Пульт времени (СИ) - Владимир Алексеевич Абрамов
— Э-э?! — всем своим видом Тагари демонстрировал недоумение.
— Все умерли от острой ножевой достаточности, — натянуто усмехнулся Воронцов.
— А почему я голый? И зачем ты меня потащил в воду? Больной что ли?
Воронцов молчаливо встал, кончиками пальцев с брезгливым выражения лица поднял с земли обгаженные штаны цыгана и кинул ими в него.
— Чтобы смыть твой позор, сопляк!
Тот откинул обделанные штаны в сторону, поморщился от исходящей от них вони и стыдливо отвёл взор в сторону.
— Ты это, дядь, извини.
— С каждым может случиться, — мужчина принялся доставать припасённые вещи. — Держи тряпьё, одевайся и пошли уже. Мне нужно поскорее обработать рану, а я тебе тут жопу мою, свинья неблагодарная.
Тагари быстро натянул чужие штаны и свою рубаху. Сапоги были ему велики, но выбора не было. Он напихал в носы сапог сухой травы и смешно пошлепал к вещам.
Дальше они шли молча. Уже к вечеру, петляя разными тропками, они вышли к табору. Их встретили двое молодых парней с дубинками наперевес.
— Стой! Тагари, ты что ли? Так тебя же чистильщики позавчера поймали? Отец твой сегодня вернулся и сказал, что тебя казнили.
— Как видишь, не казнили.
— А это что за пришлый?
— Те авен бахтале Пшал! — ответил Тагари парням, за что сразу получил хорошего леща от Воронцова.
— Говори на русском, прояви уважение к старшим.
Парень потёр затылок, и продолжил:
— Этот дядька мне помог сбежать. У него дело ему к Гозело. Вот мы вместе и пришли.
— Идём, малой, порадуем твоего отца, а то он весь убитый горем сидит. И ты следуй за нами, — махнул ему рукой один из встречающих.
Жили они на месте бывшего дачного массива на краю острова, вместо домов стояли шатры и палатки, слепленые из разных кусков ткани.
Алексея пригласили в дом семьи Тагари и любезно предложили переночевать.
Отец Тагари был типичным цыганом, словно из советских фильмов. Высокий, кучерявый, с чёрной бородой с проблесками седины, смуглый мужчина лет сорока. Он пожал Алексею руку и перекрестил его.
— Спасибо тебе за жизнь сына, он у меня один всего. Эти нелюди схватили его, а меня вместе с товаром выгнали.
— Выгнали? — приподнял брови выходец из прошлого.
— Они не просто меня прогнали, а запросили за выкуп товара триста патронов и горсть золота, — он принялся разливать домашнее вино по кружкам. — Да где же я возьму такую кучу?
— Да уж, — с поддерживающим осуждением покивал Алексей. — Действительно нелюди.
— Присаживайся, дорогой. Всё, что хочешь проси, помогу!
Алексея посадили на шерстяной ковёр ручной работы с интересным рисунком. Ему протянули кружку с вином.
— Меня зовут Алексей,
— А я Герон.
— Рад знакомству. Герон, мне ничего не надо, кроме встречи с вашим бароном.
— Зачем тебе нужен Гезело? — поинтересовался Герон.
— Я ищу девушку. Мне сказали, что ваш барон её выкупил у чистильщиков, — Воронцов выпил вина, которым его угостили.
— Дорогой, Гозело мой двоюродный брат. Я бы тебя сегодня к нему отвёл, но его сейчас нет в таборе. Он уехал по делам, и вернётся только завтра ближе к обеду.
— Завтра, так завтра.
— Раз ты готов подождать, я тебе у нас постелю. Обещаю, будешь спать как царь. А завтра, как барон вернётся, я тебя к нему отведу.
— Спасибо, Герон.
— Не стесняйся, кушай, дорогой.
Они принялись за ужин, сидя на ковре. Жаркое из курицы, печёный картофель с сыром и ароматными лепешками выглядели манящими. Вокруг суетились женщины и девочки в длинных юбках и цветастых блузках.
— Видишь, какую ораву баб наплодил, — хозяин шатра обвёл рукой своих домочадцев. — А сын у меня всего один — мой наследник.
— Герон, у вас найдутся бинты и спирт? Мне нужно обработать рану.
— Это на руке? — Герон давно заметил перебинтованную руку.
— Да. Меня подстрелили чистильщики, когда я спасал твоего сына. Пуля прошла навылет.
— Эй, Тамила! — махнул рукой Герон. — Принеси нам бинты и спирт, чтобы обработать рану нашему дорогому гостю.
Супругой Герона была огромная дородная баба, по лицу которой и не скажешь, сколько ей было лет. Тамила быстро поправила свои юбки, откинула полог шатра и исчезла в ночи. Черен несколько минут в шатёр прибежала девочка лет десяти с армейской фляжкой и рулоном чистой ткани. Следом за ней зашла и Тамила.
— Раздевайся, я обработать рану, — с сильным акцентом сказала она ему, после чего протёрла руки жидкостью из фляжки. По шатру сразу распространился резкий запах самогона.
Цыганка обработала рану и наложила тугую повязку. После этого она взяла мужчину за руку. Она внимательно рассматривала его ладонь и водила по ней указательным пальцем.
— Хм… — начала она. — Странно…
— Что странного?
— Вижу, что ждёт тебя другой мир. Ты здесь чужой, но тебя крепко держит любовь. Но за тобой долг. На дальней звезде тебя ждут…
Воронцов на её слова улыбнулся. Ему это напомнило гадания привокзальных цыганок, которые преследовали единственную цель — выманить деньги. Только что хотели у него выманить сейчас, он не мог сообразить. Со скепсисом на лице он продолжил случать бредни цыганки.
— Тебе не будет покоя. Ты будешь не раз обманут. Кровь с рук тебе не смыть никогда! — она резко откинула его руку и, качая головой, покинула шатёр.
— Ой, — улыбался хозяин шатра, — да не слушай ты её! Это всё их бабьи штучки. Допивай вино и ложись спать, темно уже.
— Я и не слушаю.
— Вот и правильно, — покивал цыган. — Бабы как начнут чушь нести, уши трубочками сворачиваются.
Алексей уже привык к тому, что по меркам двадцать первого века все ложились спать рано с заходом солнца. Максимум уже через час после наступления темноты все спали, но и вставали очень рано с первыми лучами солнца.
Алексей допил вкусное вино и лёг на расстеленную для него циновку. За этот день он жутко устал. Держался он исключительно на силе воли. Вино ударило в голову. Стоило мужчине лечь, как глаза начали слипаться.
Глава 14
Глава 14
Воронцов проснулся свежим и выспавшимся. Проспал он довольно долго, поскольку солнце давно взошло, а на улице вовсю кипела жизнь. Левая рука ныла, но пальцы работали, ему ещё вчера сделали перевязку на шею, на которой висела рука, для того, чтобы он лишний раз её не травмировал.
Он проверил вещмешок. Все вещи остались на месте. Автоматы лежали рядом, а золото во внутреннем кармане спецовки. Тетрадь с важными записями осталась под подушкой.
«Странно, что всё на месте… — подумал
