Восхождение к власти: Падение «ангелов» - Степан Витальевич Кирнос
– Я прошу… передай Миранде, сыну, и матери, что я их люблю. Конец связи.
Наступила резкая тишина, которая терзается короткими и слабыми выстрелами, одиночно и разрознено звучащими средь трущобы. Доуху сделал шаг, как его ногу пробил одиночный громкий выстрел, и герцог рухнул под тяжестью брони, встав на колено и выронив карабин.
– Снайпер! Подавить позицию! – раздаётся голос одного из бойцов и большинство воинов обратили дула орудий куда-то ввысь залив кучным огнём чердак трёхэтажного зданиями.
– Господин, господин! – встревожено сообщает один из воинов, склоняясь над командиром. – Штаб передаёт, что к нам приближаются тактические бомбардировщики. Они собираются сбросить бомбы на центр города!
– Что!? – на этот раз возмущение прозвучало ещё сильнее. – Там же мой сын. Там же имперские войска!
– Им всё равно. Они не выходят с нами на связь!
Тут же, будто отвечая на рок этого мира, издали раздались басистые звуки самолётов, что через мгновение момента явились над городом и с тихим гулом пронеслись
– Нет, – протянул в их сторону руку герцог, но машинам с грозным символом на корпусе – серебряный щит, который является фоном для двух острозаточенных копий, всё равно. – Ради всего святого…
Самолётам хватило всего половины минуты, чтобы выйти на позицию и тогда из борта исторглись десятки бомб. Вся портовая зона и кварталы, к ней прилегающие превратились в жгучий ад, который воссиял ярким огнём. Сбросив жуткий груз смерти, бомбардировщики молчаливыми и бездушными могильщиками направились обратно, хладно возвещая о выполненной цели.
Киберарий, счистив с клинка кровь и вложив в его ножны, пошёл в сторону павшего герцога, переступая через трупы и марая сапоги в грязи. Он видит сломленного человека, щёки шлема которого расчертили капли дождя, которые уподобились слезам герцога. Киберарий даже не пытается понять всю глубину горя Доуху, однако подходит к нему и по наплечнику забренчали пальцы киборга. Его воины медленно собрались возле командира, выстроившись в оборонительный периметр, то и дело оборачивая тёмно-зелёные линзы на герцога.
– Вставайте, – сказал киберарий. – Мы находимся в опасной зоне.
Герцог предпочёл сохранить молчание, лишь с горечью и чувством голодной пустоты у сердца смотря на землю, которая смешалась в жижу мусора, золы и крови.
– Что будем делать? Продолжим штурм центра?
– Нет, – был дан ответ, в котором отряд услышал елке сдерживаемую ярость, киберарий смотрит за тем, как герцог тяжело поднялся и дал медику вколоть в ногу обезболивающее и наложить повязку на ране. – Мы остаёмся.
– Простите?
– Мы удерживаем позиции, – аудиосенсоры Андронника уловили целый букет эмоций, от удушенного гнева и до подавленного плача. – Вы слышали приказ.
– Господин, к нам приближаются противники! Не меньше роты! А может и две!
Ни приказов, ни слов, ничего не сорвалось с уст герцога, который лишь поднял карабин и молчаливо отряхнул его от грязи.
– Рассредоточиться! – взял на себя командование Андронник. – Держать оборону, венецианцы! – и тут же приложился к передатчику, встроенному в голосовой передатчик. – Штаб, нам нужна поддержка. Превосходящие силы противника нас окружают!
Киберарий встретил смертоносными и меткими залпами пистолетов противника. Хлынувшие по узким улочкам солдаты врага, сверкая ярко песочными одеждами и оттеняя пространство матово-оливковой бронёй, попали под гулкий хорал огня киборга. Венецианцы подняли карабины и открыли меткий огонь, прячась за постройками, которые стали крениться и падать, превращаясь в груды строительного мусора по пояс.
Герцог так же присоединился к битве, молча встав рядом с киборгов и флегматично отстреливая наступающие силы армий ближнего востока. Киберарий спрятал опустевшие пистолеты, в них больше нет нужды.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, и одного из венецианцев обнесло жаром огня, вырвавшимся из его ранца за спиной, а сам он разлетелся на части в яркой мимолётной вспышке.
– У них танк!
Киберарий уже был готов зачитать последние системные протоколы перед смертью, как совсем близко стрекочущий звук лопастей возвестил о спасении. Спустя секунду по позициям противника ударил дождь реактивных залпов, расчертивший небо полосами дыма и где-то в трущобах к небу поднялся столб огня, несущий над собой оторванную башню.
– Наши птички!
Киберарий понял, что бой окончен, а поэтому оттянул за наплечник герцога и повёл его к боевой машине, опустившейся практически над землёй и двумя винтами разметающая всю пыль и воду.
На землю, спрыгнув с вертолёта, спустился человек лицо которого сокрыто под тканевой маской, а на глаза опущено чёрное забрало идущее от шлема.
– Я Мастер-защитник Фемистокл! – доложил человек и тут же, выдавив сочувствие в голосе, сказал. – Сочувствую вашему горю. Я хотел помочь Жаку Рэ, но Рейх меня опередил.
– Я спрошу вас только об одном, – сдержанно и, елозя рукой у сердца, хрипло начал говорить Доуху. – Чей был приказ использовать бомбардировщики?
– Судя по всему, этот приказ был инициирован из Рима. Они хотели, как можно быстрее покончить с этой войной.
Внутри герцога всё рухнуло, и наступила полнейшая тишина души, в которой ничего не звучит. Андронник помог забраться раненному венецианцу в вертолёт, после в его создании возник вопрос:
– А зачем Фемистокл сказал про Рим, если это были консульские самолёты?
Но больше всего его интересует вопрос, зачем консулы вели его так далеко от сына? Что-то необычное повисло в воздухе и киборг, обращаясь к инфо-пакетам данных в памяти, вытаскивает данные об изменениях в поведении тех, кто должен был защищать Империю. Лиро сжёг свой сад пионов, подаренный Канцлером, а землю засыпал солью; Марон изорвал все картины, предав их в конце концов огню, запихивая в костры прекрасные изображения Рима и императора; Таймураз же стал топить печь в своём походном лагере луками, которые он делал некогда с любовью к отчему дому. Все они сильно изменились, все они стараются порвать со своим прошлым, будто бы бегут от него, как от чего-то стыдливого и ужасного. А их изменения в поведении? Андронник холодно вынимает данные о том, как Таймураз предлагал сажать на кол противников, Лиро и Марон из «чистых» стали надменными, и презрительно высказывались о бедняках, предлагая их использовать, как пушечное мясо. Все они изменились, только медленно, уходя в темноту, скрываясь от света Рейха.
«Такие изменения ничего хорошего не сулят», – заключил Андронник, готовясь покинуть Крит.
Глава 4. Первый капитан «Теней»
Следующий день. Десять часов утра. Южные Балканы. Где-то у новой Спарты.
– Я, Консул славного Ордена Палачей, собственнолично хочу объявить благодарность солдатам, которые участвовали в операции по уничтожению сил противника на северных рубежах нашей страны! Ура, господа бойцы!
Эти слова, прозвучавшие из огромных колонок,
