Директива: Сохранить! (СИ) - Нетт Евгений
Хирако внешне даже не дрогнул, но вот его взгляд изменился. Галл, заметив это, хохотнул в лапу, а Берр Тиранис нахмурилась:
— Я только предположу, конечно, но вы, коммодор Хирако, где были последние сутки?..
— Здесь. — Довольно осклабившись, рыкнул Галл. — Ознакамливался с ситуацией подробно, с полным доступом ко всей информации, накопившейся за время нашего отсутствия.
Звук удара металла об металл заставил вздрогнуть каждого органика, присутствующего в помещении. И все они резко обернулись, дабы впервые за все эти годы увидеть уникальную, достойную запечатления для потомков картину: стальная ладонь «киборга» соприкоснулась с его лицом в популярном и понятном большинству гуманоидных рас жесте.
PR-0 до сих пор продолжал совершенствовать поведенческую матрицу, имитирующую личность мудрого и опытного, но за последние недели бесконечно уставшего киборга…
Глава 16
Шаг вперед
Подпространство.
60885 год от падения Социума.
В то же самое время.
По завершении собрания Хирако, вняв словам товарищей, отправился сдаваться на милость победителю — Алье Лукоски, которую игнорировал почти целые сутки с момента своей почти-смерти, чем довёл экспрессивную женщину до крайней степени расстройства. Трюи Галл, будучи натурой чрезмерно деятельной, отправился принимать новые корабли, — коих было немало, ибо Каюрри щедро вливала средства в дело наращивания флота, — совместно с энтузиастами из числа ближайших подчинённых, а Лорд Про, выделив три часа на «сон», продолжил «разбираться» с проблемами и семимильными шагами развивать имидж справедливого, но жёсткого и, местами, даже жестокого правителя, способного игнорировать чужое горе.
И ошибающегося, конечно же, ибо в подобной ситуации остаться «в белом» было не под силу ни одному органику.
В то же самое время пограничный контроль прошло судно вольного торговца, уйдя в прыжок практически сразу после того, как последний челнок досмотровой группы отстыковался и набрал дистанцию.
Капитан корабля, старый, как сам мир, и дряхлый, точно двухсотлетняя мебель цийенийец Тау расслабился только в подпространстве, осев в монументальном капитанском кресле, чем-то напоминающим трон. Да и сам мостик, стоит признать, меньше всего соответствовал стандартам галактического кораблестроения: много ткани и кожи, золота, серебра, даже лепнины. Рабыни, опять же, и облачённые в странные одежды слуги…
Всё для того, чтобы вольного торговца, промышляющего перевозками ценных габаритных грузов и покупкой-продажей информации, все воспринимали так, как нужно было ему. Стремящимся заработать и приумножить богатства цийенийцем-отщепенцем, которому нет дела до далёких сородичей, заперевшихся на окраине галактики наедине со своим машиноненавистничеством. А свою верность учению Тау научился скрывать практически идеально: шутка ли, почти сто двадцать лет среди еретиков и глупцов, заблудившихся во мраке пугающего будущего?
Этот образ позволял совать свой клюв где можно и где нельзя, относительно открыто предлагать за информацию деньги и не менее открыто её продавать всем, готовым за неё заплатить. Никого не удивляла такая деятельность торговца информацией, ведь главным правилом Тау было умасленье хозяев систем, в которых он задерживался для добычи сведений. Предоставить что-то нужное и интересное даром или с колоссальной скидкой, — смотря кому, ибо кто-то дар может воспринять страшным оскорблением, — и вот уже для тебя все дороги открыты, а в приватном разговоре тет-а-тет обозначены границы, которые в стремлении разжиться «товаром» переступать не стоит.
А война, развязанная Альянсом…
Для вольного торговца это всего лишь причина задрать цены и заработать побольше, точно как и для большинства вольных…
— Господа! По прибытии на станцию в системе десять-четыре-семь-семь каждого ждёт премия в размере трёхмесячного оклада. — Тау радовал тот факт, что «птичьи» эмоции прочитать было практически невозможно, даже регулярно встречаясь и общаясь с цийенийцами. Будь иначе, и с изначально скромными знаниями об общегалактическом социуме агенты Альянса просто не сдюжили бы. — Там же мы проведём пятнадцать-двадцать стандартных суток. На корабле я вас держать не буду. Каждый из вас волен провести это время как угодно. Пока же занимайте свои посты, и да будет наша дорога лёгкой и безмятежной!
Команда возликовала: внеплановый отпуск, а озвучен был именно он, не мог быть не к месту. А вкупе с премией найти себе занятие можно было и на космической станции.
Цийениец же, убедившись в том, что все отреагировали как должно, поднялся с кресла и медленно зашагал по направлению к собственным покоям. На полпути к выходу с мостика под его правую руку поднырнул дискообразный дрон-помощник, на которого старик с видимым облегчением опёрся: сильно болели кости, которые не пощадила старость и не спасла традиционная и приемлемая для верного своему учению цийенийца медицина. Он и так прожил вдвое дольше предков, жизни положивших на пути генетической инженерии, а потому глупо было бы надеяться на большее.
В докладе, за подготовку которого он намеревался засесть уже в ближайшие минуты, основной мыслью было опровержение предоставленных сомнительными союзниками сведений. Каюррианская Автономия во многом опиралась на богопротивный машинный разум, и даже единственная её планета представляла собой зачаточный машинный мир. Но преступили ли эти разумные начертанную кровью честных цийенийцев черту?
Тау считал, что нет.
Организованный не без его помощи инцидент наглядно показал, что во главе этого государства стоят и стояли органические формы жизни. Быть может, инсекты, но не мерзкий кремний. Потому что реакция на теракт оказалась далека от той, что ожидалась от машины. Слишком много было допущено ошибок, слишком обширные вспомогательные разрушения повлёк за собой теракт. А зрелищное бегство оказавшихся под атакой каюррианских высокопоставленных генералов и выглядело напрочь естественным: машина, имей она там какую-то власть, непременно вмешалась бы для минимизации рисков и потерь. Такова природа бездушного кремния: пытаться контролировать всё от и до, не допуская даже малейших промашек.
Каюрри же сплоховала не только во время инцидента, но и после. Непосредственно перед отлётом сенсоры корабля Тау во время взлёта зафиксировали ведущиеся работы на повреждённом объекте инфраструктуры, а он сам из инфосети планеты узнал о перебоях с водоснабжением и возмущениях разумных, которые небезосновательно решили, что их жизни и здоровье находились под угрозой.
Машины не позволили бы такому произойти. Помешанные на эффективности всех процессов, они в принципе отвратно сосуществовали с органическими формами разумной жизни, предпринимая всё для того, чтобы последние оказались скованы жёсткими рамками дозволенного точно знающим, что верно, а что нет, еретическим, лишённым души разумом. Тау за свою долгую жизнь поспособствовал уничтожению пяти таких разумов, пусть и масштабы их деятельности куда меньше того, в чём подозревали Каюрри.
Впрочем, судьбу Автономии всё равно определять будут Апостолы. Его же дело — добыть как можно более точную и подробную информацию, на месте сделать выводы, отталкиваясь от своего опыта, и передать всё это в виде доклада выше.
А после — направиться к следующей цели, ибо населяющие галактику глупцы и сами не понимали, сколь обширная угроза нависла над ними, и каких усилий Альянсу стоило предотвращение худшего в последние четыре века…
* * *Столичный храм Альянса Ззод.
60885 год от падения Социума.
Массивная серая, с чёрными полосами туша перебирала шестью парами лап, идя вдоль почётного, состоящего сплошь из цийенийцев караула. Каждый птицелюд был облачён в тяжёлые церемониальные доспехи с преобладающими в них чёрным и золотым цветами, и держал массивную, кажущуюся исключительно декоративной импульсную пику. Но те, кто решался сойтись с элитой Альянса в бою, избавлялись от своих заблуждений в считанные секунды и перед самой смертью, когда пульсирующие энергетические лезвия пробивали их тела вместе с бронёй насквозь. Комплексные генетические модификации, жёсткий отбор и беспощадные тренировки выковали из превосходных заготовок смертоносное оружие, которому, впрочем, не было места на современном поле боя. Менее подготовленные и физически более слабые пехотинцы цийенийцев в классическом бою показывали немногим меньшую эффективность при том, что даже вдесятером они не смогли бы одолеть гвардейца в лобовой схватке.
