Юрий Иванович - Дорога к звёздному престолу

Со временем жизнь первопроходцев нормализовалась, если можно таким словом означить жизнь в бочке с порохом, которая стоит на действующем вулкане. Появились карты некоторых подземелий, разработали методики более стойкой защиты от окружающей агрессивной среды, научились стрелять куда надо и при этом упираться в нужное место ногами. Поняли, что сокровищами и любыми богатствами в виде редких металлов или нейтрино-селта здесь не пахнет, и жизнь в нескольких исследовательских центрах потекла спокойно и размеренно. На планете остались только истинные сподвижники науки, которые ради изучения здешней флоры и фауны соглашались жить в замкнутых городках семьями, а то и без всяких родственников. Ну и вполне понятно, что империя просто обязана была обезопасить жизни учёных от несчастных случаев в виде поедания не поддающимися дрессировке хищниками.

Для этой цели вокруг каждого научного центра располагался небольшой гарнизон из профессиональных военных, а чтобы не скапливать на планете слишком большое количество контрактников, имперское министерство вооружённых сил обязало каждое военное учебное заведение по составленному графику отправлять своих курсантов на боевую практику. Причём приказ распространялся как на училища любого профиля первого звена, так и на высшие военные академии. В обязанности практикантов входило отстреливать выползающих на поверхность монстров, да время от времени сопровождать экспедиции учёных в подземелья за "исходным материалом". В совместных вылазках отрабатывались синхронные действия подразделений, индивидуальная выносливость каждого бойца и доводилась до желаемого максимума скорострельность и точность попаданий из любого вида оружия. Как раз то, о чём мечтает каждый курсант в моменты нудных теоретических занятий в аудиториях.

За сорок лет условия практики и методы организации быта отработали во всех деталях, усовершенствовали многократно и сделали в итоге почти безопасными. Чуть ли не романтическими: стреляй не задумываясь по всему что движется и хвастайся потом перед друзьями. Хотя стоило признать: трагедии всё равно продолжались с неприятной регулярностью. Причём самые нерасторопные, медлительные и плохо соображающие курсанты в списке жертв составляли до девяноста пяти процентов. Именно поэтому, по внутреннему, так сказать неофициальному мнению, подобное "вычленение слабых звеньев", только способствовало усилению и сплочённости всего остального воинского подразделения. Звучало подобное утверждение несколько цинично для современного цивилизованного мира, но зато вполне соответствовало опасностям и превратностям воинской службы. Раз уж человек сам сознательно встал на путь служения отечеству в ипостаси защитника, искать или заранее обвинять кого-то в собственной нерасторопности, не было смысла. К слову сказать, в составе первого курса этого года, за первые полгода обучения до боевой практики не дожило три человека. Примерно такой же «отсев» ожидался и на планете Хаитан. Статистика, будь она неладна…

Именно эту тему разговора поднял Роман Бровер, во время погрузки курсантов в специальные прозрачные бронетранспортёры, на которых доставляли с выжженного плато космодрома к академическому городку. Озирая виднеющиеся окрестности, озарённые красноватым сиянием Спиилтса, и осторожно вдыхая воздух с незнакомыми запахами, парень неожиданно погрустнел:

— Как это ни печально, но статистика упрямая вещь. И если кто-то должен погибнуть от зубов местных тварей, то я заранее догадываюсь о своей незавидной участи…

— Тьфу, на тебя! — постарался сразу прекратить паническое разложение Тантоитан. — Не каркай, а то козлёночком станешь. Помнишь эту сказку?

Роман, конечно, помнил, хоть и не дословно:

— А разве там кто-то каркал?

— Ещё бы! Припоминай: ворона каркнула во всё воронье горло, сыр выпал в лужу, где спугнул козлов, и колобок так дёрнулся, что отморозил пальчик, а Буратино вновь остался без мозгов.

На басистый хохот Гарольда обернулись все, кто находился на аэродроме. У того и так было самое лучшее настроение, и он теперь давал выход своим эмоциям. Позволила себе мило улыбнуться, а потом и хихикнуть Клеопатра, согнувшаяся вперёд под тяжестью своего командировочного рюкзака. Но Рома так и остался с серьёзным, скорей даже печальным выражением на лице. Всю дорогу на Хаитан он громко вздыхал и совершенно не реагировал на попытки друзей отвлечь его от скорбных мыслей. Расставание с Магдаленой стало наибольшей трагедией в его жизни, и он на полном серьёзе стал поговаривать о дезертирстве. Спасло его от этого постыдного шага лишь упоминание о том, что его любовь с первого взгляда не мыслит собственной жизни без космодесанта и вряд ли захочет слышать об отщепенце. После чего мысли Романа пошли по иному руслу: как сделать, чтобы ему в дальнейшем пришлось служить только рядом с Магдаленой? Ведь она на втором курсе и рядом они находиться не могли по определению. Уговорить девушку остаться на «второй» год? Очень сложный вопрос, если учесть что на повторный курс в подобных заведениях не оставляли. Сразу отчисляли, при неуспеваемости.

Но подобные задачки Бровера только подстёгивали, к моменту выгрузки он что-то явно надумал. Даже несколько раз вслух пробормотал:

— Теперь главное, выжить во время практики!

Вот видимо по этому поводу и заволновался, вспомнив упрямую статистику. Когда расселись в бронетранспортёрах, Танти постарался вывести приятели их хандры очередными наущениями:

— Если будешь всё время начеку, ничего с тобой не случится. Как говорится: бдящий — да обрящет! Да и мы тебя самого не бросим. Так что до встречи с Магдаленой осталось всего полтора месяца.

— Неправда! Сорок семь дней, восемь часов, тридцать четыре минуты и…

— Прекрати! — оборвал его лидер компании, а сидящий рядом Гарольд своевременно двинул Романа кулаком в плечо. — А не то и в самом деле ваша встреча станет проблематичной. Но уже не по вине монстров, а из-за адекватного поведения товарищей по оружию. Понял?

Кажется именно толчок, вернул Зайца в нормальное расположение духа и поднял настроение. Он сотворил возмущённое лицо и возопил:

— Неуставные отношения!? Очередной повод для разбирательств! Я буду жаловаться! — но сделал это очень тихо, чуть ли не шёпотом.

Чем вызвал новый, здоровый смех своих товарищей. После чего перешли к обсуждению проплывающих за прозрачной бронёй пейзажей.

Преподаватели и наставники училища находились в другом транспорте, так что свободному общению курсантов никто не мешал. Парочка ветеранов местного гарнизона считались почти своими, да и по возрасту не слишком-то отличались от молодых салаг.