Зодчий смерти - Михаил Ежов

— Подпишу. Где этих спецов разместили?

— Недалеко от замка. В том доме живёт много наших людей.

— Приставь охрану. Если уже есть, усиль. Это ценные кадры, и мы не можем их потерять. Тем более, они не мои. Сафонов их просто одолжил.

— Понял, сделаю.

— Ну, вроде, всё. Давай, трудись. А мне в школу пора. Грызть гранит науки, чтобы вырасти таким же умным, как ты. Да не возражай! Конечно, я не всерьёз. Иди, не теряй время. Оно, как известно, деньги. Причём, мои.

В школе первая половина учебного дня прошла спокойно, даже скучно, зато после четвёртого урока я заметил направляющегося ко мне Хомутова. Парень подошёл, кивнул с мрачным выражением лица и предложил отойти пообщаться.

— В чём дело, Ростик? — спросил я, мониторя взглядом пространство вокруг. В отдалении заметил Валерия Алфёрова с дружками. Они держались, вроде, сами по себе, но было видно, что украдкой наблюдают. Никак Хомутов снюхался с ними против меня. — Ты опять насчёт Марины? Так у меня теперь невеста, не слыхал?

— Не слыхал, — качнул головой верзила. — И что с того? Как будто это значит, что ты не можешь ещё одну завести.

— Слушай, мы ж не о собаках говорим.

— Ты меня не путай, Николай. Толком объясни: какого хрена Маринка до сих пор по тебе сохнет?! Мы с тобой не так договаривались.

Я сдержанно вздохнул. По правде говоря, и сам был бы уже рад, если б она вернулась к бывшему.

— Сердцу не прикажешь. Чего ты от меня хочешь? Я тебе уже объяснял, как себя вести.

— Вёл! — буркнул Хомутов. — Не помогло. Как ты и сам знаешь.

— Я надеюсь, что в ближайшее время Марина…

— Не знаю, на что ты там надеешься, — перебил Хомутов, — но имей в виду: моё терпение на исходе! Я серьёзно, парень! Всё это слишком затянулось. На кон поставлено слишком многое, чтобы ты мне и дальше лапшу на уши вешал! — он слегка наклонился и понизил голос: — Предупреждаю на полном серьёзе: если…

— Привет, Ростик! — раздался справа звонкий голос Каминской. — Вы чего тут шушукаетесь? Девчонок обсуждаете?

Мы дружно повернулись к ней. Вообще, встревать в подобные разговоры, когда люди явно отошли на тет-а-тет, не принято, но Глафира безмятежно переводила взгляд с меня на Хомутова, а на её лице играла лукавая полуулыбка.

— Э-э… Привет, Глаш, — наконец, промямлил Хомутов. — Ты что тут делаешь?

— Учусь. Перевелась вчера.

— С какого это?!

Девушка обвила руками моё плечо, слегка прильнула.

— Чтобы быть поближе к своему жениху, конечно! Не знала, что вы друзья. Надо же. Хотя лица у вас какие-то хмурые. Надеюсь, не поссорились? Смотри, Ростик, не вздумай наезжать на моего парня, — она шутливо погрозила Хомутову пальчиком, и тот почему-то изменился в лице. Глаза у него забегали. Он даже переступил с ноги на ногу, словно у него внезапно появилось желание свалить подальше. — А то я за тебя возьмусь, — понизив голос, добавила Глафира. — Мне будущий муж нужен в самом лучшем виде, целый и здоровый.

— Она и есть твоя невеста? — после паузы спросил меня Хомутов. — Реально?

— Ага. Представлять вас друг другу, как я понимаю, не нужно?

— Мы с Ростиком давно знакомы, — отозвалась Каминская. — Почти с самого детства. Так что, вы поссорились или как?

— Нет, — мотнул головой Хомутов. — Всё отлично. Просто дела обсудили. Ну, не стану мешать влюблённой паре. Покеда, — кивнув, он развернулся и пошёл прочь.

Довольно резво, надо заметить.

— Это что было? — спросил я девушку.

— Прости, я вам помешала? Просто увидела строго друга и решила поздороваться.

— Друга? Да он тебя, похоже, боится.

Глафира пожала плечами.

— Ну, что ты, Коля! Как этот дылда может меня бояться? Я же хрупкое, нежное создание. Пойдём лучше в буфет.

— Погоди. Что-то тут не так.

— Так-так. Идём, я есть хочу! Просто ты ещё не понял, как тебе со мной повезло. Но обещаю, ты оценишь.

И девчонка потащила меня в столовку.

Глава 28

Наворачивала она, кстати, пироженки только так. Одну за другой. Не знаю, как в неё столько влезло эклеров, буше и корзинок с кремом. Наконец, Глафира довольно похлопала себя по животу и улыбнулась, словно кошка.

— Кайф! — поделилась она с нами. — Шикарный буфет!

— Не боишься набрать вес? — поинтересовалась Аня.

— Неа! У меня быстрый обмен веществ. Ничего не откладывается.

— Это сейчас. А потом выработается привычка, и начнёшь с годами толстеть.

— Этого мне нельзя, — серьёзно качнула головой Глафира. — Муж разлюбит, — она покосилась на меня. — Верно?

— Святая правда, — согласился я.

— Вот видишь? Придётся взять себя в узду. Но чуть попозже. Со следующего года, например.

В конце дня моя невеста отправилась в кружок рукопашки «крушить морды», как она выразилась, а я пошёл на парковку в компании Кирилла.

— В чём именно твоя сестра вундеркинд? — спросил я, пока мы спускались по лестнице. — Кроме предметов.

— Во всём. У неё медалей и грамот больше, чем страниц в учебнике по физике. А что?

Я рассказал о случае с Хомутовым.

— Мне показалось, он её попросту боится.

— Как огня! — кивнул Кирилл. — Наши роды сотрудничают, и его часто оставляли у нас. Глашка лупила его всё время. А потом они пару раз встречались на турнирах по боевым искусствам. Она его жёстко размазала. Было просто больно смотреть на парня.

— Он же старше. Не то, что её, а и нас.

Кирилл развёл руками.

— Потому и гений.

— Значит, хорошо дерётся. Понятно.

— Не совсем верное слово. Глашка на ринге просто монстр. Буквально раскатывает противника в блин. А в жизни, честно говоря, ещё страшней. Там-то правил никаких нет.

— Небось и тебя поколачивала?

Кирилл тяжело вздохнул.

— Три сломанных ребра, два пальца и рука. В локте.

— Ничего себе, у вас домашние развлечения!

— Да уж! Сёстры её боятся, как чумы.

— А ведь и не подумаешь.