Владимир Поселягин - Освободившийся

После тренировок, посмотрев ещё один фильм, фильмотека у меня была бога-а-атой, я лёг спать. Закончился ещё один день моего затворничества. Интересно, что в мире происходит, дали жукам по зубам? Ничего, ещё месяц, и попробую на боте слетать к «Пуме», там про меня за эти месяцы уже, наверное, забыли. А сейчас нужно выспаться. Завтра тот день, который я столько ждал, активация искинов и фактическое оживление корабля. Нужно будет потом это всё отметить.

Утром после завтрака я посмотрел очередной фильм, дольно интересно снятый про колонистов, и на два часа направился тренажёрный комплекс. Кстати, насчёт этих фильмов, ещё перед первым рейсом, тогда, когда покупал первый большой контейнер, я купил кофр с информационными кристаллами, на которых были записаны фильмы. Она фирма выкупила лицензию и начала продавать коллекционные сборники фильмов. С учётом того, что в кейсе было ровным счётом сто кристаллов, на каждом тысяча фильмов, стало ясным, что там был записан золотой фонд кинематографии Содружества. Некоторым фильмам было по шестьсот или семьсот лет. Вот такие дела. А я только и успел посмотреть около сотни фильмов на одном из кристаллов. Думаю становиться понятным, что этого кейса мне хватит надолго.

После тренажёрного комплекса, искины-техники доложили, что уже час как закончили с рубкой, я принял душ, оделся и, облачившись в скаф, полетел к «Матроне». Через резервные системы питания к рубке уже был подключён мобильный реактор, который у нас тут был палочкой-выручалочкой, поэтому я залетел через открытую бронестворку внутрь рубки, осмотрел покрытые консервационной плёнкой пульты, кресла, экраны визоров, пол, стены, потолок, да всё блин и подплыл к главному пульту, где на светившемся экране мигала точка. Содрав плёнку с экрана и задрав на пульте, чтобы можно было работать с сенсорным управлением, активировал запуск-пробуждение главного искина. Пока только управляющего, пробуждение всех семи разом наш слабенький реактор просто не потянет.

С некоторым волнением я услышал механический голос из динамиков пульта, тоже покрытых плёнкой:

— Статус?

— Частное владение, активация, — ответил я.

В течение минуты искин, проверял системы «Матроны», после чего сделал запрос на коды доступа владельца. Они у меня были, шли в комплексе с рубкой. Поэтому я немедленно вслух произнёс длинный набор цифр и букв, по памяти, даже не глядя на подсказку, написанную на рукаве скафе маркером. Потом отправил с коммуникатора свои личные данные, чтобы тот прописал меня как владельца. Чуть позже, когда на борту будет атмосфера, я приложу руку к пульту чтобы у меня взяли образец ДНК и приписали его к идентификатору «Матроны». Вот так вот.

— Подтверждаю коды доступа, хозяин, — сообщил искин. — Докладываю, у вас нет допуска к управлению кораблём, а также сообщаю несоответствие некоторого корабельного оборудования с заводскими установками.

— Всё, правильно. Я не достиг восемнадцатилетнего возраста, и могут находиться в рубке пока только как владелец. По кораблю, это «Матрона» устаревшего образца, — подтвердил я и осторожно спросил. — У тебя есть программы для этого корабля?

— Подтверждаю, все программы соответствуют требованиям для управляющего искина подобных классов кораблей.

— Уф-ф-ф, — вздохнул я. — Значит так, привести «Матрону» к идеалу. Начинай запускать реакторы, четырех пока хватит. Остальные пусть стоят заглушенными, всё равно в течение ближайшего года мы отсюда никуда не уйдём. Сейчас я привяжу к тебе два технических и один инженерный комплексы, они войдут в твоё корабельное техническое обеспечение. Список с первоочередными задачами я тебе скину.

— А остальные искины? — поинтересовался управляющий. — Без их мощностей будет трудно работать.

— Как запустишь реакторы, проведём процедуру активации и привязки к владельцу, то есть ко мне, — пояснил я и продолжил. — Далее, нужно восстановить атмосферу на борту к пригодной для жизни. Пятьдесят стандартных баллонов с воздухом находятся на лётной палубе. В общем, нужно полностью восстановить корабль. Задача ясна?

— Так точно, хозяин.

— Отставить, хозяина. Даю личностные установки: Спокойный рассудительный педант с хорошим чувством юмора. В моменты опасностей подвержен ответственности за жизнь владельца и экипажа, а так же за сохранность корабля. Имя Алекс, пол мужской. Голос баритон. Да и включи программу самообучения «стандарт». Ко мне обращаться Денис, кэп или капитан. Можно на ты.

— Принял, Денис, — в динамиках зазвучал приятный баритон Алекса. — Из-за слабого реактора я не могу провести диагностику всех систем корабля, мне приступить к началу запуска реакторов?

— Да, сейчас пропишу к тебе комплексы дроидов и можешь приступать, если что я нахожусь на связке малого шахтёра и бота. Общение через шифрованный канал связи. Номер рубки бота я тебе скинул, как и корабельное время по «Пуме», также список повреждений «Матроны», ну и что успели отремонтировать.

— Кэп, а название корабля?

— Хм? Интересный вопрос, я думал, но пока не решил. Возможно, корабль будет называться «Огонёк».

— Почему «Огонёк»?

— Понимаешь для меня он как огонёк родного дома. Трепещущий свет свечи в окне, которое видишь сквозь бурю. Тот огонёк к которому идёшь, зная что там тебя ждёт тепло, сытость и спокойствие уюта родного дома. Очаг родного дома. Знаешь, Алекс, пожалуй я подтвержу, с этой минуты имя «Матроны», «Огонёк».

— Подтверждаю, имя «Огонёк» теперь прописано на идентификаторе корабля.

— Ну и молодец. Всё что нужно получил для запуска и восстановления корабля?

— Всё. Все четыре реактора уже подготавливаются техническими дроидами к запуску.

— Когда они выйдут на приемлемый уровень работы позволяющий запустить остальных шести искинов? — поинтересовался я.

— Сегодня ночью по корабельному времени, в два часа.

— Значит активацию искинов переносим на утро, ночью я сплю, учти это.

— Информация принята к сведенью, — сообщил искин.

— Ну всё, работай.

Оттолкнувшись от кресла, я выплыл из рубки и по коридорам, который пока ещё не были обшиты пластиком, поплыл на лётную палубу, других выходов с корабля больше не было, пробоину дроиды заделали, осталось только броню нарастить. Но про это я уже вроде говорил.

Из-за того что я находился в глубине астероидного поля, свет далёких звезд не достигал до сюда, это естественно, поэтому тут была кромешная тьма, которую рассеивали только прожекторы «Ежа» и бота, так что выплыл я на довольно хорошо освещенную лётную палубу. Один из прожекторов бота был направлен на палубу.