Эвакуатор 2 (СИ) - Шаман Иван

Убедившись, что медбрат надежно зафиксирован и не представляет угрозы ни для себя, ни для окружающих, я вновь подошел к двери. На самом деле то, что Зайка пока не очнулась, меня напрягало ничуть не меньше него. Неужели я совершил ошибку? Может, не стоило так быстро втыкать в нее кинжал? Может, ее смерть должна была стать естественной?

Выстрелы на втором этаже стихли, но я еще несколько минут выжидал, прежде чем покинуть палату. Запах бензина к этому времени почти выветрился, но рыться в останках я больше не спешил. Самое ценное и так перекочевало в мой пространственный рюкзак, сильно облегчивший ношу. Единственное, чего мне не хватало, сабли. И еще, может, патронов к автомату, но пока я был готов обходиться ружьем.

— Ну же, Зай. Приходи в себя. Иначе получится, что все это было напрасно, — проговорил я, похлопав девушку по щеке. Ничего не произошло. Ее сердце не билось. Пульса не было. Но в то же время кожа оставалась теплой, хотя уже должна была остыть. Черт, а может, она не успела сформулировать желание?

— Мпфм! — грозно промычал медбрат с кляпом во рту.

— А, живой еще? Ну так лежи молча и отдыхай. Мне проветриться нужно, — сказав это, я вышел в коридор, нашел тело Медведя и, забрав его радио, принес к Зае. Оставалось надеяться, что, когда она очнется, додумается вызвать меня. Ну, или кого-либо еще, но попадет на меня. И что рации как-то оживут после ЭМИ.

— Все живы? — спросил я с порога, не заходя в соседнюю палату. — Кто в состоянии стрелять? А то мне нужно отлучиться, проверить, что происходит на втором этаже.

— Я могу, — не слишком уверенно сказал мужчина, лежащий по центру палаты. — Только поверни мою кровать ко входу, у меня не получится. Нет ножек, нет праздника, — невесело усмехнулся он, отбрасывая простынь и показывая замотанные бинтами культи.

— Да ты идеальный боец для стационарной огневой точки. Точно свой пост не покинешь, — попробовал обернуть я его травму в шутку, и мужчина на удивление заржал в голос.

— Это точно, бежать не смогу, — отсмеявшись, сказал он.

Я подтащил кровать ко входу, помог ему перевернуться и дал в руки ружье одного из бойцов Енота. Кажется, мужчина, почувствовавший свою полезность, даже ожил. Подумав немного, я перетащил в эту палату связанного медбрата и Заю, а потом и доктора, стараясь не навредить ему при переноске.

— Это тот, что орал? — на всякий случай спросил мужчина с ружьем.

— Ага, буйный, — кивнул я, кладя хирурга на пол. — Все, не скучайте, скоро буду.

— Продержимся, сколько сможем, — серьезно ответил безногий. Оставалось только удивляться его жизнерадостности и оптимизму. Но сейчас я все равно больше для них ничего сделать не мог. А вот обследовать второй этаж становилось жизненно необходимо. Если там остались выжившие — им тоже нужно помочь. Если нет — я должен знать об опасности.

Медленно пройдя по коридору, заваленному трупами, добрался до входа в здание. Здесь побоище чувствовалось сильнее всего. Тела одержимых валялись в несколько слоев, изрешеченные тяжелыми пулями из дота. На почерневших, вонявших гарью стенах почти не осталось краски — штукатурку сбило очередями.

После взрыва ЭМИ-гранаты света в этой области не было. Пришлось использовать пропитанную маслом тряпку, намотанную на сломанное мачете. Зажав приклад под мышкой, я медленно поднимался по лестнице, вглядываясь в темноту. Перед верхним пролетом скопилась целая гора трупов, так что пришлось перепрыгивать ее телепортом, и позади на долю секунды остался огненный след сгорающего воздуха.

— Стой, где стоишь! — раздался крик из-за баррикад.

— Свои, живые! — ответил я, опуская ствол ружья и выше поднимая факел. Кажется, здесь народу было побольше. По крайней мере, из темноты на меня смотрело сразу несколько стволов. Можно, конечно, прыгнуть им за спины, оказавшись вне сектора обстрела, но никто не гарантирует, что там не найдется еще нескольких придурков с ружьями.

— Что с Юрием? — задал вопрос уже другой, женский, голос.

— Жив, хотя ребра сломаны. Если среди вас есть врач, который в состоянии ему помочь, будет здорово, — ответил я, стараясь держать факел чуть позади своей головы, чтобы глаза привыкали к темноте. А то… мало ли.

— Нет… Нет у нас врача, иначе зачем бы мы все сюда приперлись, — сказал третий. — Черт, если он погибнет, можно разбегаться. Смысла удерживать это здание нет никакого. Оборона прорвана, проводка сгорела, еще и доктора по большей части погибли.

— И куда податься? — спросил первый из голосов.

— Разбежимся, поодиночке выживать проще, продуктов на дольше хватит, — ответил предыдущий мужчина.

— У вас все нормально? Сколько выживших? — спросил я, не дожидаясь, пока они обсудят ситуацию. — Может, хоть медбрат есть? Или сестра с опытом?

— Нет, говорю же, — уже резче сказал мужчина. — И с какой стати нам рассказывать тебе, сколько выживших?

— Ну, внизу — около десятка. Включая Юрия. Группы Енота и Медведя мертвы. Волк, скорее всего, тоже. Зая пока в коме, но должна скоро выбраться, — начал перечислять я, показывая, что в курсе их отношений и структуры. — Сколько из совета выжило?

— Получается, только я, — ответил голос, которого я раньше не слышал, и в пролете появился сухонький седой мужчина, держащий над головой небольшой фонарь. — У них была отлично укомплектованная группа. А Енот и вовсе из военной охраны, оставшейся с Юрием до эвакуации. Как они погибли?

— Одаренные одержимые со своими способностями, — ответил я. — Тварь делала из других тварей големов. Хотите, можете спуститься и осмотреть, но зрелище не из приятных.

— Нет, нам и тут вполне комфортно, — ответил один из мужчин за баррикадой.

— Ну, по крайней мере, примите к себе раненых, я помогу их донести. Десять человек. К тому же лучше наверху, тут обороняться проще, — предложил я. — Пока придумываете, куда податься, как раз часть оклемается. Я бы отвел вас в свое поселение, но оно уже на воде, там здания подтоплены.

— А ведь это вариант, — сказал седой. — Одержимые плавать не умеют, насколько я знаю. Черви в бетоне не укроются. Если там достаточно припасов — оборонять такой дом будет проще. Но, конечно, не таким скопом. Разделимся на группы по пять-семь человек. Возьмем машины и доберемся до затопленных участков.

— Не хочу ломать ваши планы, но там своих проблем хватает. Чего только стоят двухметровые прямоходящие черепахи, владеющие оружием и дарами, — возразил я. — К тому же обороняться лучше большой группой. Больше стволов, меньше шансов, что поселение возьмут штурмом.

— Спасибо за информацию, но что делать — мы как-нибудь сами решим, — сухо сказал седой, но от баррикады не отошел. — Вижу, тебе тоже досталось.

— Да, есть такое. Но я жив, и это главное. Скажите, перед поездкой я отдал на сварку свою саблю. Нигде ее найти не могу. Кто у вас заведует этим делом?

— Нашел, что искать. Может, у тебя что-то на обмен есть? — чуть усмехнувшись, спросил седой. — Тут, знаешь, ничего даром не дается.

— Хэх. Так-то это моя сабля. Но могу поделиться информацией. По крайней мере, направлением, в котором идти не стоит, — чуть подумав, предложил я. — В нашем мире это может оказаться куда ценнее, чем груда снаряжения.

— Возможно, ты и прав. Хорошо, — решил мужчина, отходя чуть назад. — Парни, кто саблю у Никиты забрал? Давай ее сюда, заменишь мачете. Да не привередничай, обычная железка, я тебе магазин с пулевыми патронами дам.

Примерно через минуту обсуждения и торгов мужчина вернулся к баррикаде, с моей саблей в руках. Даже отсюда я видел, что ее рукоять изменилась, хоть и не сильно. Седой с интересом рассматривал конструкцию, а затем, хмыкнув, положил ее на один из мешков с песком. Для того, чтобы забрать оружие, мне пришлось бы войти в перекрестный сектор обстрела, и нормальный человек из такого уже не выбрался бы. К счастью, ко мне это не относилось, и я смело подошел, чтобы забрать саблю.

— Стой, — сказал седой, стоило мне оказаться рядом с баррикадой. — Вижу, ты собрал с наших товарищей много ценного. Нехорошо получается. Мы возвращаем твою собственность, а ты пытаешься унести нашу.