Расследования Графа Аверина. Комплект из 3 книг - Виктор Фламмер (Дашкевич)
– Я старик, – немного резковато ответил профессор, – а сегодня на моих глазах погибло четверо моих учеников. И трое преподавателей с Чародейского, которых я хорошо знал.
Он повернулся к крепости:
– Все закончилось? Они не вернутся?
– Нет, я как раз направляюсь в штаб, чтобы сообщить об этом.
– Хорошо, – Меньшов отвлекся от созерцания крепости, – мне тоже нужно доложить в ректорат. Представители других Академий могут отправляться домой.
– Да, думаю, так. Кузя, нам пора, – проговорил Аверин, и они направились к штабу.
Прямо в штабе Любава варила какое-то чародейское зелье. Приятный запах поднимался от старой походной печки-толстобрюшки, стоявшей в углу. Увидев дядю, чародейка бросилась ему на шею и чмокнула в щеку:
– Гермес Аркадьевич! Хвала небесам! Я так переживала, что этот… сотворит что-нибудь ужасное…
Любава поежилась, как от холода. И неудивительно, в памяти племянницы еще была свежа ночь, когда семья убегала от чудовища.
– Все закончилось? – Императрица сидела теперь не на кушетке, а на рабочем месте князя Булгакова. Сам князь в штабе отсутствовал. Нога Софьи, перевязанная бинтом, была чуть отставлена в сторону.
Любава, словно спохватившись, обратилась к дяде:
– Я сейчас помогу, вам надо восстановить силы.
– Не то слово. – Аверин присел на стул и посмотрел на императрицу. – Закончилось. По крайней мере, в крепости не осталось ни одного дива. Бывший Императорский див увел всех в Пустошь.
– Вы не выглядите довольным. Что-то не так?
– Устал. А вам придется приготовить указы о посмертном награждении Николая Серова и князя Андрея Рождественского.
– Рождественского?
– Да, это он запер дивов в крепости. Ценой своей жизни.
– Ага, – подтвердил Кузя. – И он еще памятник просил. Можно ему памятник? Хотя бы небольшой? – Кузя показал руками размер и добавил: – А тому колдуну, что в псину превращался, нужно поставить огромный памятник. Он ведь закрыл коридор! И так ужасно выл, обалдеть просто… – Кузя поежился.
– Я, конечно же… – начала императрица, но тут дверь распахнулась, на железном крыльце вагончика, не входя внутрь, застыл человек. Совсем молодой, на вид чуть старше Кузи. С необычными темно-рыжими волосами.
Нет, не человек. Кузя зашипел, и Аверин понял, что это див. И ошейника на нем не было.
Див в испуге шарахнулся, да так, что свалился с лестницы. Потом появился вновь и прямо в дверях упал на колени.
– Не бейте меня, прошу! – он вытянул руки. – Я Савелий! Помните? Вы меня спасли с острова!
Судя по всему, обращался он к Кузе.
– Ага. – Тот приосанился и важно кивнул. – Только не я, а Владимир. Достал из живота серебряные шарики. А потом тебя в Управление забрали. Ты почему без ошейника? – грозно вопросил Кузя у съежившегося от страха дива.
– Так… Алексей Артемьевич… они погибли… а наставник Владимир… ну, то есть господин Императорский див… в общем, он велел всем, у кого хозяин погиб и кто хочет вернуться в Управление, идти в штаб. Тут колдун привяжет.
– А ты, значит, хочешь? – Аверин вышел из вагончика, и Савелий моментально отскочил на землю перед лестницей, приняв ту же позу. Колдун присел на ступеньку. Хватит ли у него сил привязать дива?
– Конечно! – див посмотрел широко распахнутыми глазами. – Хозяин меня почти не бил, не наказывал, мне комнату выделили, там тепло, кровать, одеяло и кормили три раза в день. Кашей, овощами и картошкой, и все это с мясом! – Див не выдержал воспоминаний о еде и облизнулся. – Да кто откажется-то?
Аверин усмехнулся. По сравнению с отелем Рождественского общежитие Управления могло показаться санаторием.
– А тех, кто не вернется, – значительно тише и куда менее восторженно добавил Савелий, – наставник Владимир лично найдет и сожрет. Так и сказал.
Кузя прыснул.
– Ладно, – проговорил Аверин, – сейчас тебя привяжем. Ты один?
– Не знаю, – признался див, – многие сбежали. Но, может, и вернутся. Но я – первый! – сказал он с гордостью.
– Подождите, – Любава вынесла стакан в алюминиевом подстаканнике, полный ароматного отвара, – сперва выпейте это.
– Кузя, – тихо сказал Аверин, поднося кружку к губам, – проследи, чтобы решимость нашего юного друга не угасла.
– Ага.
Но не успел Аверин сделать и пары глотков, как из-за развалин дома, пострадавшего при атаке, показался Сергей Мончинский. Было видно, что молодой колдун очень торопится.
– Ох, Гермес Аркадьевич! – обрадовался он. – Как хорошо, что вы уже здесь. А то… – он посмотрел на Савелия. – О, уже начали подходить. Вы не поверите, но Владимир как-то уговорил тех, кто остался без хозяина, вернуться! Я как раз бегу, потому что должен временно привязать хотя бы нескольких. Вы поможете? Нужен ведь ассистент.
– Конечно. Да только нужен ли? Этот див здесь добровольно и сопротивляться не настроен.
На ступеньках вновь появилась Любава. И в руках у нее был еще один стакан, от которого поднимался пар.
– А это вам… – Щеки девушки полыхнули румянцем.
Аверин подвинулся, пропуская ее вниз по лестнице.
Она отдала Мончинскому чашку и быстро и порывисто обняла молодого колдуна.
Вторым ассистентом выступила императрица. Но роль ассистентов свелась лишь к тому, что Аверин постоял рядом, пока Мончинский поил дива своей кровью. А ее величество так и вовсе сидела на стульчике в дверях. Признаться, таких обрядов Аверину видеть еще не доводилось.
Интересно, а где Владимир? Он ведь точно чует кровь хозяина.
Но как только обряд закончился, Императорский див, аккуратно одетый и причесанный, появился рядом со штабом.
Савелий, увидев его, вжал голову в плечи и переместился за спину Мончинского, будто бы желая спрятаться за нового хозяина.
– Я пришел попросить помощи чародейки, – сказал Владимир и велел Савелию: – Ты тоже за мной.
– Колдуны не нужны? – спросил Аверин.
– Вы – нет, прошу вас остаться с ее величеством. Демонов, оставшихся без хозяев, еще довольно много. Их отлавливают и сажают в клетки, которые сейчас доставляют со всех окрестностей. Позже будем привязывать.
Аверин вернулся в фургон. Императрица отставила стакан и посмотрела на него. Аверину даже стало немного неуютно под ее пристальным взглядом.
– Эта дива, Анастасия, – произнесла она. – Владимир сказал, что вы близко знакомы.
– Ну… да, – Аверин смутился. – Мы… дружили и помогали друг другу. И… я отправил ее в Пустошь. У нее есть сын…
– Сын? – удивилась императрица.
– Да. Мальчик, Алеша. Она была его фамильяром. Но он считал ее матерью. Да и она относилась к нему как к родному. Если так можно сказать о диве.
– Это естественно для фамильяра.
– Возможно, но тут другая история. Вся семья Алексея погибла, а он сам остался калекой. Много часов он истекал кровью, но она не сожрала его. А потом заботилась, как родная мать.
– Вы ведь знаете, как я прилетела сюда?
– Да, Кузя рассказал.
– А про то,
