души по одной из этих тоскливых постных рож. Лучше по обеим сразу. Раньше он часто решал проблемы подобным образом — гостей Зоны надо учить кулаками, чтобы прониклись, а то один воспринимает все вокруг как большую военную игру, а вторая… Девушка, которую проводник в душе даже начал уже немного уважать, увидев, с какой легкостью она не только управляет своим спутником, но даже начинает понемногу навязывать свою волю даже им с Пифой, впала в ступор, едва дело дошло до первой серьезной драки. Хотя и то сказать — какая польза была бы от нее в бронетранспортере, даже если бы она не болталась сзади, как дерьмо в проруби?

Останавливало его только то соображение, что он и сам не без греха. Отвлекся на проклятые вертушки и прозевал свеженький гравиконцентрат солидных размеров. Слов нет, шли бы они пешком, он приметил бы аномалию издали, но клиентам не объяснишь ведь. Если сейчас распустить руки, первый вопрос со стороны пострадавших будет следующий: алё, босс, а сам-то?

И Пифе не повезло, как последний салага навернулся, полег еще до Периметра. Он не виноват, конечно, карта так легла, только все равно по-дурацки. Сто раз ходил в Зону, а тут нарвался по-глупому…

— Что это было? — ошеломленно спросил Кузнец, когда они уже лежали в кустах на опушке, а вертолет, не заметивший бегства злоумышленников, старательно вскрывал борт застрявшего бронетранспортера из крупнокалиберных автоматических пушек.

— Оно и сейчас есть, никуда не делось, — пробурчал Москит. — Гравиконцентрат, по-нашему — плешь. Наверняка читал про них или видел по 3D. Раньше, правда, я никогда не встречал плешь такой величины так близко к Периметру. При президенте Януковиче такого не было…

— Это просто песец какой-то!

— Да ничего особенного, — покровительственно заметил ведущий. — Ее легко заметить, если не зевать и не пялиться на дорогу через мутные стекла. В этом лесу гравиконцентраты еще не встречаются, я и зевнул. Вот тебе первый урок Зоны, Кузнец: здесь нет ничего постоянного. В Зоне нигде нельзя ощутить себя в безопасности. Ладно, бери свою подружку, и двинули. Пока рванем просто перпендикулярно Периметру, на пару километров, чтобы уйти от натовских архангелов. А там обмозгуем, как дальше быть. Положение у нас не фонтан, прямо скажем. Ксанта, ты как? — в критической ситуации он как-то незаметно перешел на «ты» с обоими клиентами, и теперь возвращаться к официальному общению было глупо.

— Нормально, — сказала она. Ватная стена в ушах понемногу рассосалась, барабанные перепонки, к счастью, оказались не повреждены. Да и сотрясения мозга не обнаружилось. Денис, бегло осмотревший ее в кустах, поставил диагноз: легкая контузия.