Бен Бова - Орион среди звезд
– Сейчас самое важное – открыть створки шлюзовой камеры, – огрызнулся я, включая бортовой компьютер.
– Но как? Суда этого класса не имеют вооружения, – напомнил Делос.
– Обойдемся лазером для бурения, – отмахнулся я.
Выскочив из рубки, я призвал на помощь двоих наиболее сильных мужчин и поручил им найти и распаковать нужный мне прибор.
Патруль тзинов был уже у ворот дока.
– Орион, говорит капитан корабля, – прозвучал у меня над головой голос старого ящера. – Вы что, рехнулись? Сдавайтесь немедленно, или я отдам приказ моим солдатам силой ворваться в док и перестрелять на месте вас и всех ваших спутников.
– Капитан! – крикнул я в ответ, надеясь, что он меня услышит. – Я улетаю и забираю с собой ученых Гегемонии. Мы возвращаемся на Лунгу, где я обменяю их на моих солдат.
– Это невозможно. Вы не имеете права по собственному усмотрению принимать подобные решения.
– Возможно или невозможно, но я собираюсь покинуть крейсер, даже если для этого мне придется разнести шлюзовую камеру.
– Вы погибнете и повредите мой крейсер.
– Разведчик построен на редкость прочно, – возразил я, одновременно делая знак появившимся в этот момент моим помощникам начинать настройку лазера.
– Безумие!
– Вы можете избежать этого, отдав приказ открыть шлюз.
– Вы хотите, чтобы я помог вам бежать?
– Зато крейсер останется неповрежденным, – усмехнулся я, краем глаза наблюдая за учеными, продолжавшими возиться с лазером. – Кто знает, может, разведчик и в самом деле взорвется при попытке протаранить ворота шлюза.
– Вы хотите уничтожить мой крейсер? – не поверил своим ушам капитан.
– Окончательное решение остается за вами, – поправил я его. – Я хочу только вернуться на Лунгу и вызволить из плена моих солдат.
– Я могу дать согласие и, как только вы покинете «Кровавый охотник», расстрелять вас из своих орудий.
Я не подумал о такой возможности, но по-прежнему доверял здравому смыслу и чести старого ящера…
– Ваша правда. Вы это можете, – произнес я вслух.
– Взгляните! – прервал наш спор один из сотрудников Делоса.
Я перевел взгляд и заметил, что ворота дока приобрели красноватый оттенок. Механики пытались вскрыть их запоры с помощью портативного лазера. И в ту же минуту створки ворот шлюза медленно разошлись в стороны.
– Включены воздушные помпы шлюза! – снова прогремел у нас над головой голос громкоговорителя. – В течение десяти секунд помещение должно быть освобождено от технического персонала.
Оставив лазер валяться на палубе, мы поспешно нырнули в люк разведчика.
В кресле рядом с Делосом уже сидела Ранда.
– Капитан разрешает нам покинуть крейсер! – крикнул я.
Сквозь иллюминаторы мы могли видеть, как и внешние створки шлюза стали медленно расходиться в стороны.
– Да, а затем разнесет нас на куски, едва мы удалимся на приличное расстояние от его бесценного корабля, – скептически пробормотала Ранда.
– Не думаю, – возразил я, вспомнив недавний разговор в капитанской каюте.
Ворота шлюза были уже полностью раскрыты. Перед нашими глазами мерцали далекие огоньки звезд. Путь на Лунгу был свободен. Делос включил двигатели на полную мощность, и спустя мгновение мы оказались в открытом космосе.
Протиснувшись между моими спутниками, я включил монитор телекоммуникационной связи. С его экрана на меня неодобрительно уставились красные глаза капитана корабля.
– Сожалею, капитан, что мне пришлось прибегнуть к крайним мерам, – произнес я, – но, право, у меня не было выбора. Я должен спасти своих солдат.
– Предатель, – прошипел он. – Я не потрачу даже одного снаряда, чтобы уничтожить вас. Пусть вами займутся корабли скорписов. Их более чем достаточно между вами и Лунгой.
– Спасибо вам, капитан, – прошептал я.
Старый ящер закрыл глаза и на секунду отвернулся.
– Удачи тебе, Орион, – пробормотал он на прощанье.
Несколько минут спустя «Кровавый охотник» перешел световой барьер, оставив далеко позади армаду скорписов, и навсегда исчез с наших экранов. А мы занялись новыми неотложными делами.
Едва Ранда включила сенсор дальнего радиуса действия, на экране монитора появились изображения полудюжины кораблей противника. Делос немедленно начал передавать послание, адресованное адмиралу эскадры.
«Говорит доктор Делос из университета Фэрколла, начальник научной экспедиции на планету Лунга. Мы возвращаемся на базу на борту корабля-разведчика, принадлежащего тзинам. Корабль не вооружен. На борту находятся двадцать два члена экспедиции и землянин по имени Орион. Тзинов нет. Повторяю: мы не вооружены и возвращаемся на Лунгу».
Мы сбросили скорость до выяснения реакции адмирала.
Прислушаются ли они к нашему сообщению или вместо этого просто откроют огонь?
Они прислушались, и общий вздох облегчения прозвучал в помещениях корабля. Сама адмирал после небольшого раздумья снизошла до личного разговора с Делосом.
Крейсеры скорписов образовали вокруг нас своеобразное каре, и в таком порядке мы двинулись в направлении Лунги.
Сотрудники Делоса собрались вокруг меня, чтобы выразить свою признательность за неожиданное избавление. Только теперь я по-настоящему понял, насколько они опасались своих противников.
– При одном виде этих ящериц у меня стынет кровь в жилах, – доверительно сообщила мне одна из женщин. – В них нет и крупицы гуманности, присущей нам, людям.
Я невольно подумал о скорписах, пожиравших своих пленников, но так и не решился напомнить ей об этом.
Чем одни были лучше других?
С тех пор как люди начали воевать против людей, они не стесняли себя в выборе союзников.
А за спиной и тех и других стояли сами Творцы, подлинные инициаторы галактической бойни.
По словам Атена, последний кризис мог обернуться более страшной катастрофой, чем война, уже унесшая жизни миллиардов разумных существ и приведшая к гибели десятков планет.
Наконец, существовали ещё и патриархи, но они предпочли оставаться в стороне от конфликта, охватившего практически всю Вселенную.
Существовали ли ещё другие расы сверхлюдей, помимо Творцов? Принимали ли они участие в звездных войнах?
Были ли они каким-то образом связаны с последним кризисом, столь пугавшим Атена и других Творцов?
У меня было слишком мало времени, чтобы всерьез задуматься над этими проблемами. Мы приближались к Лунге, где мне предстояло провести трудные переговоры с комендантом базы, ставкой в которых была жизнь моих людей.
Иными словами, это означало то, что мои теперешние спутники, только что благодарившие меня за свое спасение, скоро станут проклинать меня, а может быть, и добиваться моей смерти.
Глава 17
– Так кто же вы на самом деле? – спросил меня Делос.
Мы стояли вдвоем в крошечном камбузе разведчика. До выхода на орбиту Лунги оставалось чуть больше часа.
Я только что закончил разговор с адмиралом эскадры, предложившей нам свою помощь, от которой я тут же вежливо, но решительно отказался, заверив её, что мы прекрасно обойдемся собственными силами.
– Орион, – ответил я, наливая себе чашечку стимулирующего напитка из металлического бачка, вмонтированного в переборку кухни.
Делос улыбнулся и разочарованно покачал головой.
– Послушайте, – сказал он примирительно, – я тоже могу сказать, что меня зовут Делос, но это мало что скажет кому-нибудь, кроме моих ближайших знакомых.
Мне понравилась его улыбка.
– Не скромничайте, – усмехнулся я. – Вы доктор Делос, профессор Национального университета Фэрколла, шеф научно-исследовательской экспедиции, направленной правительством Гегемонии со специальным заданием на планету Лунга.
Делос в свою очередь налил себе крошечную чашечку того же напитка, после чего снова повернулся ко мне.
– Помимо того, я ещё сын профессора Леона из университета Албиона и леди Джессики, директора Фэркольского института экзопсихологии, лауреат премии Золотого Кольца и, наконец, муж Ранды.
– Вы и Ранда – муж и жена! – недоуменно воскликнул я.
– Почему вас это так удивляет?
– В это трудно поверить, если учесть, что вы постоянно спорите при обсуждении любого мало-мальски серьезного вопроса, – улыбнулся я.
– А теперь, когда вам известно, кто я такой, – рассмеялся Делос, – разрешите мне повторить свой вопрос. Кто же вы такой, Орион?
– Просто солдат, – ответил я, пожимая плечами.
– Простите меня, но я не могу поверить в это.
Нельзя сказать, что я не доверял Делосу, но что я мог поделать? Если бы я сказал ему, что я был сотворен полубезумным эгоманьяком, решившим обрести послушного исполнителя своей воли, профессионального воина и убийцу, путешественника во времени, он, безусловно, решил бы, что либо я сошел с ума, либо откровенно насмехаюсь над ним. Поэтому я не стал говорить ничего.
