Василий Сахаров - Солдат
— А что наш батальон? — спросил я у Еременко.
— Все по-прежнему, базируемся под Новороссийском, вроде как побережье охраняем. Хотя, может так случиться, что нас на Туапсе направят или на Гойтхский перевал, но это вряд ли. И у приморцев и у каратянцев сейчас столичные дипломаты работают и, скорее всего, они попросту вольются в наше государство. Свои ведь люди, а не какие-то там «индейцы» или караимы, от которых непонятно чего ожидать.
Паром причалил к нашему берегу, мы погрузились в машину, и тронулись в путь. Вскоре я заснул, и всю дорогу до нашей базы под Геленджиком, благополучно проспал. Надо сказать, правильно сделал, что по пути покемарил, так как по прибытии в расположение батальона, мне стало не до отдыха. Я вернулся домой, в свою палатку, к своим товарищам, на свой спальник, и к моему ноутбуку, который, так и лежал в рюкзаке, ждал своего хозяина.
Уже далеко за полночь, я сидел на пляже возле костра, дрова прогорели и, поставив вокруг углей кирпичи, мы выкладывали на них шампура с мясом молодого барашка, и разговаривали. Меня спрашивали про плен и побег, а я, интересовался жизнью своей группы, роты и всего нашего батальона. Хорошо быть среди своих, не ждать удара в спину, знать, что тебя не сдадут за грош, и видеть вокруг себя знакомые лица благожелательно настроенных к тебе людей.
Глава 15
Кубанская Конфедерация. Гвардейское. 26.08.2058
— Бойцы, — выкрикнул идущий по обочине дороги Черепанов, — пьянство зло!
— Пьянство зло! — поддерживаем мы нашего командира роты и топаем по пыльной грунтовке дальше.
Было дело, неделю назад в Новороссийске отдыхали, законная увольнительная случилась, однако. Отдохнули по полной программе, пляж, девушки в бикини, виноградное вино, холодное пиво и раки. Все как полагается летом на море. Будет, что вспомнить в старости, но перебрали, что было, то было, и молодое коварное винцо из Абрау-Дюрсо сделало свое дело. Кому-то пришла в голову шикарная мысль, что неплохо бы было покатать девушек по морю. Есть мысль, есть молодые крепкие мужики, есть запасы спиртного, а значит, пошла потеха. Что интересно, и лодка, в конце концов, нашлась. Так сложилось, что мы угнали рыбачий баркас генерала Крапивина, того самого, который руководил походом в Донское Царство, а сейчас командовал Приморским Военным Округом.
Покатались красиво, выжимали из древнего суденышка, которое генерал просто обожал, все, что только возможно и, в итоге, при швартовке к причалу, проломили ему борт и баркас утоп. У нас никто не пострадал, и даже девчонки, ради которых все это и затевалось, не получили ни одного ушиба. Все остались довольны, кроме генерала Крапивина, разумеется, который лишился своей любимой игрушки.
Утром, во время построения на подъем флага, комбат, которому в штабе округа полночи мотали нервы, злой и не выспавшийся, очень подробно объяснил всему личному составу нашей роты, кто мы такие есть по жизни. Ораторствовал он с полчаса, а закончил свою эмоциональную речь следующим:
— Что, расслабились? Волю почуяли? А хрен вы угадали! Черепанов!
— Я! — отозвался наш ротный.
— Марш-бросок в полной выкладке через горы к Крымску, а затем обратно. Через неделю жду вас обратно. Продовольствие не брать! Выполнять!
Прошли отпущенные комбатом десять минут, и все четыре группы нашей второй роты уже шагали по горным тропам на север. Бег и шаг, шаг и бег, добыча пропитания, и отметка в контрольных точках, координаты которых нам сбрасывали по рации. Так пролетела неделя и вот, злые, уставшие и голодные, мы возвращались обратно.
— Пьянство зло! — вновь раздался голос капитана.
— Зло-о-о! — уже в десятысячный раз за семь дней согласились мы, и рота вошла в лагерь батальона.
Мы выстроились перед флагом, и из здания пансионата появился комбат. Он неспешно прошелся вдоль строя, оглядел нас, ухмыльнулся и спросил:
— Что, бойцы, урок усвоили?
— Так точно! — дружно ответили мы ему.
— Буду надеяться, что так оно и есть. Вольно! Разойдись!
Вскинув на плечи рюкзак, направился в палатку, но снова прозвучал голос Еременко:
— Череп, Мечник, Исмаил, на месте.
Рюкзак вновь упал на камни плаца, рота ушла на помывку и обед, и остались только четверо, командир роты, Еременко, и мы с Исмаилом. Комбат подошел вплотную, огляделся, нет ли кого рядом, и сказал:
— Дело есть, и послать могу только вас, остальные все в разгоне.
— Что за дело? — вопрос задал Черепанов.
— В Гвардейское надо смотаться, у Филина проблемы.
— Когда ехать?
— Сегодня караван торговый из Новороссийска на столицу идет, надо с ним. На все про все, вам три часа.
— А что у Филина?
— Да, там какой-то рэкет объявился, мзду с него требуют. Он было, в администрацию районную сунулся, но там ни «да», ни «нет», мутные люди. Видимо, хотят посмотреть, кто за ним стоит и сможет ли он свое добро защитить. Можно было бы и в столицу обратиться, но это чревато, конфликт у него с местными жителями, а в сельской местности никогда не знаешь, кто и чей родственник, и кто тебе за своего кума «красного петуха» подпустит. Подробностей не знаю, сами понимаете, что в радиоэфире особо не покалякаешь на темы щекотливые.
— Так ведь там, вроде как, все жители из гвардейцев бывших или потомки их? — удивился я.
— Это в Гвардейском, а здесь конфликт не поселения касается, а Филина лично и завода, который на него записан и где мы акционеры. В общем, поезжайте, узнайте в чем дело и, по возможности, разберитесь. Не хотелось бы в это дело впутывать посторонних, и тем более, столичные власти или СБ, а то начнут глубоко копать, вопросы задавать, и спросят, откуда у сержанта гвардии такая куча золотых «конфов», на которые он завод ставит, оборудование закупает и специалистов нанимает.
Собраться нам недолго, переоделись в гражданку, с собой рюкзаки, в этом странности нет, денежки, личное оружие и армейскую рацию. До Новороссийска нас довез командирский «уазик» и к отбытию торгового каравана, везущего в столицу соленую рыбу в бочках, вино и пиво, мы успели вовремя. С местами проблем не возникло, они были забронированы заранее, и через сутки наш маленький карательный отряд уже был в Краснодаре. От столицы до Гвардейского недалеко, час езды. Наняли машину, и к вечеру были в гостях у нашего боевого товарища.
Егор Черносвит, вольный предприниматель, отличался от сержанта Филина очень сильно. Вроде бы, и года еще не прошло, как видел его в последний раз, но перемены заметны сразу. Сержант, был крепкий парень плотного телосложения, резкий в жизни, и не менее резкий в движениях, а предприниматель, который нас встречал во дворе своего добротного каменного дома, солидный и сдержанный мужчина в дорогой шелковой рубахе, мало, чем на него походил. Только глаза остались прежними, чуть с прищуром, умные и внимательные, раскладывающие каждого человека на составляющие.
Прошли в дом и молодая жена нашего товарища, красивая стройная девушка в нарядном цветастом платье, быстренько накрыла нам на стол и удалилась в гости к своим родителям. Порядок здесь такой, оказывается, мужчины говорят, женщин рядом быть не должно. Надо сказать, задумка правильная, и мужикам спокойней, и в случае буйства какого, слабый пол под удар не попадает, а то всякое случается, ибо народ здесь живет, как правило, весьма суровый.
Остограмившись домашней наливкой, закусили колбаской местного производства, и перешли к делу.
Разговор начал Черепанов:
— Докладывай, сержант, что за проблемы?
Крякнув, Филин порылся в сундучке, что стоял под столом, и положил перед капитаном лист бумаги, исчерканный линиями, кружками и надписями рядом с ними. Он стал водить по линиям пальцем и объяснять нам местные расклады:
— Ситуация здесь путаная, и даже я, хоть и местный житель, а не сразу разобрался, что и как. Смотрите, — он показал на кружок вверху и надпись рядом, — главный здесь человек, потомственный глава районной администрации Зайцев. Он здесь полновластный хозяин и имеет все, что только пожелает. Под ним весь район и кроме официальных налогов, есть другой, идущий ему лично в карман. Живет в станице Динской, при нем три сына и два зятя. Это шесть стволов, к этому же управа Народной Стражи рядом. В районе пять крупных поселений и в каждом около двух тысяч человек. В поселках у него управляющие поставлены, и каждый, ему или сват, или брат, или кум, или еще кто-то. Кроме них еще около сорока хуторов, сколько точно, никто не знает, но это еще как минимум пятнадцать тысяч жителей. Раньше он в Гвардейское не совался, а тут, деньгами хорошими запахло, вот и решил рискнуть.
— Так, а чего сразу про местные дела комбату не доложил?
— Докладывал, когда еще все только планировалось, но я тогда знал не все. Опять же, поначалу, отношения были хорошими, и эти самые Зайцевы, мне даже помогали. Со строительством заводских корпусов проблем не было, стройматериалами обеспечили, и денег за них лишних не брали. Транспорт дали и электричество из города подвели, за наши деньги, разумеется, но все в пределах разумного. Проблемы совсем недавно начались, когда на завод уже оборудование привезли и установили. Дело осталось за малым, начать работу и, вот здесь, появились бычары из леса, бандосы местные, десятка три рыл. Потребовали отстегивать им процент, а не то, спалят наш заводик и как не было его никогда. Сунулся к Зайцеву, и все на свои места встало.
