Ерофей Трофимов - Гладиаторы

— Вы посоветовались? — растеряно переспросил генерал. – Знаете, услышь я это от кого другого, уже вызвал бы бригаду психиатров, но, зная вас, а точнее, зная, что это за собака, готов слушать дальше. Хотя, признаюсь откровенно, рука так и тянется за трубкой.

— Надеюсь, вы сумеете сдержать свой порыв, и психушка мне не грозит. Во всяком случае, до конца войны, — усмехнулся Матвей.

В палатку вошла медсестра, и быстро подойдя к кровати, на которой сидел Матвей, принялась ловко смывать натёкшую из пореза кровь. Едва увидев её, генерал сделал Матвею предупреждающий жест бровями, но проводник, только улыбнулся в ответ. Приподняв голову, чтобы девушке было удобнее возиться с раной, он продолжил:

— Если я ничего не путаю, эта милая барышня, одна из ваших адептов, так что, всё, что я сейчас скажу, не должно повергнуть её в шок. Тем более, что всё это напрямую касается именно её.

— В каком смысле? — не понял генерал.

— Она, одна из тех, кто способен услышать собаку. Рой говорил с ней.

— Что? Как? Когда? — окончательно растерялся генерал, удивлённо поглядывая на девушку.

— За несколько минут до того, как началось это светопреставление. И скажу вам откровенно, всё прошло очень легко. На столько легко, что я даже удивился. Так что, один кандидат у вас уже есть.

— Судя по тому, как вы это сказали, у вас есть и другой, — задумчиво протянул генерал.

— Есть, но её мы ещё проверить не успели, — вздохнул Матвей.

— И кто же она ?

— Тоже медсестра, но в ветеринарке. Она сейчас присматривает за раненой сукой. А как дела у оставшейся пары ?

— Непонятно. Один, вроде что‑то слышит, но ни как не может понять, что это такое. Второй, судя по всему, глух как пень. Едва успели вытащить группу из передряги. Так что, приходится пока использовать звуковые гранаты. Но, к сожалению, они ещё сырые. Сами понимаете, изготавливать их приходится, чуть ли не на коленке. Так что, срабатывают две из трёх, — мрачно скривился генерал.

— Даже это, результат, — кивнул Матвей и, дождавшись, когда девушка наклеит полоску пластыря, сказал, — спасибо, у вас очень чуткие руки. Простите, я так и не успел спросить, как вас зовут.

— Дана. Дана Лоскутова, — вместо девушки ответил генерал.

— Это ваша дочь? — растеряно спросил Матвей, удивлённо переводя взгляд с неё на генерала.

— Она самая, — устало вздохнул генерал. – И не смотрите на нас таким растерянным взглядом. Она копия своей матери, только характер мой.

— Ну, судя по тому, какую именно профессию она выбрала, могу в это поверить, — улыбнулся Матвей.

— Ладно, давайте оставим нашу семейную жизнь, и вернёмся к вам.

— А что со мной не так? — не понял Матвей. – Вот сейчас получу свои шмотки, стволы, и вперёд, на передовую.

— А вот с передовой, вам придётся подождать, — осадил его генерал.

— Почему? — спросил Матвей, моментально помрачнев.

— У вас будет другое задание. Так уж карта легла, что во всей этой истории, вы первый, кто научился правильно понимать свою собаку, и в ком мы действительно можем быть уверены. Так что, вещи забирайте, а вот стволы придётся оставить дома.

— Издеваетесь ?! Да я без них как голый! — возмутился Матвей.

— Да ты и есть голый, — беззлобно проворчал генерал, пряча улыбку в уголках губ.

Услышав его ответ, Дана звонко расхохоталась. Не удержавшись, рассмеялся и сам Матвей. Насторожено наблюдавший за ними Рой, сидевший рядом с проводником, тоже улыбнулся, обнажив сверкающие клыки. Заметив это, генерал качнул головой в сторону собаки и, вздохнув, спросил:

— Я, по–моему, не ошибусь, если скажу, что этот зверь смеётся вместе с нами.

— Вы правы, Александр Юрьевич. Он действительно смеётся.

— С ума сойти можно, — растеряно усмехнулся генерал.

— А мне нравится. Рядом с ним чувствуешь себя как‑то увереннее, что ли, — решительно ответила Дана.

— Так, вот только ты, не начинай. У тебя свои дела. И не забудь, что ты на службе.

— Как скажете, господин генерал, — ответила девушка, шутливо вытянувшись во фрунт.

— Данка, не посмотрю, что родная дочь, загоню на губу, там веселиться будешь, — пригрозил генерал, но у Матвея сложилось такое впечатление, что эту угрозу она слышит едва ли не через день. – Вали на склад и тащи сюда все его вещи. И капитана позови. А то он уже у входа целую яму, наверное, вытоптал.

— Что за капитан? — тут же насторожился Матвей.

— Командир вашего отделения, — ответил генерал и, дождавшись, когда Дана, выйдет, тихо продолжил, — с этой минуты, вы будете находиться под постоянной охраной моих ребят. Вы оба. Хватит с нас случайных ранений. Если уж дошло до того, что на вас простой доктор с ножом бросается, то я вполне допускаю, что найдётся ещё десяток человек, которые решат нажать на курок, едва увидят вас одного.

— Это случайность. Во всяком случае, не думаю, что у меня так уж много врагов, — пожал плечами Матвей. – И кстати, где ребята с которыми мы в поиск ходили ?

— На задании, — коротко пояснил генерал. – Так что, будете теперь с этими работать. А по поводу случайности, так скажу, уж очень интересная получилась случайность, если учесть, что у вас на челюсти кусок пластыря. А если откровенно, то я не верю в случайности. В любом случае, вы слишком ценны для проекта, чтобы пустить всё на самотёк. Вы оба. И не смотрите на меня взглядом загнанной газели. Ваш пёс, серьёзный боец, но пуля есть пуля, и даже самый опытный пёс не сможет увернуться от неё. Так что, это не оговаривается.

В этот момент, в палатку вошёл шкафообразный капитан из роты спецназа и, подойдя к кровати, мрачно уставился на голого Матвея. Ответив ему таким же мрачным взглядом, Матвей насупился и, вздохнув, перевёл взгляд на генерала. Заметив эти переглядки, тот криво усмехнулся и, помолчав, тихо, но так, чтобы дошло до обоих сразу, сказал:

— Значит так, капитан. Эта парочка, основные фигуранты в нашей большой игре, под названием борьба с нашествием ксеносов. Ваша задача, сделать всё, чтобы они остались живы. Головой отвечаете. Вы и ваши люди. И учтите, узнаю, что осмелились на него наехать, или обвинить в своём бездействии, хором отправитесь склады охранять. До конца войны. Вопросы ?

— Никак нет, — мрачно прогудел этот ходячий шкаф, продолжая коситься на Матвея.

— У меня есть, — неожиданно ответил сам проводник.

— Слушаю, — насторожено ответил генерал.

— Я всё‑таки хочу попросить вас позволить всем нам участвовать в боевых операциях. Мне, и отделению капитана, простите, не знаю вашего имени.

— Вы ещё не совсем здоровы, Матвей Иванович. Я не хочу, чтобы вам снова стало плохо во время серьёзного нервного напряжения. Не буду вам объяснять, чем это может закончиться.

— Я почти здоров, Александр Юрьевич. Поверьте, это отделение, и мы с Роем, способны нанести противнику очень серьёзный урон. Особенно это важно теперь, после их налёта. Нужно показать им, что мы умеем отвечать очень жёстко, — твёрдо сказал Матвей.