Безудержный ураган 2 (СИ) - Игнис Данта

— Ради людей, — ответила Элерия и отвела взгляд. — Я сдаюсь. Дара победила.

— И ты предлагаешь мне выполнить все ее капризы, чтобы она передумала? — наблюдая за языками пламени в камине, поинтересовался Бруснир.

— Возможно, тебе стоит об этом подумать. Я, пожалуй, пойду, — сказала Элерия и вышла из комнаты. Бруснир даже не посмотрел ей вслед. Допил вино и продолжал следить за огнем. Шаймор посмотрел на него и поспешил за талийкой. Догнал ее уже в дверях:

— Что за ерунду ты сейчас выкинула?

— Шаймор, не начинай. Я давно об этом думала и все решила.

— Хокс тебя побери, я никогда не видел его таким счастливым. Да и тебя…

— Плевать на счастье, — отрезала Элерия и шагнула за порог. — Зато все будут живы. Нужно понимать, что лежит на весах. И выбор здесь очевиден.

— Не дури…

— Шаймор, мы все здесь погибнем! Она единственная может все изменить.

— Мы что-нибудь придумаем. Я попытаюсь ее уговорить. Успокойся и возвращайся.

Элерия покачала головой и шагнула в ночь.

Шаймор медленно вернулся в комнату. Бруснир сидел все в той же позе.

— У бывших хозяев этого дома есть в запасах кое-что покрепче вина…

— Неси, — легко согласился Бруснир.

Бруснир опрокинул чарку, которую Шаймор заботливо наполнил до краев и пододвинул к нему. И остановил друга жестом руки:

— Я не желаю об этом говорить. Лучше расскажи как ты? Вся твоя семья была в Мирании… И теперь уже точно известно, что с ними стало.

— А что я? — удивился Шаймор и снова наполнил рюмки. — Они давно мне не семья. Если здраво рассудить, то нормальной семьей они никогда и не были. Больные на всю голову люди… Но о мертвых хорошо или никак.

— Вот никогда этого не понимал. Почему о мертвых нельзя плохо? Им-то уже все равно. Лучше бы о живых без плохого… — тихо проговорил Бруснир.

Позже к ним присоединился Левир, заскочил узнать новости. Когда ему передали ультиматум Дары, он задумался ненадолго, а потом предложил:

— А что если схитрить? Можно согласиться на ее предложение. Сделать вид, что мы согласились. А когда попадем в Хистрию напасть на них и захватить страну. Тогда вернемся и заберем оставшихся здесь людей.

— Как-то это подленько не находишь? — усмехнулся Шаймор.

— Ты все никак не угомонишься? Все еще думаешь с кем бы повоевать? — спросил Бруснир и махнул на него рукой. — Нас тут двести человек, а ты страны захватываешь.

— Ты не хуже меня знаешь на что способны двести вальдаров, — возразил Левир.

— Даже теоретически, — вмешался Шаймор. — Там столько боевых магов, что наши щиты не выстоят и десяти минут. Бредовая идея от начала и до конца.

— Ну, так не надо в лоб на них выходить, — оспорил Левир и попытался внушить свои мысли Брусниру. Но что-то не выходило. Что-то было не так, как с другими.

— Все, хватит об этом, — остановил их Бруснир. И потер переносицу, как будто у него внезапно разболелась голова. — Я не собираюсь превращаться в какого-то бандита.

Левир покинул их в крайне раздраженном состоянии. По его мнению, из-за нерешительности Бруснира они снова упускали отличную возможность. «Нужно с этим заканчивать», — думал он, шагая по темным улицам Фаренхада.

— Итак тошно еще и этот со своей захватнической паранойей, — пожаловался другу Бруснир.

— И давно у него эта захватническая паранойя? — спросил Шаймор.

— С тех пор как мы вернулись из Привола. С тех пор как погибла Анели…

— А… Ну значит успокоится, года через три-четыре… Как ты, — ухмыльнулся Шаймор.

— Да ну тебя! — криво улыбнулся Бруснир и слегка толкнул его стул магией.

Шаймор чуть не навернулся и засмеялся в голос.

— Что? Правда в глаза колет?

Глава 15. Шкатулка ягонов

Утром в Фаренхад прибыли еще несколько кораблей с посольством из Нейзы.

— Может, с этими получится лучше? — без особой надежды пробурчал Бруснир, когда они с Шаймором шли встречать новоприбывших.

К ним навстречу со стороны причала уже шел посол из Нейзы с небольшой свитой. Он зябко кутался в длинный темно-синий плащ с капюшоном. Погода и правда стояла пасмурная, с неба то и дело накрапывал мелкий дождик. Среди приближенных посла изящно вышагивал нелепо разодетый Тидорок. Ярко-зеленая рубашка как всегда могла похвастаться, минимум, тремя рядами оборок, а голубые штаны совсем к ней не подходили.

— Не может быть… — только и сказал Шаймор.

— Ты даже побледнел, — обернулся на него Бруснир.

— Побледнеешь тут, когда это недоразумение возвращается из мертвых. Попомни мои слова, не к добру это. Очень не к добру.

— От твоих предупреждений не легче, — сказал Бруснир и шагнул навстречу делегации, чтобы поприветствовать посла.

Когда миранцы решили перебить всех беженцев из Шантаха, Тидорок по счастливой случайности встретил Хтона, находившегося там с политической миссией. Тидорок вцепился в посла Нейзы обеими руками и взмолился:

— Умоляю, не дайте им убить меня! Спасите меня!

Посол брезгливо оттолкнул его, но Тидорок снова прилип к нему и быстро зашептал на ухо:

— Спасите меня, и вы не пожалеете! Я расскажу вам, где найти шкатулку ягонов.

Хтон застыл на месте и впился в Тидорка пристальным взглядом:

— Ту самую?

— Ту самую, — закивал Тидорок, и в глазах его засветилась надежда.

— Идем со мной, — Хтон взял его за руку и потащил за собой.

Навстречу им шли солдаты. Они схватили Тидорка:

— Этот пойдет с нами!

— Никуда он с вами не пойдет! — заорал на них Хтон. — Совсем обнаглели! Этот человек со мной. А вы валите куда шли, отребье.

Солдаты стушевались, отпустили Тидорка и пошли прочь.

— Спасибо, что спасли меня. Обещаю, вы не пожалеете, — заискивающе затараторил Тидорок.

— Если ты обманул меня, и я не получу шкатулку, то прикончу тебя вот этими руками, — обернулся к нему Хтон и продемонстрировал свои ладони.

Тидорок нервно сглотнул и засеменил за послом.

Посла звали Хтон, он дрожал и все время чихал. Вальдары пригласили его в штаб для переговоров, развели огонь в камине и угостили подогретым вином с медом и мельпасаном. Высокий и худой Хтон выглядел болезненно, крепкое здоровье никогда не было его сильной стороной. И все же он немного отогрелся и сразу перешел к делу, причем сделал это так прямо и резко, что никто бы и не признал в нем успешного политика:

— Мы согласны предоставить всем вам убежище в Нейзе, но, конечно же, не безвозмездно. Кое-что вы должны будете дать нам взамен…

— И что же? — спросил Бруснир.

— Шкатулку ягонов, — ответил посол и покосился на Шаймора.

Шаймор даже рот приоткрыл от удивления, потом зло сощурился и перевел взгляд на Тидорка.

— Ах ты, мерзкий хорек, может, вместо шкатулки я лучше проткну тебя мечом и избавлю, наконец, мир от твоей вонючей тушки?

Шаймор взбесился не на шутку, он и правда выхватил меч и двинулся к брату, испуганно отступившему в угол комнаты. Бруснир встал у друга на пути:

— Объясни.

— Это долгая история, — сквозь зубы процедил Шаймор.

— Думаю, вам нужно все обсудить, — сказал Хтон, вставая. — Решайте. Свое предложение я вам сделал. Дело за вами.

Когда вальдары остались одни, Бруснир присел за стол и сказал:

— Рассказывай.

— Нечего рассказывать! Эту шкатулку я давно спрятал. Там, где никто не доберется до нее своими загребущими ручонками, — Шаймор расхаживал по комнате и все еще сжимал в руке меч.

— Ого, так ты знаешь где она? — спросил Левир, не пожелавший пропустить такое событие. Все это время он молча наблюдал за всеми и пытался копаться в чужих мыслях.

— Знаю. Когда-то она принадлежала моей семье. Это Тидорок надоумил этого придурка ее требовать…

— Так, может быть, стоит отдать ее им? В обмен ведь обещают забрать нас отсюда? — поинтересовался Бруснир.

— Ты не понимаешь, эту шкатулку нельзя никому отдавать…

— Так расскажи мне почему?

— Потому что она убивает людей! — ответил Шаймор. — Это древний могущественный артефакт ягонов, как вы уже догадались из названия. По легенде они создали эту шкатулку как насмешку над жадностью людей. И нам в наказание за то, что истребили их расу. Она постоянно наполняется драгоценностями и монетами, вот только в расплату за это забирает жизни. Как правило, это жизни случайных людей. Достаточно отобедать с хозяином такой шкатулки в одной таверне, и она может забрать твою жизнь. Или просто пройти мимо ее хозяина на улице… Но вся эта кровавая плата никогда не останавливает владельцев артефакта. И многие желают им завладеть.